А я, едва разобрав, чем именно пахнет, остановилась как вкопанная.

— У нее клиент, — пояснила я и поймала за рукав Рино, который попытался спуститься ниже. — Нам лучше подождать снаружи.

— Почему? — немедленно заинтересовалась Мира, покорно остановившись.

Я замялась.

Пахло адонисом и древесной корой. Я здорово сомневалась, что та женщина, которая сейчас сидит у ведьмы, хотела бы, чтобы кто-то знал, зачем ей это понадобилось.

— Запах — не условный знак, — констатировал Рино, не дождавшись ответа. — Там сейчас происходит что-то не слишком законное?

— Не знаю, — честно ответила я и начала подниматься, пока не уперлась в неподвижного телохранителя. Он и не думал скрывать, чью сторону занял.

А Мира, словно что-то поняв, со странной смесью ужаса и понимания вгляделась в полумрак парковки и решительно пошла вниз. Телохранитель, не интересуясь моим мнением, двинулся следом и без труда смел меня с дороги. От напутственно-воспитательного пинка под зад меня удержало только осознание, что вместе с этим хамлом с лестницы слетят и Рино, и его жена.

— Мира, что? — мгновенно уловив решительный настрой супруги, асессор без сомнений пошел следом.

— Я могу сделать лучше, — ничтоже сумняшеся заявила она. — Без яда.

— А ты уверена, что та женщина этого хочет? — скептически уточнила я сверху, опередив вопросы Рино. — Любой маг может лучше. Но она пришла сюда.

— Я не собираюсь действовать как маг, — ответила Мира, но все-таки остановилась, будто натолкнувшись на собственную мысль, и обернулась. — А откуда ты?..

Отвечать, к счастью, не пришлось. Как и объясняться с потревоженной невовремя ведьмой.

Навстречу нам вышла, размеренно цокая каблучками, молодая девушка в непрактично длинном черном платье с предсказуемо отсыревшим подолом. Но портила ее отнюдь не неудачно подобранная одежда — а злое, какое-то обреченное выражение лица.

— Доброй ночи, леди Анделл, — Рино, в отличие от нас с Мирой, не растерялся, а будто даже обрадовался неожиданной встрече.

Леди Анделл его чувств не разделила, но послать по дальнему адресу агента Ордена Королевы ей не позволило воспитание.

— Доброй ночи, лорд асессор, сестра Мира, — ровным голосом отозвалась леди и присела в реверансе — удивительно изящном, несмотря на исходивший от нее густой травяной дух и отяжелевший от воды подол.

«Сестра»?

— Вы в порядке, леди Анделл? — презрев всякую логику и вежливость, осведомилась Мира, с готовностью расстегивая плащ и спрятанный под ним жакет.

Промелькнувшая в вырезе пентаграмма Равновесия мигом ответила все накопившиеся у меня вопросы. И почему Мира решила, что поможет лучше любого мага, и почему она мастерски сглаживала все конфликты, и даже с чего Рино так перепугался, услышав о замене легких.

Жрица Храма Равновесия — пусть даже и младшая, судя по возрасту, — вполне могла все это провернуть, не особо напрягаясь. Только как он ее вообще замуж заманил?..

— Благодарю, сестра Мира, все уже хорошо, — вымученно улыбнулась леди Анделл, которой явно не было хорошо. И еще долго не будет. — Я очень сильно волновалась перед представлением ко двору и позволила себе купить несколько зелий. Я слышала, что в ближайшее время в посольстве не следует пользоваться магией… — леди перевела на меня вопросительный взгляд.

И Мира, традиционно не дожидаясь, пока хоть кто-то вспомнит о хороших манерах, таким же ровным голосом сообщила:

— Да, все верно. Это госпожа Кейли Кэнвилл, эксперт по поиску замаскированной магии.

Я вежливо кивнула, получив в ответ реверанс — уже отнюдь не такой глубокий, как перед лордом асессором.

— Кейли, позволь представить тебе леди Лаварину ди Анделл, виконтессу Кароиль, восемнадцатую фрейлину Ее Высочества.

Как и следовало ожидать, новая фрейлина принцессы совершенно не горела желанием продолжать знакомство на пустующей парковке, а уж от не в меру любопытного асессора и вовсе сбежала сразу же, не особо раздумывая над предлогом — время позднее, и все тут. Пришлось оставить ее в покое и идти к ведьме.

После неестественно сдержанной леди Анделл та произвела на редкость приятное впечатление.

Деловитая пухленькая женщина с неуправляемой копной рыжих кудряшек на голове радушно встретила нас у дверей специально выгороженной в углу парковки комнатки и, безапелляционно оставив мужчин снаружи, проводила к прилавку. Она суетилась и улыбалась, как родная бабушка, к которой внезапно приехали горячо обожаемые внуки, и в ее лавочке, насквозь пропитанной терпким травяным духом, я мгновенно почувствовала себя как дома. Общее впечатление портила разве что свернувшаяся на свободной полке змея, при нашем появлении заинтересованно приподнявшая треугольную голову с черными жемчужинками глаз.

— Здесь на заказ не варю, — сразу предупредила ведьма. — Вытяжка не та, жильцы не в восторге.

Утверждать, что змея не бросится и не укусит, не стала. Впрочем, кто б ей поверил.

— Нам нужно зелье хороших манер, — сказала я, в некоторой нервозной растерянности рассматривая нестройные ряды пузырьков и баночек, выстроенные на полках и прилавке. — Две порции.

Змея высунула раздвоенный розовый язычок, не то пытаясь обмахнуться им, как трепещущим веером, не то пробуя воздух на вкус, и резко отвернулась, начисто потеряв к нам интерес. Ведьма же облокотилась на прилавок и нехорошо прищурилась.

— Нет.

— Ну вот, — расстроилась я. — А где его можно раздобыть?

— Тебе его никто не продаст, — неожиданно грубо отрезала ведьма. — А ей, — кивок в сторону Миры, — оно вообще не нужно.

Кажется, я глупо захлопала ресницами.

У ведьм часто бывает дурной характер. Работа с людьми и их темными секретами — вроде того, с которым так не хотела расставаться леди Анделл — в принципе дурно сказывается на впечатлении о человечестве в целом. Чтобы не бросить такое занятие, нужна дубовая шкура, алмазные нервы, недюжинный талант и отточенное умение относиться к людям, как к мясу.

Но одно дело — нежелание сопереживать каждой клиентке (этак и впрямь никаких нервов не хватит!), и совсем другое — откровенная грубость. Как будто я ей чем-то успела насолить.

Ведьма, похоже, и сама поняла, что хватила лишку, но позиций не сдала.

— Попроси подругу дать тебе пару уроков. Постепенно выучишь все необходимое, — посоветовала она и выставила на прилавок плотно закупоренную склянку с зеленовато-коричневой жидкостью. — А пока лучше попей вот это. Меньше проблем будет. По три капли на стакан воды раз в день.

Этикетки с подробным составом, разумеется, не прилагалось, и я здорово подозревала, что это для моей же пользы и душевного спокойствия.

— Но… — все-таки рискнула я.

— Брысь, — благосклонно посоветовала ведьма и без лишних церемоний указала на дверь.

Я с трудом удержалась, чтобы не высказать вслух догадку, что обе порции зелья она припасла для себя, и молча развернулась в заданном направлении.

В моих покоях, куда мы как-то до незаметного быстро добрались в спорах, почему ведьма отказалась продавать нужное зелье, продолжался незапланированный бардак.

В гостиной, сурово вперившись в какую-то книгу в темной обложке, восседал лично Его Высочество, причем с таким видом, будто голову телохранителю уже откусил, но не готов на этом успокоиться. Когда наша спорящая троица в компании стоически молчащего охранника вывалилась из спальни, принц почему-то сначала покосился на так и не убранный чайный сервиз — и на глазах подобрел. Я поспешила испортить его благостный настрой, водрузив в центр настольной композиции немелодично булькнувшую склянку.

Третьему хватило выдержки вежливо поздороваться, кивком выставить за дверь телохранителя — и только потом поинтересоваться:

— Что это?

— Обычный общеукрепляющий настой, — с некоторым недоумением констатировала Мира, все еще подозрительно поглядывая на склянку, будто та угрожала взорваться или превратить свое содержимое в быстродействующий яд. — Мы с Кейли ходили к ведьме…