______________
* Газета "Речь" от 3 февраля 1910 г.. № 33.
Несомненна связь между творческими успехами писателя в начале десятых годов и новым революционным подъемом в стране. На Сергеева-Ценского не могло не повлиять и личное общение с видными большевиками. В.Д.Бонч-Бруевичу он передал для публикации в партийной прессе стихотворение в прозе "Когда я буду свободен" и другие произведения. Совместно с Н.С.Ангарским (Клестовым) Сергеев-Ценский деятельно участвовал в работе "Книгоиздательства писателей в Москве". Имя Сергеева-Ценского было помещено в объявлении о постоянных сотрудниках большевистской газеты "Звезда", опубликованном на первой странице первого номера ленинской газеты "Правда".
Царская полиция не обходила вниманием автора "крамольных" произведений. Вот характерный эпизод, рассказанный писателем:
"Когда в 1910 г. в большевистской газете "Звезда" появилось несколько моих стихотворений в прозе под общим заглавием "Когда я буду свободен", на территории моей дачи близ Алушты появились (ввиду приезда царя в Ливадию) три околоточных надзирателя столичной полиции и объявили мне, что я нахожусь у них под надзором... А я смотрел на них как на строительный материал для своей эпопеи и обдумывал в это время этюд для нее - рассказ "Пристав Дерябин", который и был написан мною в этом же 1910 г., осенью, по приезде в Петербург"*.
______________
* Рукопись статьи Сергеева-Ценского "Слово к молодым" ЦГАЛИ, фонд 1161.
В "Приставе Дерябине" Сергеев-Ценский вывел одного из столпов царской полиции, фигуру далеко не заурядную. Дерябин - типичный царский палач, садист, взяточник, вымогатель, но в то же время он видит дальше своих собратьев по профессии. Он мыслящий полицейский, как верно заметили критики. Он отчетливо сознает свою роль в государственном механизме. "Россия полицейское государство, если ты хочешь знать, - откровенничает Дерябин. - А пристав - это позвоночный столб, факт! Его только вынь, попробуй, - сразу кисель!.. Полиция работает, ночей не спит, только от полиции и порядок. Ты его в красный угол на почетное место, полицейского, а он у нас в том углу, где ночные горшки ставят". Прочитав повести Куприна "Гранатовый браслет" и "Пристав Дерябин" Сергеева-Ценского, Горький писал одной своей корреспондентке: "Чудесно. И я - рад, я - с праздником! Начинается хорошая литература"*.
______________
* Цит. по Собр. соч. А.И.Куприна в 6 томах, том 4, ГИХЛ, М., 1958, стр. 773.
Живя в Алуште, Сергеев-Ценский в своем творчестве не ограничивался крымскими впечатлениями. "Производственный материал для писателя - человек, - любил повторять Сергеев-Ценский, - и чем больше видит и наблюдает людей писатель, тем лучше". Особенно много поездок совершал Сергеев-Ценский в 1906-1914 годах. Он посетил самые отдаленные уголки страны. Поездкой в Сибирь в 1910 году был навеян "Медвежонок". Писатель так изучил сибирскую жизнь, что Вячеслав Шишков утверждал, что автор "Медвежонка" - коренной сибиряк.
Действие повести происходит в небольшом сибирском городке, в котором расквартирован полк. Жизнь армии в мирное время - вот главная тема "Медвежонка". Писатель видит неспособность царизма радикально изменить положение в армии, терпевшей поражения в русско-японской войне. Полк возглавляет патриархально-добродушный, но увязший в болоте обывательщины, унизившийся до казнокрадства полковник Алпатов. Не менее печально и то, что судьба Алпатова и назначение нового командира полка зависят от бездушного, высокомерного, страшно далекого не только от солдатской массы, но даже и от офицеров барона, который на место Алпатова присылает своего ставленника "маленького, щупленького" полковника Курча.
Глубина раздумий, разнообразие тематики, высокое мастерство присущи произведениям Сергеева-Ценского предвоенных лет. Ослепляюще красочен южный пейзаж в рассказах "Неторопливое солнце" и "Улыбки". Сатирически изображен окаменевший душой высокопоставленный чиновник в рассказе "Ближний", который не в состоянии "возлюбить" далеких от него по общественному положению "ближних", а что касается природы, то "человеку за лампу и ванную он все-таки больше был признателен, чем богу за солнце и море". Чистую, возвышенную любовь воспел Сергеев-Ценский в стихотворении в прозе "Снег" и поэме "Недра". Особое место в его предвоенном творчестве занимают рассказы о детях: "Небо", "Испуг", "Лерик". Первый из них, "Небо" (1908), вызвал восторженный отзыв В.Г.Короленко. По словам критика А.Б.Дермана, Короленко делился с ним впечатлениями о только что прочитанном рассказе: "Глаза его положительно сияли восхищением, когда он говорил о тонком искусстве и простоте, с какими писатель, ни на йоту не погрешая против естественности, сделал в этом рассказе носителем и глашатаем высшей правды трехлетнего ребенка"*. Вера в детей, как правильно заметил Н.И.Замошкин, "начертала ему (Сергееву-Ценскому) дальнейший путь, отличный от пути Андреева, Арцыбашева, Сологуба. Не к... "все дозволено" обратился Ценский, а к мысли о будущем человеке - нравственной созидающей личности"**, то есть, по существу, к мысли о грядущем преображении человека. В 1912 году А.М.Горький писал литератору С.А.Недолину (Попереку): "О Ценском судите правильно: это очень большой писатель, самое крупное, интересное и надежное лицо во всей современной литературе. Эскизы, которые он ныне пишет, - к большой картине, и дай бог, чтобы он взялся за нее! Я читаю его с огромным наслаждением, следя за всем, что он пишет"***.
______________
* Журнал "Литературное обозрение". № 21 за 1940 г.. стр. 51.
** Н.И.Замошкин. "Сорокалетие (С.Н.Сергеев-Ценский)". "Октябрь", № 11 за 1940 г., стр. 169.
*** "Моя переписка и знакомство с А.М.Горьким".
Горький оказался пророком: произведения Сергеева-Ценского действительно явились эскизами к большой картине "Преображение России". Некоторые из них вошли в состав эпопеи: дополненный автором "Пристав Дерябин", рассказ "Небо", превратившийся в первую главу "Загадки кокса", "Наклонная Елена", "Валя".