Митрофан бросил взгляд на скучающую рядом с ним проститутку, которая, развалившись на диване, подтачивала пилкой ногти.

– А вот ты, – сказал он, – ты меня боишься?

Та бросила на Митрофана взгляд. У него было широкое лицо с обвисшими щеками и крупным носом, маленькие, словно, буравчики глаза, почти заплывшие от регулярных пьянок. Большие залысины спереди Митрофан пытался компенсировать, отпустив длинные волосы сзади, которые сейчас спутанными космами лежали на его крутых плечах.

– Нет, не боюсь, – улыбнулась девица.

– Вот и они не боялись, – сказал он.

– Кто «они»? – спросила девица, прекратив обрабатывать свои ногти.

– Не важно, в любом случае, они покойники, – зловеще ответил Митрофан.

Он снова вынул коробочку с кокаином и высыпал себе новую кучку на ладонь.

– Митя, может хватит? Ты не будешь больше нюхать сегодня, правда?

– Усохни, падла, – вялым голосом проговорил Митрофан, и девица замолчала.

Он вдохнул себе в нос кокаин и, снова закрыв глаза, откинулся на спинку кресла.

– Позови Васю, – не открывая глаз, обратился он к проститутке.

Девица встала и, виляя задом, подошла к двери. Открыв ее, она увидела, что у входа сидят три здоровенных парня.

– Вася, – обратилась она к одному из них, который был в черном плаще, – Митрофан зовет.

Парень поднялся и пошел в кабинет.

– Звал? – спросил он Митрофана.

– Васенька, – слабым голосом простонал Митрофан, – готовь тачки, уе..ваем отсюда. Не могу больше, хреново мне здесь.

Парень кивнул и вышел из кабинета. Он прошел по коридору и вышел в большой зал ресторана, где вовсю шумело веселье. Какие-то бизнесмены справляли день рождения своего приятеля. Выйдя на улицу, он сделал знак рукой и два припаркованных недалеко от входа ресторана автомобиля, тихо заурчав моторами, подъехали к входу. Первым подъехал белый «Линкольн», вторым – темно-синий джип «Ниссан».

– Стойте здесь, – скомандовал водителям автомашин Вася, – сейчас домой поедем.

Метрах в пятидесяти от ресторана стоял припаркованный микроавтобус «Рафик», внешне выглядевший, как обычная «Скорая помощь». За рулем «Рафика» сидел Казбек. В салоне также находились Хрящ, Габон и Потап. Все четверо были вооружены. В руках Хряща, Потапа и Габона были автоматы Калашникова, Казбек был вооружен пистолетом «ТТ».

– Черт, скоро этот боров там насытится? – произнес сквозь зубы Хрящ. – Мне не терпится самому накормить его свинцом.

– Потерпи, – усмехнулся Казбек. – В этом деле есть две важные вещи: первая – ждать, и только вторая – метко стрелять.

– Слушай, Казбек, – подал голос Габон, – а ты точно уверен, что это Митрофан поджарил Абрамова в его машине?

– Абсолютно точно, – ответил ему Казбек. – Больше некому. Митрофан давно подкатывался к нашему директору с целью контролировать завод. А за два дня до убийства между ними стрелка состоялась, вот в этом самом ресторане, на которой Митрофан впрямую потребовал от Абрамова, чтобы тот продал ему контрольный пакет акций завода. Абрамов отказался. Тогда Митрофан пообещал ему серьезные проблемы, почти в открытую угрожал. Абрамов сказал, что не боится его, и ушел. Но Митрофан не стал откладывать дело в долгий ящик и свое слово сдержал. Теперь пришло и наше время воздать этому борову по заслугам. Нельзя таких беспредельщиков безнаказанными отпускать.

В этот момент Казбек заметил, как из двери ресторана вышел высокий, крепкий парень в черном кожаном плаще и сделал знак рукой. Две иномарки подкатили к входу и остановились в ожидании.

– Ну вот, кажись, Митрофанушка домой отчалить решил, – протянул Хрящ и передернул затвор автомата.

– Приготовились, – сказал Казбек Потапу и Габону. – Раньше, чем я остановлю машину, не стреляйте.

Хрящ посмотрел на Казбека и увидел, как тот вынимает из сумки импортную винтовку с оптическим прицелом.

– Классная у тебя машина, Казбек. Зачем тебе такая дорогая? «Калашников» не хуже, – Хрящ внимательно разглядывал винтовку.

– Во всем есть своя польза, – философски ответил Казбек. – В важной операции надо использовать все самое лучшее.

Вернувшийся с улицы Вася постучал в дверь кабинета и, открыв ее, сказал:

– Все готово, машины ждут, можно отчаливать.

– Иду, – медленно протянул Митрофан, вставая.

Он постоял у стола, разглядывая несколько вскрытых бутылок, содержимое которых почти не было отпито. Выбрав из них армянский коньяк, он налил себе полстакана и медленно выпил его. Но и на сей раз на душе у Митрофана не полегчало.

– Да, что-то давит меня сегодня, – проговорил он вслух. – Места себе не нахожу, покоя в душе нет.

Он посмотрел на девицу и сказал:

– Поехали со мной, на ночь тебя беру.

Та быстро встала с дивана и накинула на плечи норковое манто.

– Я готова, – сказала она.

Митрофан молча двинулся к входу. Дойдя до двери, он открыл ее и посмотрел на девицу, кивнув ей, чтобы она шла вперед. Та вальяжно продефилировала мимо него. Митрофан, тяжело ступая, понес свое грузное тело следом за ней. В сопровождении охраны он миновал коридор, вышел в большой зал ресторана, затем они прошли в вестибюль и оказались на улице. Во время всего пути, который Митрофан прошел медленным шагом, его снова терзала одна и та же мысль:

«Почему эти суки меня не боялись, когда „кидали“? Ведь почему-то они это сделали».

Выйдя на улицу, он шумно вдохнул в себя холодный октябрьский воздух и подошел к «Линкольну». Задняя дверь его была открыта, и в машине уже сидела проститутка, улыбаясь и глядя на него. Митрофан положил руку на дверцу и оглянулся. В этот момент его взгляд привлек подъезжающий навстречу «Линкольну» белый «Рафик» с красным крестом на боку. В следующую секунду в голове Митрофана пронеслась мысль:

«Вот почему эти суки не боялись. Они меня грохнуть решили».

Митрофан увидел, как из окон «Рафика» высунулись стволы автоматов. Похоже, Митрофан увидел это раньше своих охранников, и, несмотря на свой грузный вес, среагировал на удивление быстро. В тот момент, когда раздались автоматные выстрелы, Митрофан уже упал на землю.

В то время, как Хрящ открыл стрельбу по «Линкольну», за которым прятался Митрофан, Габон и Потап вели стрельбу по охранникам. Митрофан лишь слышал, как тут и там раздавались крики его раненых телохранителей. Он увидел, как Василий выхватил пистолет и, прячась за капотом джипа, открыл ответный огонь по «Рафику». Но сделав не больше трех выстрелов, он тут же упал, сраженный автоматной очередью. Водитель «Линкольна» также был мертв.

Митрофан понял, что через секунду-другую из «Рафика» выскочат люди и начнут добивать раненых. Он посмотрел на входную дверь ресторана, до нее было не больше пяти метров. Митрофан подумал, что у него есть шанс спастись от киллеров в ресторане, если он преодолеет эти пять метров. Он вскочил с земли и, пригибаясь, бросился к дверям ресторана.

Он уже добежал до дверей, когда сзади него раздалась автоматная очередь. Несколько пуль вонзились в его тело. Он закричал от боли и уже в следующую секунду головой уткнулся в дверь ресторана и ввалился в вестибюль. Ни медля ни секунды, он вскочил и бросился в зал.

Казбек выскочил из «Рафика», держа в одной руке пистолет, в другой винтовку. Когда он подбежал к «Линкольну», он увидел, как за Митрофаном захлопнулась входная дверь ресторана. Казбек устремился за ним, но, вбежав в вестибюль, он увидел лишь следы крови на полу. Похоже, Митрофан был ранен, но в вестибюле уже никого не было. Казбек понял, что Митрофан скрылся, и искать его среди переполненного ресторана бесполезно. Он выбежал на улицу и подбежал к «Линкольну». Засунув пистолет за пазуху, он открыл крышку багажника «Линкольна» и бросил туда винтовку. К этому времени Потап и Габон добили всех раненых.

– Все, уходим, – скомандовал Казбек и подбежал к «Рафику».

Через несколько секунд машина сорвалась с места и помчалась на большой скорости к перекрестку. Отъехав на расстояние не больше двух километров от ресторана «Тройка», «Рафик», свернув в тихую улочку, припарковался у тротуара.