— Каким? Замечательным!

— Ну, не мне судить, но все же. Не нужно плакать, все хорошо.

Минута молчания, прерываемая редкими всхлипами.

— Спасибо, Сол. С тобой так спокойно, и впрямь, кажется, что все будет замечательно. — тихо сказала девушка, улыбнувшись и стерев слезу.

— Вот, хороший настрой! Так держать.

— Ага, спасибо тебе! Слушай…Скажи, только честно: я тебе нравлюсь?

И как отвечать на этот вопрос, если она все время разная?

— Эм, ну, ты милая.

Прозвучало как-то неуклюже. Девушка, конечно, огорчилась. Следующие слова сказала, будто общаясь сама с собой.

— А, понятно. Милая, словно домашний зверек или маленькие детки? Знаешь, только перед тобой я хочу быть собой. Ты ведь не против?

— А, нет. — машинально ответил я.

С тихим шелестением тело Умбры стало меняться, вытягиваясь в размерах. В какой-то степени жутковато, словно человек слеплен из пластилина и сейчас кто-то спешно пытается изменить сотворенное ранее.

Передо мной стояла обнаженная девушка лет двадцати, чуть ниже меня. Милое, словно выточенное личико с чуть выдающимся вперед острым подбородком, отдаленно похожее на миссис Штербен в молодости. Чуть вздернутый носик, небольшой рот с пухлыми губками, огромные светло-голубые глаза с густыми ресницами. Такие блеклые, что казалось, будто они подсвечены белым изнутри. Завораживающее зрелище. Длинные прямые темные волосы аккуратно обтекали овальную форму лица, доходя до небольшой, размера второго, но красиво сформированной груди.

Тело девушки было изящно сложено, казалось, не было и капли лишнего жира, но во всех прелестных местах он был уложен, как нужно.

Умбра повертелась на месте, показывая мне и свою упругую попку, после чего склонила голову набок и игриво склонила голову набок.

— Ну, что скажешь? Как тебе настоящая я?

— Ты прекрасна.

Девушка подошла ближе и приобняла меня за шею, смотря прямо в глаза.

— Вот как, значит, воришка падок на внешность? Хотя, ты, возможно, просто не успел узнать меня хорошо, поэтому в смятении?

— Да, пожалуй. — осторожно сказал я.

— Знаешь, а я вот влюбилась в тебя, как дурочка. Со мной такого никогда не было.

Девушка отошла от меня и тихо заговорила, вздохнув:

— А ведь папаша был любитель отправлять меня шпионить в другие Семьи, подкладывая под, хах, «нужных» людей! И с каждым нужно было играть в любовь. Я боялась, что из-за этого, не смогу понять, когда влюблюсь по — настоящему.

На лице девушки вновь появилось отрешенное выражение и я решил ее не прерывать.

— Знаешь, Сол, а ведь это я убила своего отца. Видишь? С тобой я хочу быть честной. Похотливый старый выродок однажды заставил меня превратиться в молодую копию мамаши, а то на нее у него уже не стояло. Я не выдержала и заставила его пережить всю ту боль, через которую мне пришлось пройти, чтобы стать…этим.

Девушка плавно провела ладонями по своему телу, но я почему-то только завелся, вместо сострадания. Хотя, конечно, ситуация у нее в семейке ужасная. Еще немного помолчав, Умбра словно вспомнила обо мне и, улыбнувшись, посмотрела на меня.

— Вот, видишь, побудем вместе и ты полюбишь меня, ведь так? Ты же не ответил мне не потому, что какая-то из этих девок уже запала тебе в душу, да?

Расценив, что раз я не ответил мгновенно, то замешкался, Умбра прищурилась и быстро заговорила, со злыми нотками в голосе:

— Хм, Анжела, да? Или эта шлюха клыкастая? Знаешь, может мне всех их убить, а?

— Да нет, что-ты, я после казни большую часть времени в Церкви и проторчал.

Услышав мои слова, Умбра расцвела.

— Но ты можешь не беспокоиться, любимый. Для тебя я могу быть, какой захочешь, только попроси. Хочешь, даже Анжелой или Лилит. Или, бысть может, ты любишь зверодевочек? Ох да, точно, все мужики их любят!

С легким шелестом на макушке Умбры появились черные кошачьи ушки с мехом, а сзади вырос длинный хвостик.

Девушка подскочила ко мне и наклонила голову.

— Вот, попробуй! Погладь кошечку!

Я протянул руку к голове и потрогал ушко. Действительно, мягкое, теплое и пушистое. Я начал гладить девушку по голове, а она довольно занякала, покачивая хвостиком.

С хитрецой взглянув на меня, Умбра схватила меня за руку и прижала к своей обнаженной груди.

— Ну что, ты понял все плюсы девушки-доппельгангера, любимый? Отблагодари меня за старания.

Да уж, и кем бы я был, если бы отказался? Я начал аккуратно разминать грудь девушки, на что она довольно някнула.

— Полагаю, это значит — «да»? Скажи, какая грудь тебе нравится?

Я не ответил и, приблизившись, впился в эротично приоткрытый ротик Умбры, одновременно с этим обнимая девушку за талию и притягивая ее к себе. Девушка с чувством ответила мне, обняв за шею, высунув свой язычок и начав играться с моим, забавно переплетая и полизывая. Я увлекся и мой язык оказался почти полностью во рту девушки, на что она обхватила его губами и начала посасывать, похотливо причмокивая. Ох, даже через одежду я чувствую, как меня касаются ее затвердевшие сосочки. Девушка легонько задрожала, и я оторвался от поцелуя.

— Что-то не так? — тихо поинтересовался я.

— Ты…так и не ответил про грудь.

— Потому что ты восхитительна такой, какая ты есть. Хотя ушки и хвостик тебе очень идут!

— Ня, дурачок! — девушка шутливо стала вырываться из моих объятий, и, когда я отпустил, сложила руку в кулачок и выставила перед собой, изображая кошачью лапку. Затем улыбнулась и продолжила:

— Но это самые милые слова, какие мне вообще когда-либо говорили!

Подойдя ко мне, Умбра стащила с меня штаны и трусы, высвобождая стояк. Пока она это делала, я стащила с себя оставшуюся форму. Подойдя ко мне чуть сбоку, потеревшись нежной кожей бедра о мой член, девушка вновь крепко обняла меня за шею и, зажмурившись, стала целовать. Я тоже присоединился к продолжению поцелуев, заодно опустив руки на упругую попку девушки. Почувствовав, как что-то пушистое скользнуло по руке, я вспомнил о хвостике. Убрав одну руку с соблазнительной ягодицы, я схватился за хвост у основания и сжал. Девушка ойкнула и, оторвавшись от моих губ заявила:

— Ах ты, вот значит как?!

Подмигнув, она вернулась к поцелуям, но я ощутил, как что-то обвивается вокруг моего члена. Умбра, до этого целовавшаяся с закрытыми глазами, теперь пристально следила за моей реакцией. Хвост, крепко обхватив мой ствол, начал двигаться взад-вперед. Не желая оставаться в стороне, я отпустил хвостик и, спустившись ниже, вставил палец в узкую вагину девушки. Вторую руку я завел спереди и стал поглаживать губы девушки, и, нащупав клитор, сконцентрировался на нем.

Как ни хотела Умбра проследить за мной, ей пришлось полузакрыть свои глазки. Она оторвалась от поцелуев и уткнулась в мое плечо, сладко и тихонько постанывая. Хвостик стал двигаться интенсивнее.

— Сол, я просто таю в твоих руках, няяяа. Чуть-чуть притормози, я хочу растянуть это чувство.

— Как скажешь, милая.

Я подхватил девушку под бедрами и отнес на кровать. Расположившись на постели, Умбра изогнулась, будто кошечка, после чего опустила руку на свою киску и стала ласкать себя пальчиками. С легким шелестом на ней возникли черные чулочки до середины бедра.

— Вот уж нет, даже не думай догоняться без меня — шутя воскликнул я, нависнув над девушкой и схватив обе ее руки и придавив их кровати.

Я поцеловал девушку в губы, пока она, изнемогая, терлась бедрами друг о друга. Затем спустился ниже, покрыв поцелуями шею, после чего опустился к груди. Взяв в рот затвердевший сосочек, я стал его посасывать, прерываясь на игру языком: то болтал сосочком из стороны в сторону, то просто лизал, завершая круговыми движениями вокруг него.

Умбра раскраснелась, смотря за моими действиями полуприкрытыми глазками. Она вкрадчиво спросила:

— Тебе так нравится моя грудь?

— Да, Умброчка, очень.