- К ней и веду тебя, сестра! Сейчас, еще немного - и мы поможем ребятам!

Поворот, еще поворот - и вот перед ними повисла тянущаяся от потолка цепь, внизу увенчанная железной петлей кольцеобразной рукоятки. Дилон вцепился в нее, рванул на себя - со скрежетом потянулась зубчатая передача сверху...

Но только когда Рипли, повиснув на рукояти рядом с Дилоном, присоединила свой вес и свою силу, проржавевший механизм сработал, и сверху, сбоку, со всех сторон на горящие коридоры из скрытых раструбов ударили струи воды.

29

На тушение пожара не потребовалось семнадцать суток. Даже семнадцати часов не потребовалось: к счастью, большая часть горючего все же была распределена тонким слоем и в результате огонь нигде не набрал достаточной мощи, чтобы воспламенить несущие конструкции. Да и воды оказалось вдоволь - поверхность Ярости покрывал ледовый панцирь, так что "аварийные резервуары" были полны.

Те томительно долгие часы, во время которых автоматика тюрьмы вела бой с пламенем, люди пересидели в одном из дальних тоннелей, прижавшись друг к другу, как волчата в логове. И даже после того как клубы пара и пронзительное шипение возвестили о том, что огонь побежден, далеко не сразу они решились покинуть свое убежище...

Люди потерянно шли коридорами, перебираясь с уровня на уровень. В этот момент они походили на бесцельно слоняющихся по руинам жителей города, разрушенного внезапной бомбардировкой. Впрочем, их мир действительно был разрушен, и гораздо сильнее, чем это могла сделать любая бомбежка.

Что-то еще дотлевало, запах угарного чада щипал ноздри. Многие за неимением респираторов прижимали к лицу обрывки смоченной водой материи.

- Дилон, смотри! Еще один...

Подойдя вплотную, Пресвитер склонился над обугленным телом.

- Да, еще один... - тихо подтвердил он.

- Кто это?

- Не знаю... - Дилон выразительно глянул на спрашивающего. Опознать обгоревший труп действительно не представлялось возможным.

- Итого уже десять.

Сзади подъехала тележка, которую тащили сразу трое заключенных. Раньше ее использовали для перевозки руды, но сейчас на ней громоздились мертвые тела - черные, изуродованные...

- Это последний? - негромко спросил Смит.

На сей раз Пресвитер уже не скрывал раздражения:

- Ты считать-то умеешь? Сколько нас осталось, не сосчитал сразу?

- Не подумал как-то... - Смит виновато потупился.

- А зря! Тебе думать надо... Хотя бы раз-другой за сутки... Последний, последний, не суетись.

Дилон наскоро пробормотал слова молитвы, отдавая покойнику последний долг. Потом он сделал шаг к ближайшей стене и опустился на корточки, прижимаясь к ней плечом, словно силы вдруг оставили его.

Рипли села на пол рядом с ним. Она тоже была как в воду опущенная. И тут же, почти одновременно, вплотную к ним на пол опустился Смит.

Постепенно к образовавшейся группе подходили остальные из уцелевших, один мрачнее другого. Лишь Голик был столь же резок, зол и почти весел, как и до пожара.

- Ну, здорово, мать твою! - начал он еще на подходе.

- Ты о чем? - безразлично спросила Рипли.

- Я говорю - здорово сработал твой план! Р-раз - и все мы по уши в дерьме. А теперь-то что делать?!

- Может, он погиб при взрыве... зверь этот, - предположил кто-то без особой надежды.

- Ну да, жди, как же! Он последним здесь погибнет, позже нас всех.

Мысли в голове Рипли струились медленно, как воды спокойной реки. Вообще-то нужно было продолжать выполнять прежний план: найти уцелевшие запасы горючего, если таковые остались...

Но было совершенно ясно, что теперь, после всего происшедшего, заключенных на эту идею уже не подвигнуть.

Однако что делать, если это - единственный путь к спасению?

Рипли уже собралась наконец с духом, чтобы высказать назревшую у нее мысль вслух. Однако стоило ей приоткрыть губы - и тут же лютый приступ кашля согнул ее пополам.

- Как ты себя чувствуешь? - обеспокоенно спросил Дилон.

Рипли не ответила, потому что именно в этот момент она пыталась проанализировать свои ощущения. Кажется... Да, несомненно - теперь во рту стоял солоноватый привкус крови.

- Слушай, да ...ть нам на ее самочувствие! Давай все-таки решим, что нам делать теперь?! - голос Голика сорвался на визг.

Дилон уже собирался ему ответить в надлежащем духе, но не успел. Ответ дал один из сидящих рядом, Кевин Мэллоу:

- Послушай, вон стенка рядом, пойди и прошиби ее лбом, если тебе делать что-то не терпится. Не хочешь? Ну так не мешай думать.

- Еще один мыслитель нашелся... - Голик вскочил и заметался по коридору. - Ох, как мне все это надоело, Господи...

Дилон перевел взгляд на Рипли:

- А ты что скажешь?

- Я... я пойду лягу в диагностер, - произнесла она еле слышно.

- Что?!

- Мне плохо... Мне очень плохо. Пожалуйста, не спрашивайте меня сейчас ни о чем...

Дилон сощурился, вглядываясь Рипли в лицо.

- Да, вид у тебя паршивый... Действительно, сходи проверь, в чем дело.

Рипли поднялась и медленно, заплетающимися шагами направилась в сторону госпиталя.

Голик посмотрел ей вслед, и его снова прорвало:

- Слушай, преподобный, я слова против тебя не скажу, но с ней ты явно перехватываешь через край! "Выглядит она паршиво", видишь ли... В гробу я иметь хотел, как она выглядит! Повторяю уже в сто первый раз: что нам теперь делать?!

Смит сидел между Дилоном и Кевином. Это, наверное, и придало ему решимости.

- Слушай, ты, мразь, я тебе вот как врежу сейчас! - начал он, поднимаясь. - От тебя одна паника!

- Па-аника? - Голик усмехнулся своей знаменитой скалящейся улыбкой, на всякий случай, впрочем, слегка отступив. - Это для тебя слишком сложное слово, кретин, ты его и написать-то не сможешь! Для этого нужно иметь IQ хотя бы 86!

- Ах ты...

Смит задохнулся от возмущения и бросился на Голика.

И тут Дилон, внезапно вскочив, ухватил обоих за плечи и рванул так, что они отлетели в разные стороны, как мячики.

- Да заткнитесь вы оба! - крикнул он так, что у находящихся поблизости заложило уши.

Впервые в его голосе сквозило почти отчаяние - и это было столь неожиданно и страшно, что ни Смит, ни Голик даже не подумали как-то возражать.