— Надо отнести его в спальню, — наконец сказала девушка. — Не бойся, он не тяжелый.

Хозяин действительно оказался легче, чем выглядел. Взяв за руки и за ноги спящего, молодые люди, отнесли его в соседнюю комнату и положили на кровать. Затем Галя плотно закрыла дверь в спальню.

— Теперь его до утра из пушек не разбудишь, — сказала хозяйка. — Хочешь еще что-нибудь? Может, кофе или чай?

— Спасибо, Галя, я пойду.

Волков окинул взглядом комнату, ища сумку. Взяв ее, оперативник последний раз посмотрел на комнату, где провел вечер.

— Ну, пока, — сказал он.

— Пока, — ответила девушка.

Старший лейтенант наклонился, чтобы поцеловать хозяйку в щеку. Вдруг ее прерывистое дыхание так обожгло милиционера, что его руки сами собой крепко обняли девушку. Вместо краткого поцелуя в щеку родился долгий поцелуй в губы, во время которого у Волкова закружилась голова и он едва устоял на ногах.

— Оставайся, — прошептала Галя. — Постелю тебе на чердаке. У нас часто гости ночуют.

Уговаривать оперативника долго не пришлось. Волков и Галя поднялись на чердак, где имелась небольшая комната для гостей. Обстановка в ней состояла из шкафа, письменного стола и широкой кровати, над которой висело тусклое бра. На этой кровати и случилось то, ради чего милиционер приехал в гости к Гале. Поздно ночью хозяйка спустилась вниз и легла в спальне рядом с крепко спящим супругом. Утром, выпив чай с лимоном, предложенный Галей, и простившись с гостеприимными хозяевами, оперативник поспешил на автобусную остановку.

В среду Волков прибыл в Петербург, на Московский вокзал. Выйдя на перрон, он вдохнул свежий воздух и сразу почувствовал разницу между жарким Сочи и северным Питером. Здесь уже веяло осенней прохладой. Поежившись, оперативник зашагал в сторону станции метро. В тот же день в Двенадцатом отделении милиции состоялся разговор Волкова с коллегами — Соловцом, Лариным и Дукалисом.

— Ну, как съездил, Слава? — сказал Соловец.

— Хорошо, отдохнул немного от вас.

— Искупался? — поинтересовался Ларин.

— А как же!

— Как девушки? — спросил Дукалис.

Волков улыбнулся:

— Девушки там хорошие.

— Ладно, про девушек расскажешь потом, — сказал Соловец. — Что по делу?

— Узнал, чем занимался Спасский в Сочи. Три года назад действовала фирма «Диамант». Это была своего рода финансовая пирамида, типа «МММ». Там целый букет правонарушений. В деле «Диаманта» фигурировал Спасский, но он проходил по нему, так сказать, по касательной.

— В каком смысле?

— Осуществлял для фирмы культурную программу. Проводил банкеты, устраивал концерты после собраний, организовывал выезды на природу...

— Против него были выдвинуты обвинения?

— Нет, он отделался легким испугом.

— Это все, что удалось узнать?

— Нет, сейчас начнется самое интересное.

— Выкладывай.

— После развала «Диаманта» Спасский проводил в Сочи конкурс «Мисс Сочи». В нем принимали участие девушки от семнадцати до двадцати пяти. Главным призом конкурса была норковая шуба. Так вот, конкурс прошел, победительницу наградили, а через несколько месяцев в местной печати появилась заметка, наделавшая много шума.

— Что за заметка?

— Там говорилось о том, что Спасский мошенническим путём подменил норковую шубу на кроличью. Якобы Спасский был в сговоре с победительницей. Помог ей победить, а за это забрал у нее приз.

Оперативники переглянулись.

— Извини, я плохо разбираюсь в шубах, — сказал Соловец.

— Разница между норковой и кроличьей шубами — это все равно что разница между «мерседесом» и «Жигулями», — пояснил Волков.

— Теперь понятно.

— Может, это была газетная утка? — предположил Дукалис.

— Я разговаривал с ведущим конкурса, неким Фигнером, он намекнул, что в газете была написана правда.

— Можно ли провести параллель между тогдашним конкурсом красоты и нынешней телеигрой?.. — задумчиво произнес Соловец.

— Я попытался, — сказал Волков. — Пока ничего путного в голову не идет.

— Может, перекурим, Георгич? — предложил Дукалис.

— Пошли, — согласился майор.

Коллеги вышли в курилку, расположенную в конце коридора.

— Ты хоть с одной девчонкой там успел познакомиться? — продолжил тему Дукалис.

— С одной успел. На вторую времени не хватило.

— Следующий раз оформим тебе командировку на неделю, — сказал Соловец.

Вдруг до сих пор молчавший Ларин щелкнул пальцами.

— Есть! — сказал капитан.

— Что есть? — спросил Дукалис.

— Есть связь между тем и этим делом.

— Поясни, — попросил Соловец.

— Точнее, не связь, а, как ты сказал, параллель.

— Ну-ну.

— Когда я был у Спасского дома, он мне показал свою коллекцию солдатиков. Спасский их сам из свинца отливает и раскрашивает.

— Я этим тоже в детстве увлекался, — заметил Дукалис.

— А он увлекается до сих пор.

— Ну и что? — не понял Волков.

— Погоди-ка, Слава... — произнес Соловец.

Майор начал улавливать мысль капитана.

— То есть ты, Андрюха, думаешь...

— Да, — кивнул Ларин.

— Объясните вы толком, — сказал Дукалис.

— Понимаешь, Толян, — произнес Ларин, — тогда, на конкурсе красоты, Спасский подменил норковую шубу на кроличью.

— Так...

— Норковая шуба была главным призом. Значит, если он будет действовать по той же схеме, то должен подменить нынешний главный приз на фальшивый. Какой главный приз телеигры?

— Золотой слиток, — сказал Дукалис.

— Ценой пять миллионов, — добавил Волков.

За разговором оперативники успели докурить.

— Пошли в кабинет, — сказал Соловец.

В кабинете все, кроме Ларина, расположились на стульях. Капитан продолжал рассуждать, ходя из угла в угол.

— Помните, нам охранник на телевидении, как его...

— Володя Иванцов, — подсказал Соловец.

— Да, так этот Иванцов нам сказал, что второй ключ от сейфа находится у продюсера, то есть у Спасского...

— А при чем тут солдатики? — спросил Дукалис.

— При том, что он сам их отливает. Из свинца. А потом красит.

— Ты думаешь, он может подменить золотой слиток на свинцовый? — наконец догадался Дукалис.

— Если уже не подменил.

— Сядь ты, Андрюха, не мелькай, — сказал Соловец. Ларин сел на стул напротив коллег.

— Надо будет поговорить с Иванцовым, — резюмировал майор. — Не зря же мы с ним несколько лет бок о бок отбарабанили.

В кабинете раздался телефонный звонок. Соловец снял трубку.

— Да, — сказал он.

На том конце провода был Мухомор. Он звонил из своего кабинета.

— Здравствуй, Олег, — сказал подполковник.

— Здравствуйте, Юрий Саныч.

— Чем занимаешься?

— Волков вернулся из командировки в Сочи. Обсуждаем добытую им информацию.

— Я бы тоже съездил в Сочи. В командировку.

— Возьмите отпуск на пару недель.

— Какой там... Без меня же тут все развалится. Ты мне подготовил то, что я тебя на прошлой неделе просил?

— Что именно, Юрий Саныч? Вы мне много поручений давали.

— Экспонаты для академии, для музея. У них скоро новый учебный год начнется. Ты что, не помнишь?

Только сейчас Соловец вспомнил, что на прошлой неделе Мухомор пригласил его в свой кабинет и рассказал, что студенты академии задумали организовать у себя Музей боевой славы. Начальство позвонило из главка и дало указание Мухомору, чтобы тот, со своей стороны, подготовил и передал студентам предметы, связанные с подвигами сотрудников Двенадцатого отделения. Соловец пообещал Мухомору выполнить задание в течение нескольких дней, но за другими делами забыл о нем и вспомнил только сейчас.

— У меня в кабинете студенты академии, — продолжил Мухомор. — Я минут через пять с ними закончу и отправлю к тебе. Передашь экспонаты и подробно расскажешь о каждом.

— Хорошо, Юрий Саныч.

— Только слишком не привирай, — сказал Петренко вполголоса. — Скромность украшает милиционера.