— Да что ты мне политэкономию читаешь! — буркнул Георгий Петрович. — Ты мне еще напомни из марксизма, что свобода есть осознанная необходимость! Уже готов — осознал. Только, блин, жить от этого очень тошно.

— Чего ж тут тошного? Нас же не на Соловецкие острова приглашают, а на Антильские. Это ж рай земной! Две недели-и вдобавок бесплатно. Жорик, если хорошенько подумать, мы же всю жизнь жили как пролетарии! Или хуже — почти как зеки! Даже если удавалось за границу выехать — чуяли себя под конвоем. Лишнего не скажи, туда не ходи, с тем не общайся… Что, не помнишь? Я-то хоть в последний раз, когда мне Паша Манулов устроил поездку в Штаты, почувствовал себя человеком. Правда, лекциями был загружен, больше двух суток ни в одном городе не побыл, но все-таки сумел немного почувствовать — да, я нездешний, но я свободный человек. Хочу — иду налево, хочу — направо и могу за свои доллары купить все, что пожелаю!

— Точнее, все, на что долларов хватит, — буркнул Крикуха. — А тот, у кого долларов больше, покупает тебя. И если деньги уплачены — будь добр, не артачься и не вякай… Ладно, не обижайся, поеду я с тобой на эти Канары…

— Антилы…

— Один хрен, Атлантика. Потому что надо будет все же чуть-чуть повякать и хотя бы попытаться объяснить господам прокатчикам-видюшникам, что такое Россия и почему нельзя роли русских царей доверять американцам.

— Правильно, Жорик! Поедешь — и объяснишь. А заодно погреешь косточки на солнышке, поудишь рыбку с катера, на мулаток-метисок полюбуешься. Хотя бы издали, но в натуре…

— «Э, колы б ты мени показав ковбасу або сало. А такого добра я богато бачив!» — с горькой усмешкой процитировал Крикуха фильм «Служили два товарища». И выдул полный бокал пива, не отрываясь.

НЕОБЫЧНОЕ УТРО

Таран проснулся вовсе не так, как обычно просыпался в выходные дни. То есть с некой приятной расслабухой во всем теле и бодрящей радостью от того, что ему сегодня никуда не надо торопиться. Юрка прекрасно знал, что ему можно поваляться и до десяти утра, и даже до полудня, тем более что ночка была еще та в плане физических нагрузок, а также не забывал, что по приказу Птицына может гулять еще два дня. Никуда эта память не делась, однако Юрка вскочил в восемь ноль-ноль, будто кто-то подал команду «подъем!». Правда, в МАМОНТе подъем был в шесть утра, следовательно, Таран все же проспал на два часа больше.

Опять-таки Юрка помнил, что засыпал в обществе двух обнаженных дам, прильнувших к нему с двух сторон, а проснулся в одиночестве. Впрочем, ни Надька, ни Полина никуда не делись, просто они встали раньше Тарана и даже успели одеться.

— Юрик, — объявила Надька, — вставай, иди в душ и одевайся! Сейчас попьем кофейку и поедем гулять!

Полина только застенчиво улыбнулась из-под своих дымчатых очков. Поглядишь на такую — подумаешь, девственница-скромница. Но Юрка хорошо помнил, что она вечером и ночью вытворяла. Все эти веселые картинки как живые стояли перед глазами. И Надька там, на этих картинках, присутствовала — совсем на себя не похожая. Впрочем, никакого чувства стыда или там раскаяния за учиненное похабство и разврат Таран не ощущал. Похоже, и бабы тоже. Напротив, все — уж за себя-то и за Надьку Юрка мог ручаться! — ничуточки не жалели о происшедшем. Глазенки у обеих партнерш сладко маслились, а Таран, поглядывая то на одну, то на другую, ощущал к обеим некую благоговейную нежность.

Впрочем, он тут же принялся исполнять команды, полученные от законной супруги. То есть пошел в душ, окатился, умылся, побрился — хотя там и брить-то было еще нечего! — попрыскал морду одеколоном и, одевшись, явился в кухню таким, что любо-дорого смотреть. Не мальчик, а подарок девочкам!

— А куда это мы гулять собираемся? — спросил Юрка, прихлебывая кофе.

— Далеко! — загадочно улыбнулась Надька и стрельнула глазками на Полину. — Очень-очень!

— В Стожки, что ли? — удивился Таран, но Надька мотнула головой.

— Не-ет, чуточку подальше.

— А куда конкретно?

— А вот это сюрпри-из… — Полина с Надькой быстро переглянулись и хихикнули.

Таран поглядел на этих «каштанок» и тоже хмыкнул. Ему стало глубоко по фигу, куда ехать, — лишь бы в компании с этими приятными бесстыдницами. Пусть даже он с одной из них расписан, а другая — посторонняя.

Допив кофе и дружно прибрав со стола, троица стала собираться на выход. Наверное, будь Юрка в нормальном состоянии, он бы удивился, что для простого выезда за город Надька напихала чего-то аж в две спортивные сумки, а Полина прихватила свою, хоть и не очень тяжелую, но приличного объема. Тарану, конечно, вручили самую увесистую, девки расхватали что полегче, и веселая компания затопотала по лестнице с третьего этажа.

Бабки у подъезда, которые уже выползли на утреннее солнышко — потом, в жару, они покидали это местечко и прятались по домам, возвращаясь только ближе к вечеру, в тенек, — проводили Тарана и его спутниц несколько недоуменными взглядами. Темы для пересудов им теперь, несомненно, хватит до вечера.

Но ни Юрка, ни Надька, которых эти бабки знали, ни тем более Полина, которую старухи вчера могли и не разглядеть, насчет этого волноваться не стали, а, скоренько бросив: «С добрым утром!» — проскочили мимо.

На улице, почти точно напротив того места, где вчера вязали бандитов, стояла симпатичная и довольно новая «Ауди». Таран был готов поклясться, что лично он никогда эту тачку здесь не видел. И шофера, плечистого молодца в кремовой рубашке с короткими рукавами, знать не знал. Но этот парень, увидев Тарана, Надьку и Полину, вылез из кабины и, приветливо улыбаясь им, причем не просто как старым знакомым, а как неким уважаемым и солидным людям, произнес:

— Позвольте вам помочь! — и открыл багажник. Таран удивлялся и сомневался, как ни странно, не больше секунды. Он спокойно отдал сумку шоферу, и тот с явным почтением погрузил ее в багажник. Затем туда же отправились и остальные сумки, а затем гостеприимный «шеф» открыл заднюю дверцу «Ауди» и галантно произнес:

— Прошу!

Первой влезла Надька, за ней Юрка, а потом Полина. Шофер проворно захлопнул дверцу, обежал машину, сел за руль и, ровным счетом ничего не спрашивая, тронул «Ауди» с места. И музон включил, заряженный «Дюной»:

Ни в Париж, ни в Катманду Я билет не украду, Но могу украсть билет, Чтоб попасть в Караганду!

Хотя Таран вообще-то никогда не встречал таких вежливых «извозчиков», которые к тому же на «Ауди» подрабатывали — у них в городе таким бизнесом занимались в основном владельцы «Жигулей» и «Москвичей», в крайнем случае старых «Волг», но никак не иномарок, — он ничему не удивился. И даже тому, что водитель куда-то попилил, хотя никто из пассажиров не объяснил ему, куда ехать. Юрка даже не подумал об этом вовсе, как и о том, откуда, собственно, взялась эта машина. Больше того, ему было абсолютно по фигу, куда они сейчас едут: в Стожки, Париж, Катманду или Караганду. Важно, что он куда-то ехал в обществе двух таких очаровательных созданий, как Надька и Полина.

По сторонам мелькали знакомые с детства улицы родного города, залитые утренним солнцем, солнце еще не пекло как проклятое, ветерок приятно обдувал лицо — настроение было прекрасное. И никаких страхов, опасений, сомнений, ревности, наконец, которыми вчера терзался Юрка, не было вовсе.

Не удивился Таран и тогда, когда «Ауди» выехала за городскую черту и покатила по шоссе в направлении аэропорта. Ну и чего тут странного? Сейчас сядут в самолет и полетят куда-нибудь… Юрка даже не задумался ни на секунду, есть ли у них троих деньги на весьма недешевые авиабилеты. Хотя бы до Москвы.

И тут Юрка неожиданно задремал. Вроде бы только что был совсем бодрый, выспавшийся, ни грамма усталости не чувствовал — и как-то одномоментно вырубился. На какое время — хрен его знает, но, очевидно, не на такое уж малое, потому что, когда он открыл глаза, то увидел, что сидит уже не на заднем сиденье «Ауди», а в комфортабельном самолетном кресле.


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: