В освободившееся кресло посадили Андропова.

— Очистив свои ряды от врагов народа и их приспешников, — бодро докладывал на областной конференции Юрий Андропов, — разоб­лачив троцкистско-бухаринскую и буржуазно-националистическую сво­лочь, комсомольская организация области под руководством партии идейно закалилась и окрепла...

Вот с такими представлениями о жизни начал политическую ка­рьеру Юрий Владимирович Андропов. Что-то из этого ужасного, отвра­тительного прошлого он отбросит, что-то останется в нем навсегда и будет определять его взгляды на мир. Ему лично жаловаться было не на что — массовые репрессии открыли ему дорогу наверх.

В ноябре 1939 года секретарь обкома комсомола Андропов был выдвинут депутатом областного совета депутатов трудящихся по Воро­шиловскому избирательному округу № 18. Выдвигали его в клубе судо­верфи имени Володарского. Андропов говорил:

— Товарищи избиратели! Я искренне благодарю вас за столь великое, оказанное мне доверие. Партия Ленина-Сталина дала нам свободу, партия большевиков дала нам огромные права. Мы имеем са­мую демократическую в мире сталинскую Конституцию, Мы сами выбира­ем органы управления государством. Вы оказываете мне огромное до­верие, и я от всего сердца заверяю вас, что доверие ваше мною будет оправдано.

В декабре 1938 года его сделали первым секретарем обкома ком­сомола.

Продвижение наверх имело для Андропова одну неприятную сторо­ну. В его документах проверяли каждую запятую, и бдительные кадро­вики сразу же отметили очевидные противоречия и темные места в его биографии.

На пленум обкома приехала из Москвы инструктор ЦК комсомола Капустина. Вот ей бывший первый секретарь обкома комсомола Попков, обиженный предшественник Андропова, и сигнализировал: «Отец Андро­пова был офицером царской армии, а мать из купеческой семьи*.

Бдительная Капустина затеяла настоящее следствие с очными ставками и в январе 1939 года доложила своему начальству:

«Я поставила этот вопрос перед секретарем Ярославского обкома ВКП(б) тов. Шахуриным, проверила в партколлегии, где знакомилась с его делом при приеме в партию. В беседе со мной и секретарями Яро­славского обкома ВКП(б) т.т. Шахуриным и Ларионовым Андропов кате­горически отрицал принадлежность отца к белой армии и происхожде­ние матери из купеческой семьи.

Мною был послан для проверки на место рождения и жительства семьи тов. Андропова работник Ярославского обкома ВЛКСМ тов. Пуля­ев, а по приезде в Москву мною лично был проверен материал, касаю­щийся социального происхождения матери тов. Андропова.

Установлено следующее:

Отец тов. Андропова инженер-путеец, умер в 1919 г. от брюшно­го тифа. В белой армии не служил. Дед Андропова (по отцу) работал в Ростове в качестве инспектора реальных училищ.

Мать Андропова с 17-ти летнего возраста работала учительни­цей. Воспитывалась в семье (куда была подкинута грудным ребенком) Флекенштейн, финляндского гражданина, временного купца 2-й гиль­дии, который умер в 1915 г. Бабка после его смерти жила своим тру­дом, сейчас получает пенсию.

По словам приемной бабки Андропова Флекенштейн, у Андропова живет не его тетка, а его няня, что никаких сведений о родной баб­ке Андропова они не имели и не тают, кто она.

Из этого становится ясным, что тов. Андропов дал неправильные сведения о социальном происхождении своей матери. Я считаю необходимым потребовать у тов. Андропова объяснение причин, побу­дивших его дать эти неверные сведения».

По тем временам обвинения были убийственные. За обман партии и попытку скрыть свое происхождение могли не только карьеру сло­мать и выбросить с руководящей работы, но и посадить. Тем более что в биографии Андропова было предостаточно темных пятен. Будущий председатель КГБ, сам заполняя анкету или составляя автобиографию, путался в именах, датах, степени родства. Могло показаться, что он что-то скрывает.

Самое потрясающее в личном деле Андропова, которое теперь доступно исследователям, — лист бумаги, на котором от руки написа­но: «Данные архивные материалы были доложены тов. Горбачеву М.С. 23 июля 1986 г.»

Подпись: А. Лукьянов.

Анатолий Иванович Лукьянов заведовал тогда общим отделом ЦК и был хранителем всех партийных секретов. Михаил Сергеевич Горбачев к тому времени уже больше года руководил огромной страной, начал перестройку, которая изменила судьбу страны. И занятый такими важ­ными проблемами человек находит время, чтобы поинтересоваться де­талями происхождения своего предшественника и покровителя, что в нашей практике обыкновенно сводится к выяснению всего одного во­проса: а не еврей ли Андропов? Как много это говорит не только о Михаиле Сергеевиче Горбачеве, но и о том, чем вообще были заняты начальственные головы в советские времена...

Юрию Владимировичу пришлось самому пробиваться в жизни. Но его дочь Евгения Юрьевна рассказывала в интервью («Коммерсант-власть», 26 июня 2001 года), что семья не бедствовала:

— Дед со стороны матери имел определенный достаток, и семья Андроповых жила у него. Поэтому они могли позволить себе иметь няню для ребенка. А когда отец в раннем возрасте потерял роди­телей, оказалось, что эта няня для него — самый близкий человек.

В своих первых анкетах Юрий Владимирович Андропов писал, что происходит из донских казаков. Но окружающие считали его скрытым евреем, имея в виду неарийское происхождение его матери Евгении Карловны, преподававшей музыку.

Встречавшиеся с Юрием Владимировичем Андроповым находили в его внешности семитские черты. Возможно, они хотели их увидеть...

«Еврейский тип лица был у Андропова, — уверенно писал литера­туровед Вадим Кожинов. — В 1993 году я беседовал с бывшим замести­телем председателя КГБ Ф.Д. Бобковым, и он сообщил мне, что, как в конце концов выяснилось, мать Андропова родилась в еврейской се­мье, но еще в раннем детстве осиротела и была удочерена русской семьей, по всем документам являлась русской и, возможно, даже не знала о своем этническом происхождении.

В бытность председателем КГБ Андропов, по существу, «разгро­мил» движение «правозащитников», в котором господствующую роль иг­рали евреи, стремившиеся выехать из СССР. Наконец, даже если счи­тать, что он тайно проводил какую-то «еврейскую» линию, ему дове­лось править страной немногим более года и к тому же в крайне бо­лезненном состоянии, и он едва ли мог существенно повлиять на ход событий».

Валерия Легостаева, бывшего помощника члена политбюро ЦК КПСС Егора Кузьмича Лигачева, осенило в момент прощания с Андроповым:

«В мозгу вспыхнула удивительная догадка, что человек, чье лицо в круге яркого света лежало сейчас перед мной на гробовой подушке, при жизни, вне всяких сомнений, был евреем. Это показа­лось мне тогда настолько неправдоподобным, что я невольно замедлил перед гробом шаг, стараясь получше рассмотреть открывшуюся взору картину...»

Бывший помощник Горбачева Валерий Болдин пишет, что Михаила Сергеевича раздражала популярность Андронова. Однажды он в сердцах сказал Болдину:

— Да что Андропов особенного сделал для страны? Думаешь, по­чему бывшего председателя КГБ, пересажавшего в тюрьмы и психушки диссидентов, изгнавшего многих из страны, средства массовой инфор­мации у нас и за рубежом не сожрали с потрохами? Да он полукровка, а они своих в обиду не дают.

Дремучие представления Горбачева о всемирной еврейской соли­дарности (если этот разговор действительно имел место) сходны с подозрениями активных русских националистов, которые вроде бы даже посылали на родину Андропова гонцов изучать его генеалогическое древо. Сотрудники КГБ, желая пресечь недозволенный интерес к лич­ности их начальника, обнаружили в Ростове-на-Дону человека, кото­рый занимался изучением сомнительного происхождения Андропова, но поделать ничего не могли. Председатель комитета госбезопасности, легко отправлявший в лагеря либералов-диссидентов, перед патологи­ческими антисемитами пасовал.

Зная, что товарищи считают его анкету не совсем чистой, Юрий Владимирович всем своим поведением пытался доказать им, что они ошибаются. Андропов был председателем КГБ, вел активную борьбу с «сионизмом», что на практике означало запрет на выезд евреев за границу, всяческое подавление интереса к изучению еврейского язы­ка, культуры и истории народа и строгий контроль за тем, чтобы «лица некоренной национальности* не занимали слишком видные посты. В пятом управлении КГБ был образован отдел по борьбе с враждебной сионистской деятельностью...