– Откуда они берутся, вот вопрос. Возникают будто из воздуха, приходят в города и плетут одни и те же бредни, причем готовы умереть за них. Это странно… Я советовался со Стариком, и он не знал ответа, – Олаф вздохнул, вынужденно признав, что Повелитель Чивья не всезнающ. – А я – каратель. Пойми меня правильно, я конечно ненавижу и речников, и стрекоз… Но мои первые враги – повстанцы.

– Не думаю, что хоть кто-нибудь из них жив, – усмехнулся Люсьен. – Стрекозам они ни к чему.

– Как знать, – покачал головой сотник. – Если кто и спасся, то как раз колдуны Фольша. Их бог помогает им, теперь я это знаю. Все эти слова, всю эту сказку про древнего бога, которого люди плохо чтили, про времена, когда насекомые были крошечными, придумали не они. Им нашептывает ее Фольш из таких шаров как тот, что лежит в моей сумке.

– Покажи, – попросил Люсьен.

– Когда Аль уснет. Но в руки не дам, он может прицепиться к тебе и тогда, быть может, однажды не придется убить друга. А наш толстяк слишком любопытен, наверняка залезет ко мне в мешок… – Олаф с опаской взглянул на ворочающегося Аля.

– Значит, Фольш существует на самом деле? – тихонько присвистнул стражник. – Ты это хочешь сказать?

Сотник закатил глаза. Зачем он затеял этот разговор? Несколько слов – и Люсьен уже готов уверовать в Фольша, чуть ли не стать повстанцем.

– Да не говори же глупостей! Никакого бога на звезде и быть не может, так же как и маленьких насекомых или огромных людей! Есть сила, которая старается поссорить людей и восьмилапых, вот о чем я тебе толкую. У меня есть шарик, странный шарик, который насылает на меня сновидения. Мне видится Фольш, я слышу его голос и… Я слышу мысли других людей не хуже смертоносца, а еще я слышу их мысли. Но только немного… Фольш как бы испытывает меня, обещает, понимаешь?

– Покажи мне шар, – попросил стражник. – Он у тебя в мешке, да? Честно говоря, я по дороге в Хаж замечал, что у тебя карман топорщится, но подумал: может быть, ты о Тулпан думаешь? Вот и не стал спрашивать, а…

– Замолчи, пожалуйста! – Олаф даже всплеснул руками с досады. – Не могу я показать тебе шар Фольша. То есть покажу, но в руки не дам. Он очень сильно действует, мне иногда тоже кажется, что этот бог существует. Но я каратель, я должен выдержать. И, пожалуйста, не будем говорить о Тулпан.

Стражник помолчал, глядя на беспокойно застонавшего Аля, поскреб в задумчивости ногтем по доскам.

– Тогда лучше и не показывай мне его. Ты прав, я всего лишь простой воин, хотя королева и назначила меня сотником… Но, кажется, забыла. Вот и хорошо. Слушай, а как же ты его в мешке-то оставил, когда в город стрекоз пошел? Ведь ты мог бы слышать мысли! Может быть, и стрекоз бы почуял.

– Нет, со стрекозами не выходит, я испытал это в степи… – Олаф поскреб затылок. – Знаешь, а я не понимаю, почему оставил его здесь. И вправду глупо вышло. И если уж совсем начистоту, то не понимаю теперь, зачем я полез в норы летучек.

– Ага, – мрачно протянул Люсьен, вглядываясь в лицо друга. – Знаешь, что я тебе посоветую?

– Что?

– Предай мне команду, Око Повелителя. Я отведу отряд в Хаж. Не сердись, но так будет лучше: ты же сам говоришь, что шар Фольша сильно на тебя действует. А теперь не можешь понять, почему пошел в город… Олаф, я просто отведу нас по степи обратно в Хаж.

Сотник привалился к стене. Такого поворота разговора он не ожидал. На самом-то деле Олаф хотел просто добиться согласия стражника на то, чтобы пойти не в Хаж, а совершенно в другую сторону…

– Дойти до Хажа дело нехитрое, – осторожно заметил он. – Ночью идем, днем в траве лежим. Для этого вообще командир не нужен, правда?

– Ты Око Повелителя, твоя воля – закон, – так же осторожно ответил стражник, незаметно отодвигая в сторону ступню. Люсьен любил простые решения. Лучше всего сейчас оглушить приятеля и отнести в Хаж связанным, там ему ничего плохого не сделают. Вот только приятель – Олаф-сотник. – Решай как знаешь.

– Я решил, – посуровел Олаф. – Фольш нашептал мне кое-что о черной скале с белой меткой. Я должен найти ее, там корень зла! Я каратель Чивья, Люсьен. Мы не узнали здесь ничего толкового, но и в Хаже пока делать нечего. Есть время разобраться с делом всей моей жизни!

– А оно не может стать делом твоей смерти? – ступня стражника все ползла в сторону. – Не забывай, у нас теперь есть Долла, да и Аль не самый надежный боец. Может быть, зайти в Хаж? Я уверен, королева Тулпан опять нас отпустит.

– С тех пор, как Тулпан стала Повелительницей, я ей не верю, – смущенно буркнул Олаф, который совсем еще недавно считал себя женихом королевы Хажа. – Нет, я – Око Повелителя Чивья, и я же, для вас с Алем – Око Повелительницы Хажа. Мы пойдем на запад, к горам, туда, куда зовет Фольш. Я бы отправился один, но… Шар оказывает на меня слишком сильное воздействие, пойми. Кто-то должен помочь мне, приглядеть за мной.

– Понимаю, – кивнул Люсьен.

Ступня наконец заняла необходимое положение, да и сотник засмотрелся куда-то в щели между досками сарая, удобно повернул голову. В рукава курток стражников Хажа вшиты тяжелые металлические бруски, знает ли об этом Олаф? Да какая разница… Подняв руку будто бы почесать ухо, Люсьен мгновенно ударил. Недостаточно мгновенн

– Славно, славно…

В этот раз Фольш выглядел прямо-таки великаном, могучим и спокойным. Увидев его, Олаф расстроился – ведь не собирался засыпать. Слова бога-самозванца его мало интересовали, он давно их слышал.

– Славно, Олаф-сотник. Ты еще уверуешь. Мы встретимся… Помни, что на звезде тебя ждет место среди моих воинов. Скоро уже наполнится умершими бойцами моя армия, скоро придет время для последней битвы. Вы спуститесь на землю в летающих кораблях, чтобы навсегда изгнать насекомых в тьму копошащуюся. Туда же отправятся и все те, кто не уверовал в меня. Но ты, каратель, будешь прощен, ты займешь место во главе славного отряда.

Сотнику безумно надоели эти речи. Он спасался только тем, что представлял себе, как усаживает Фольша на кол, толстый, гладкий, смазанный маслом кол. Руки ему лучше связать, чтобы не смог снять с себя промасленную паутину. Когда она сгорит, то оставит на тебе бога рисунок, который будет хорошо виден. Или нет?.. Олаф сообразил, что у Фольша черная кожа.

– Почему ты такого цвета?!

– Я могу быть любого цвета, – величественно заметил бог. – Вои слуги также бывают всех цветов. А на звезде каждый погибший за меня получает то тело, которое захочет. Каким ты хочешь быть? Белым? Коричневым? Черным? Желтым? Зеленым? Красным? Синим?

Фольш менял цвета один за другим. Олаф во сне попытался прикрыть глаза, но не смог. Хороший кол, хорошее масло, огонь и верная сотня, вот что требовалось. А еще – чтобы древний лживый бог стоял перед ним наяву.

– Все еще не уверовал в меня? – улыбнулся Фольш. – Что ж, это случается. Однако бойся моего гнева, если и в самом деле решил отыскать скалу Предков. Она откроется лишь тем, кого я приведу к ней сам.

– Мы выйдем ночью, я и мои люди.

– Твои?.. – бог мягко рассмеялся. – Люсьен и Аль подданные Хажа, чивиец. А девушка Долла и вовсе не имеет к тебе отношения… Впрочем, хорошо, что ты забрал ее от стрекоз. Тем самым ты спас ее душу, ведь помогающие насекомым окажутся с ними во тьме копошащейся.

– Куда нам идти? – сотни испытывал все более сильное желание проснуться, Фольш начал слегка расплываться. – Прямо на запад?

– На западе ты опять упрешься в Хлою… Не трать времени, иди две ночи на северо-запад, потом одну на запад.

– Это так близко?

– Увидишь, узнаешь… Хочешь взглянуть на мою армию, Олаф-сотник? Ты наверное увидишь там много знакомых лиц, много замученных тобой воинов. Смотри.

Бог исчез. Откуда-то взялось огромное пространство, слишком большое, чтобы Олаф мог видеть его все сразу. Но он видел. Бесчисленное количество полков, замерших в строю. Высокие, красивые люди, действительно самых разных цветов, сплошь закованные в железные панцири. Между полками стояли летающие корабли, ярко раскрашенные изображениями каких-то неизвестных чудовищ. Против своей воли сотник всмотрелся в лица воинов, и вскоре действительно начал узнавать их. Вот колдун, который заметив на горизонте восьмилапых, несущих карателей, кинулся прямо в паутину шатровиков. Вот крючконосый повстанец, этого Олаф доставил в Чивья, его три дня казнили на площади пауки, понемногу разжижая и всасывая его тело. А вот…