- В чем дело Робби? - спросил Родж.

- Плохо. Очень плохо, ман. Это петра, плохие лоа. Это их место и лучше нам к ним не лезть.

- Да, я знаю о петра и лоа, но никогда не думал, что у них есть какая-то определенная форма.

- Этот рисунок показывает, что будет если все петра объединятся вместе, а это бывает очень редко, ман. Только если их кто-то выведет из себя. И я не хочу быть на его месте.

- Hо с чего ты решил, что это место принадлежит петра?

Вместо ответа Робби осветил фонарем надпись, что была под рисунком. Занимаясь изучением всех культов карибского и африканского региона, Роджер стал немного разбираться в их письменности.

- Здесь написано, что это что-то вроде места хранения - сказал он.

- Тюрьма, ман. Это тюрьма принадлежит петра и здесь они держат своих жертв - сказал напуганный Робби. - Мне это место с самого начала не понравилось и дальше я не пойду. Я не желаю навлечь на себя гнев петра.

Роджер понял, что Робби не шутит. Он еще ни разу не подвел его за последние полтора месяца. Поэтому Роджер даже и не пытался уговорить Робби идти за ним. Строго настрого наказав дожидаться его здесь, Роджер двинулся вперед один. Туннель вел его дальше и с каждым шагом казалось, что плотность воздуха вокруг нарастает. Он начал ощущать, что впереди таится нечто важное, возможно то, ради чего он сюда пришел. Эта мысль заставила сердце биться быстрее и Роджер ускорил шаг.

Вскоре туннель выпрямился и больше не изгибался, а через какое-то расстояние по стенкам туннеля стали регулярно появляться небольшие пещеры. Хотя вокруг было тихо, Роджеру казалось, что он отчетливо слышит неровный гул, похожий на дыхание огромного зверя. От этого ощущения у него по телу побежали мурашки. Hабравшись храбрости, он посветил в одну из таких пещер, надеясь что-то там увидеть, но не увидел ничего - ни стен, ни пола, ни потолка. Казалось в пещере поселилась тьма гуще, чем в самом туннеле. Роджеру это не понравилось и он пошел дальше.

Оглядываясь по сторонам, он не заметил, что туннель снова изгибается и чуть не набил шишку, наткнувшись головой на низкий потолок. Хорошо хоть каска приняла большую часть удара, раздраженно подумал Роджер. Посветив на это снижение потолка, он увидел, что оно не случайно. Тут образовалась (а может и была сделана вручную) табличка из камня, на котором была нанесена надпись на том же старом наречии, что и надпись о тюрьме. Однако кроме слов лоа и "непокорность" он больше ничего не разобрал.

Пройдя за поворот, Роджер остановился. Открывшаяся комната была погружена во тьму, но для Роджера она была освещена безумно ярким светом. Поначалу он даже зажмурил глаза. Вместе с этим он понял, что здесь находится то, что вызвало его сюда. В комнате было нечто живое и несчастное. Роджер не знал еще что это такое, но им уже завладела всепоглощающая уверенность и спокойствие. Сбросив рюкзак, он твердыми шагами направился в центр комнаты и протянул руки к источнику этого света, который представлял собой сферу, переливавшуюся различными оттенками белого и желтого. При рассмотрении выяснилось, что сфера опутана темными нитями, которые были едва заметны в ореоле этого ядра. Почувствовав его руки черные тонкие нити стали, вереща, извиваться.

"Отрази меня" - сформировалась у него в голове чья-то мысль. Отразить? Что значит отразить, недоуменно подумал Роджер. Может зеркальцем, пришла в голову первая мысль, но он вспомнил, что в путь они не брали зеркалец. Быстро пробежав в уме по содержимому своего рюкзака он понял, что ничего заменяющего зеркало там не найти. "Оглянись вокруг" - снова возникла в голове мысль легкая как паутина. Оглянувшись вокруг, он заметил возле одной из стен яркий светлячок. Склонившись над ним, Роджер с удивлением увидел, что это была его монетка, которую он подкидывал за километр отсюда, судя по показаниям шагомера. Этой монеткой он попытался отразить свет, исходивший от ядра, на нити, но ничего не происходило. "Что делать?" - мысленно закричал Роджер, обращаясь к ядру, но в ответ было молчание. Он попытался рассудить логически. Если просто отражение не действует, значит надо что-то еще. Что можно совместить с отражением, чтобы это подействовало на нити. Если бы это было обычное материальное тело, перехваченное обычными материальными нитями, он бы просто перерезал их. Можно попробовать и здесь. Роджер положил монетку на пол и вытащил из бокового кармана фонарь. Замахнувшись, он ударил задней частью фонаря по краю монетки, которая отлетел а в сторону. Фонарь тут же погас, видимо не выдержал удара, но Роджер даже не обратил внимания. Подняв монетку к глазам, он увидел, что добился своего - один край монетки стал приплюснутым и острее.

Этим краем он начал перерезать нити, которые, не переставая противно визжать, превращались в маленькие облачка. Эти облачка тут же улетали из комнаты в спасительную для них тьму. Когда последняя нить была рассечена, светлое ядро рванулось к Роджеру и растворилось в нем. По его телу разлилась сила. Он теперь был точно уверен, что сделал то, зачем сюда приехал.

Схватив с пола рюкзак, Роджер выбежал из пещеры и резко остановился. Впереди не было туннеля. Впереди вообще ничего не было, кроме тьмы, которая была чернее простого отсутствия света. Прямо перед ним повисло черное облако, в котором мелькали грязные серые сполохи, и от того оно казалось живым. Hа Роджера сразу же навалилась невыносимая тяжесть, а в голове сложились холодные чужие мысли. "Тебе не следовало его забирать, человек", "Он наш, и ты не имеешь на него права", "За глупость твою ты должен быть уничтожен на месте" - в этих мыслях ощущалась неприкрытая злоба. Сквозь эти ледяные мысли робко пробилась одна "Если ты его оставишь нам, мы тебя отпустим". Роджером завладел липкий страх, но эту мысль он с негодованием отбросил. Он вспомнил месяцы, что его грызло лишь одно желание получить то, что его сюда влекло. Он вспомнил многочисленные сны, после которых долго не мог уснуть. Он вспомнил все это и многое другое и почувствовал, что теперь у него появилось что-то очень важное. Роджер не знал как чувствуют себя беременные матери, но ему показалось, что именно так он сейчас себя ощущает, готовый любой ценой отстоять свою новую радость. Он понял, что ни за что не отдаст тот безымянный дар, что разлился по его телу. Страх уступил место горячей ярости и он шагнул внутрь черного облака.