- Ну и молодец, что не боишься, - уже вслух прохрипел Сушенный, с оскалом зыркая на девочку. - Знаешь, ты правильно выбрала себе Наставника, а главное, вовремя. Возможно, нам проведение, что бывает нечасто, послало более выигрышный ход - понимаешь, сказочно любим системой этот наш Звездный мальчик, то бишь, шаман, - и говоривший потешно захихикал, потирая лапы. А потом и вовсе закрыл ими себе пасть увидев удивленную мордочку девочки, видимо, чтобы не засмеяться в голос. Помахав незнамо откуда взявшимся широким листом и, немного придя в себя от приступа смешливости, он вполне серьезным скрипучим голосом продолжил:

- Если коротко... - Он к чему-то словно прислушался. - Извини, придется совсем коротко. У тебя, девочка, один выбор и одно дело.

Эйль поспешно кивнула, кто же будет спорить с богом.

- Я готова, - она, к своему удивлению, и сама чувствовала, что нужно спешить. А явно довольный Сушеный быстро продолжил:

- У твоего Наставника впереди трудности, можно сказать, почти непреодолимые. Ты готова последовать за ним и разделить его участь? Могу лишь дополнить, что этот мальчик, возможно, единственный шанс нашего народа на возрождение.

Эйль даже как-то разозлилась, сказав громко и с подростковым вызовом:

- Я уже дала клятву и никогда ни откажусь от нее!

Бог портальшиков зашипел.

- Да тихо ты, знаю я, знаю, оглашенная. Вот, бери. - И он протянул девочке небольшой плоский металлический квадратик.

- Что это такое? - спросила та, осторожно взяв это непонятное подношение, сразу стараясь прочитать характеристики мелкого предмета. Оценочный результат получился нулевой, ничего она не увидела, кроме каких-то сложных и непонятных знаков, и разочарование отразилось на ее мордочке. Сушеный, вероятно, предвидя такой результат, заговорил раньше, чем она смогла сформулировать вопрос.

- Не печалься, ты пока слаба для определения таких артефактов, это «Якорь Попутчиков». Видишь единственный цветной символ в центре пластинки? Представь себе образно и по возможности с большим желанием и усердием, как ты палочкой для черчения выписываешь точно такой же, повторяя все его контуры.

- Что за...

Эйль едва не вскрикнула: у нее получилось с первого раза, и в пластине открылись пять углублений. Было удивительно наблюдать сантиметровые в глубину ячейки на пластине толщиной не более пяти миллиметров.

- Теперь слушай внимательно, девочка. В эти выемки положишь фрагменты своего тела или продукты жизнедеятельности организма: хоть слюну, слезу или, на худой конец, мочу. Но лучше шерсть или кусочки когтей. Фрагменты всех трех малышей скрадов тоже размести в свободные ячейки, потом закрой артефакт так же, как и открывала, и осторожно коснись им своего Наставника. Артефакт сам найдет способ, как ему спрятаться и закрепиться. Смотри, не коснись кого-нибудь другого. Понятно? - Эйль кивнула. - Повтори, - приказал божок, и девочка почти скороговоркой дословно пересказала напутствие бога портальщиков. Сушеный удовлетворенно хлопнул в ладоши и очень серьезно и сурово сказал:

- А теперь дело. Если ты сейчас побежишь к палатке этого перемороженного северянина Уури, то еще успеешь его спасти. И пусть почистит свои карманы. У него там столько всего ненужного и опасного понапихано, просто ужас какой-то. Пусть впредь будет осмотрительней, наивных простаков и без него хватает, а про мою просьбу и послание пусть забудет, у нас теперь есть получше вариант. - И он как-то многозначительно посмотрел на девочку. Эйль, подумала, что все, говорильня кончилась, и рванулась с места, но не тут-то было, она словно примерзла к этой злосчастной лиане. Сушенный скривился. - Не дергайся ты, дослушай, потом рваться будешь, - еще более сурово продолжил он скрипящим голосом. - Да, и сами этого не делайте, попросите нашего волшебного мальчишку, он справится. Ну давай, девочка, нескоро увидимся, беги, моя хорошая.

Сказав это, Сушеный разлетелся, словно сухой ком пыли, а обе лианы в мгновение ока распрямились. Это придало молодой гурдчанке значительное ускорение, она ловко перевернулась в воздухе и со всех лап и сил устремилась к палатке Северянина.

Все произошло очень быстро. Она влетела к Уури, миновав охрану, которая даже не шевельнулась, завидев ее. Внутри глаза Эйль выхватили такую картину: широкий стол, на нем карта, над которой склонилось несколько гурдов, в том числе и Северянин, а за его спиной - Отец с ножом с фиолетовым лезвием, сияющим как-то мерзко и подло. Еще секунда промедления - и это лезвие вкусит плоть лидера гурдов. Лечебный блок обрушился на Архитектора как безжалостная снежная лавина, отшвырнув его на стенку палатки. Как она это сделала, как у нее это получилось, она не знала, со страху, наверное. Но ударила она знатно, на полную, всей имеющейся мощью, а в глубине своей перепуганной душонки тряслась как листочек на ветру, надеясь, что все же не убьет Отца. Обо всем остальном она и думать не хотела...

Архитектор замороженной куклой отпружинил от крепкой матерчатой стенки и рухнул на земляной пол, там его и прихватило, изогнув дугой. Нож с хищным волнистым лезвием так и остался у него в руке. Собравшиеся в палатке мгновенно разобрались, в чем дело, Северянин прыгнул к обездвиженному и быстро высвободил нож из сведенных лечебной судорогой лап Арха, при этом зло выругался, глядя на клинок.

- Дерьмо Темных Богов, это же «Фиолетовый Пожиратель». - Мало кто из гурдов не знал, что из себя представляет личный поясной нож Хозяина Запада.

Уури посмотрел на ошарашенную, не понимающую, что происходит, Эйль и с большой благодарностью в голосе сказал:

- Эйль Арх, ты спасла мою душу... - Северянин запнулся, вдруг заорав: - Охрана!

Лидер гурдов кричал так пугающе, словно ему отрубили конечность, девочка отшатнулась, не на шутку испугавшись. В палатку тут же ворвалось несколько воинов.

- Живо к Архитектору, посмотрите, как он там, - продолжал не своим голосом кричать Уури. Эйль и вовсе круглыми глазами уставилась на главаря. На что Северянин, ничего не объясняя, указал на попавшего под безжалостное излечение. Молодая гурдчанка посмотрела и обомлела: в еще зеленом свечении - заклинание действовало - находился не ее Отец, а красавица-повар, знаток южной кухни и по совместительству его любовница.

- Связать ее, - гаркнул Северянин. К «излеченной» подскочил Бебе Лупасить и со знанием дела спеленал лазутчицу не хуже Скального Хухурта (разновидность очень опасного паука) и вовремя. Пленница раздраженно, сквозь плохо сжатые челюсти зашипела:

- Ничего, низкие, Хозяин за все с вас спросит, вы слова из меня не вытянете.

Северянин захохотал. Отсмеявшись, вытер лапой выступившие слезы и, хищно оскалившись, сказал:

- Это ты нашему Повелителю скажешь, прямо так смело на восходе Черного Главаря и заявишь Великому: «Вы слова из меня не вытянете, Звездный Шаман».

Северянин опять заржал, увидев, как вытянулось и побелело лицо пленницы. Уури зыркнул на своих воинов.

- Парни, вынесите из моей палатки эту продажную падаль - смердит страшно, пусть полежит на холодке, смелости наберется.

Когда они, наконец, остались вдвоем, Эйль быстро передала послание Сушеного и ринулась к Отцу. Слава Темным, все обошлось: глава рода безмятежно спал, окуренный дурманом. Дочь Архитектора Арха определила это по запаху и, несмотря на свое малолетство, глядя на родителя, зло высказалась:

- Вот же, а я предупреждала вас, папенька, что она шкура продажная.

Эйль сделала все, как ей поручил Сушеный, и вприпрыжку побежала к Наставнику.

***

Яр проснулся, сразу сообразив, что еще рановато. «Походу, проспал не больше двух часов. Может, для меня теперь это нормально или, возможно, это действие средства совершенствования ЯРТ». Он глянул на запястье: зелененький огонек штатно помигивал. Продолжать бесполезное занятие - просто так валяться в постели - не хотелось. Да и на душе было как-то тревожно, а он уже привык доверять своей помощнице - интуиции. «Пойду, похожу по лагерю, проветрюсь», - решил Ярослав, вставая.