В эстансию Артигасов постепенно собрались таким образом лучшие молодые силы страны, решившие примкнуть к его делу. Военные, священники, гаучо, горожане — из всех слоев общества формировалась освободительная армия.

Еще находясь в Ногойа, Артигас поддерживал постоянную связь с первыми патриотами, которые начали восстание. По его приказу восставшие начали направляться с запада и севера на юг, захватывая города, находившиеся во власти испанцев. На побережье они взяли Гуалегуай, Гуалегуайчу, Аройо- де-ла-Чина (ныне Консепсион-де-Уругвай) и населенные пункты провинции Энтре-Риос. Бенавидес же двигался к Колонии-дель-Сакраменто.

Артигас, который в каждом ранчо имел своих единомышленников- патриотов и поэтому был осведомлен обо всем, получил известие, что Элио послал подкрепление в Сан-Хосе. Он поручил своему кузену Мануэлю Антонио Артигасу занять этот город. Мануэль, уже успевший отличиться в войсках Бель-грано, вместе с Балтаваргасом взяли Сан-Хосе еще до прихода подкрепления, которое послал Элио. Но когда испанские войска приблизились к городу, патриоты, боясь оказаться между двух огней, решили выйти навстречу врагу и задержать его на реке Сан-Хосе у Пасо-дель-Рей. Бой в открытом поле закончился не в пользу патриотов; испанцы заняли город и укрепились в нем. Однако патриоты окружили Сан-Хосе и четыре дня держали испанцев в осаде, пока к ним не подошла помощь.

25 апреля прибыли части Бенавидеса, и он предложил испанцам сдать город, чтобы избежать гибели людей. Но испанцы отказались сдаться, и битва началась. Испанцы, прикрываясь огнем, яростно атаковали патриотов, но сдержать их напор не сумели. Мануэль Артигас, который находился во главе одной из колонн, был тяжело ранен, а лошадь под ним убита. Его заменил Кинтерос. Вскоре Сан-Хосе был занят патриотами. Город сдался в полночь, о чем известили победные звуки горна. Патриоты захватили много оружия, снаряжения, продуктов, а также пленных. Эта победа стоила жизни Мануэлю Артигасу, который умер через месяц после ранения.

Другой Артигас, Мануэль Франсиско, младший брат вождя, сумел без кровопролития захватить несколько городов на востоке.

Пока развивались эти бурные события, Артигас в начале апреля выехал из Ногойи в Пайсанду. Успехи Артигаса и его друзей и подчиненных показали Хунте Буэнос-Айреса, сколь велико было его значение как вождя Восточной провинции. Поэтому Хунта 8 марта 1811 года присвоила ему звание полковника. Однако главнокомандующим Восточной провинции был назначен не он, а Рондо. Это свидетельствовало о том, что в Буэнос-Айресе опасались его возраставшего влияния. Это было первым грубым оскорблением, нанесенным Артигасу. Пожалуй, с чисто военной точки зрения Рондо и превосходил Артигаса, но во всех остальных отношениях ему было далеко до него. Не потому ли Хунта и остановила свой выбор на нем?

Из Пайсанду Артигас направился в Мерседес, где и разместил свой штаб. Известие о его походе тотчас же облетело всю округу.

Отныне Артигас начинает свой путь не только как военачальник, но и как основатель будущего государства. Назначенный Хунтой Буэнос-Айреса на пост второго руководителя «Вспомогательной армии Севера», он уведомляет Хунту, что намерен ввести в войсках строгую дисциплину. Он начинает решительно бороться против всех, кто лишь на словах называет себя революционерами. Артигас не желал терпеть бесчинств неповиновения, ибо самым важным для него было полное освобождение родины от власти тиранов.

В Мерседесе Артигас составил 11 апреля 1811 года свою первую прокламацию, обращенную к народу; в ней он призывал соотечественников к единению и победе. Прокламация кончалась словами, которые станут девизом всей его освободительной деятельности: «Победить или умереть — такова наша конечная цель… Лучше умереть с честью, чем жить в позоре, в бесчестье зависимости». В ответ на это обращение Элио опубликовал заявление, в котором каждому жителю Восточной провинции давалось восемь дней на решение вопроса о том, к какой партии он примкнет; тем, кто перейдет на сторону патриотов, Элио угрожал виселицей. Но это уже никого не могло запугать: энтузиазм народа был слишком велик.

Собрав войско из тысячи человек, Артигас направился выполнять задание Хунты — водрузить знамя свободы в Монтевидео.

Медленно двигаясь к Монтевидео, Артигас подошел к берегу реки Санта-Лусия; здесь он остановился, чтобы подготовиться к переправе. В его распоряжении имелись паромы, которые тянули на канатах, и лодки. Всадники переправлялись вплавь, прикрепив к седлу узлы с одеждой и оружие. Использовались также надутые воздухом кожи и пустые бочки. Переправа была нелегкой: ведь в ней участвовали не только войска, но и масса жителей, которые тащили с собой домашнюю утварь и животных.

Во время переправы в лагерь прибыл посланец из Монтевидео. Это был кузен Артигаса Мануэль Вильягран, который взял на себя переговоры с ним.

Артигас предстал перед ним одетый в скромную синюю куртку без всяких украшений, какую носили ополченцы, и синие панталоны; сапоги — черные, шляпа — тоже синяя. Вся его могучая, суровая фигура картинно вписывалась в пейзаж — песчаный берег широкой и бурной реки. Он был довольно высок, хотя и несколько сутул, держался уверенно и крепко. Широкая грудь, пропорциональное сложение придавали ему крепость и силу, он казался как бы частью самой земли. У, него был высокий лоб и орлиный нос. Цвет кожи был довольно бледный, губы тонкие, глаза светлые, ясные и внимательные. Лицо его было красивым и гордым.

Я приехал по поручению моего друга и родственника, которому вице- король сообщил то, что он хочет передать вам, — пробормотал Вильягран. — Вице-король предлагает вам чин генерала, большие деньги и назначение начальником одной из провинций.

Артигас вскипел:

— Что? Чин генерала, деньги, назначение… И вы приходите предлагать это мне?

Вильягран кивнул головой. Артигас велел позвать секретаря и продиктовал ему ответ вице-королю:

«Оскорбление, которое ваше высочество нанесли мне и тем чувствам, которые мной владеют, направив мне предложения с вашим посланцем Мануэлем Вильяграном, столь же недостойно вашего авторства, как и моего ответа. Я ни о чем другом не помышляю, как о благе родины и о справедливой цели, к которой я иду».

В конце письма говорилось: «Для этого именно я и возглавил три тысячи вооруженных патриотов, а также большое количество невоенного населения, чтобы повести их на защиту наших прав. Этого требуют честь и достоинство родины».

Отправив Вильяграна в Буэнос-Айрес на суд Хунты, Артигас отдал приказ выступать. Он прибыл в Канелонес 12 мая и расположился здесь лагерем.

Находясь в Канелонесе, Артигас узнал, что испанцы заняли местечко Лас-Пьедрас и укрепились там. Тогда он известил своего брата Мануэля Франсиско Артигаса, что тот со своим войском должен присоединиться к нему. Однако это было трудно сделать из-за сильных дождей, ливших с 12 по 16 мая. Мануэль принужден был остановиться невдалеке от Пандо. Он узнал, что испанцы намерены разбить его отряд в одиночку, и попросил Артигаса помочь ему. Несмотря на размытые ливнем дороги, Артигас совершил быстрый марш, и замысел испанцев был сорван; вечером 17 мая его войска соединились с отрядом брата. Испанцы в отместку разгромили поместье отца Артигаса и угнали более тысячи голов скота в Монтевидео.

Ранним утром 18 мая Артигас отправил группу партизан на разведку в лагерь врага. Эта группа встретилась с отрядом противника, который был послан капитаном фрегата Хосе де Посадас по указанию Элио. В результате этой встречи весь отряд во главе с офицером Росалесом перешел на сторону патриотов. К девяти часам утра Артигас уже знал о плане Посадаса, направившегося на его поиски. Тогда Артигас разбил свою кавалерию на несколько колонн, одной из которых было поручено обойти врага с тыла и не дать ему уйти от преследования. На бой против регулярного войска противника численностью около тысячи пехотинцев и кавалеристов, поддержанных артиллерией, под командой опытных офицеров, вышло воинство гаучо и народной милиции, вооруженное самым элементарным оружием. У них было только одно преимущество: они были полны решимости победить или умереть.