А пуща ничем не выдавала своих тайн. Обитатели ее, притаившись в чаще, не показывались на глаза астронавтам.

Раскачивались от порывов ветра гибкие ветви деревьев. Шумели их кроны. Гнулись высокие травы — по равнине бежали волны.

И вздрагивали на поляне, маня к себе, лиловые и нежно-белые, кирпично-желтые и розовые, черные, как сажа, и светло-голубые цветы всевозможных размеров и очертаний — венерянские тюльпаны и одуванчики, лютики и гвоздики, анютины глазки и колокольчики, ромашки и маргаритки. Высасывая из неземной почвы неземные питательные вещества, разлагая на составные части газы плотной венерянской атмосферы, все эти растения являлись источниками ароматов, которых еще не ощущал человек, впервые увидевший свет Солнца на одном из материков Земли.

Скользя взглядом по пунцовым лозам, сизым мхам и узорчатым, расчлененным оранжевым листьям диковинных растений, Сергей кривил тонкие губы.

Его обуревали противоречивые желания и чувства.

Было радостно сознавать, что они благополучно достигли цели и вправе считать себя Колумбами Венеры, имена которых будут с гордостью произносить благодарные потомки.

И, вместе с тем, Сергей чувствовал себя немного разочарованным.

Не девственные тропические заросли, населенные неведомыми четвероногими животными, птицами, насекомыми, надеялся он увидеть на Венере. Не дремучие, непроходимые леса грезились ему во время полета. Не это море разноцветных трав и причудливых побегов было тогда перед его глазами.

Ему мерещились города, населенные мудрыми существами, давно постигшими то, что еще неизвестно человечеству. Он видел исполинские машины, извлекающие из недр Венеры уголь и руду, воздушные дороги, соединяющие горные хребты, живописные долины с полями и садами, способные прокормить миллионы разумных существ, светлые и просторные залы промышленных предприятий, где из руд извлекают металлы, где ткутся легкие и прочные ткани, где газы, входящие в состав воздуха, используются для получения красок, лекарств, продуктов питания…

Он думал, что обитатели Венеры давно, быть может, тысячелетия назад, создали тот справедливый социальный отрой, о котором мечтали лучшие умы человечества, ради которого пожертвовали своей жизнью миллионы и который лишь несколько десятков лет назад утвердился в некоторых странах Европы и Азии.

И Сергей был немало огорчен тем, что в этой огромной долине, замыкаемой отрогами лиловых гор, не видно было ни малейших признаков деятельности разумных существ. Ни статуй, ни зданий, ни мостов, переброшенных через яростные горные потоки. Ничего…

Неужели человечество одиноко в Солнечной системе? Неужели нет здесь, на этой оранжевой планете, родственных ему разумных существ?

И еще другие, схожие с этими вопросы задавал себе Сергей, разочарованный тем, что земных астронавтов не встретила делегация венерян и не обратилась к ним с приветственной речью.

Долина, в которой опустился корабль, казалась безжизненной. Ни ящеров, ни птиц, ни грызунов… Только странные, непривычные для взора человека растения, вздрагивавшие от порывов ветра, бросавшие смутные, перистые тени в те мгновения, когда луч Солнца, проскользнув между облаками, ненадолго зажигал ланцетовидную и овальную листву.

Что таят в себе заросли, уходящие к горизонту? Какие котловины, плато прячутся за этим горным хребтом? Какие опасности подстерегают сынов Земли, готовящихся углубиться в таинственный лес?

Вернутся ли они назад? Расскажут ли своим согражданам о том, что им довелось увидеть, узнать, пережить на Венере?

— Вы еще не готовы? — нетерпеливо спросил Сергей, поворачиваясь к Олегу и Борису Федоровичу.

— Кончаем, — в один голос откликнулись те, отрываясь на мгновение от окуляров приборов.

— Ну к чему эти фундаментальные исследования и такая астрономическая точность? Ведь у нас тройная защита: скафандры, приборы для извлечения кислорода из углекислого газа и космические пилюли. Картина в общих чертах давно ясна, а вы все возитесь и копаетесь. Через три-четыре часа наступит ночь, а мы и одного шага по Венере еще не сделали. Я протестую против вашей аптекарской скрупулезности… Слышите? Протестую!

Сергея сжигало нетерпение. Отсутствие вблизи корабля обитателей Венеры не погасило в нем желания поскорее коснуться ногой ее поверхности, почувствовать неподатливость ее твердой почвы, ощутить телом своим дуновение ее ветров, уловить ухом стрекотание неведомых насекомых, плеск венерянской воды.

А приходилось сдерживать себя, приходилось ждать.

Олег был непреклонен. Он не разрешал выйти из «Сириуса», пока не будет точно установлен химический состав воздуха Венеры, пока астронавты не узнают его влажности, давления, температуры, пока не выяснят, какие вирусы и болезнетворные микробы угрожают пришельцам с Земли и что надо сделать для их обезвреживания.

Олег и Озеров возились с приборами, а Сергей, переминаясь с ноги на ногу, стоял возле иллюминатора.

Наконец он услышал долгожданное: «Можно выходить».

До захода солнца оставалось часа три-четыре. Астронавты решили использовать это время для небольшой пешей разведки.

Результаты экспресс-анализа пробы воздуха Венеры не удивили их. Как и предсказывали авторитетные астрофизики, входившие в состав Планетной комиссии Астрономического Совета Академии наук СССР, в нижних слоях атмосферы Венеры оказалось значительно больше углекислого газа, чем в аналогичных слоях воздушной оболочки Земли.

Эта ядовитость атмосферы Венеры для человека затрудняла исследование поверхности планеты, но не являлась непреодолимой преградой на пути астронавтов.

Предвидя «углекислую опасность», врачи оснастили их легкими скафандрами, снабженными портативными холодильниками и приборами для извлечения кислорода из углекислоты, масками с биофильтрами, напоминающими акваланги, и специальными таблетками, предохраняющими легкие от отравления углекислотой.

Таким образом, астронавты могли выходить из «Сириуса» либо в герметичных костюмах, либо налегке.

Покидая корабль, Борис Федорович и Сергей одели комбинезоны из прочной материи, защищающей тело от укусов насекомых и пресмыкающихся, и газовые маски, соединенные шлангами с заплечными баллонами со сжатым воздухом. Кроме того, они, по настоянию Олега, проглотили каждый по одной космической таблетке, захватили оружие и фотоаппараты. Чувствительные радиометры позволяли им избежать проникновения в радиоактивные зоны, а портативные полупроводниковые рации обеспечивали надежную связь с «Сириусом».

— Мы словно рыцари, готовящиеся к дальнему походу, — усмехнулся Сергей, обводя взглядом комическую фигуру похожего на водолаза Озерова и думая, что и он, Сергей, выглядит не лучше. — Дон-Кихот и его верный оруженосец Санчо Пансо готовятся к бою. Нет только Дульцинеи, могущей вдохновить нас на ратные подвиги.

— Наши Дульцинеи далеко, — вздохнул Олег. — Они, верно, надоедают сейчас астрономам с просьбами показать им на диске Венеры то место, где «приземлился» «Сириус»… Все ночи, верно, возле телескопов проводят.

— Бог их ведает, что они теперь делают, — усмехнулся Сергей. — Самое загадочное в природе — это женское сердце… Однако, хватит шутить… Пошли!

— Давайте присядем на минутку по старому русскому обычаю, — предложил Озеров. — Ведь не в подмосковную березовую рощу идем.

Все сели, задумчиво, со сдержанным волнением поглядывая друг на друга.

Незабываемым был этот миг. Сколько дней они ждали его? И вот — наступил…