- Fucking judge! - Толстый парень-блондин в синей куртке и тесных джинсах, обтягивающих объемистые женские ляжки, пошевелился на соседнем стуле. Я оглядел толпу. Блондинов, на первый взгляд, в ней больше не было. Преобладали черные волосы и черные лица. Очкастых было еще двое. Пожилой, с сединой в волосах, черный, одна дужка пластиковой оправы была оплетена синей изоляционной лентой; и пожилой же, маленький дистрофик-дядька, одетый почему-то в синий халат. Типа халатов, какие носят подсобные рабочие в советских гастрономах. - Fucking judge! - повторил блондин, поймав мой взгляд. - Он спит еще, эта поганая свинья! - Блондин ударил кулаком правой руки о ладонь левой.

Явился тип в сером костюме со множеством папок в руках, но судя по реакции толпы, это не был "ебаный судья". И толстый блондин не

обратил на типа никакого внимания. Помощник судьи? Секретарь? Полицейская женщина вручила ему бумажный стакан (из которого поднимался пар) и усевшись в стороне за небольшой стоя под звездно-полосатым полотнищем, серо-костюмный стал глотать жидкость, нам невидимую.

Толпа устала ждать и начала проявлять первые признаки анархического неудовлетворения. Группы черных юношей внезапно вставали и с шумом выходили из зала, и так же шумно возвращались. Дополнительные два полицейских вошли в зал и стали у дверей.

Но судья появился откуда его не ждали. Когда часы на моей руке отметили 10.10. Упитанный, высокий, гладкощекий, в бежевом свободном пальто, в шляпе и с портфелем он вышел на нас от национального флага, поместил портфель на стол, за которым серый тип допивал уже третий стакан испаряющейся жидкости: и ушел... В ту же дверь из которой, появился.

"А-ааааахх!" - выдохнула толпа, испуганная его исчезновением. Однако он тотчас вернулся. За судьей торопилась полицейская женщина, накидывая на него сзади судейскую рясу. "Встать!" - закричал полицейский. Мы встали. Судья взобрался на возвышение и сел. Поправил над плечами крылья рясы. Чистый, выспавшийся, ясноликий и грозный. Молодой и рыжий. Мы все, невыспавшиеся и виноватые в преступлениях тревожно зашевелились и заволновались. Передышка кончилась, спокойствие ушло. Предстояла расплата за содеянное.

Они активно завозились там, вся их группа. Плюс, явившаяся в последний момент старая седая женщина с недовольным лицом. Полицейский внес за седой связку бумаг, Прижимая их к груди, как дрова.

- Я зачитаю список фамилий, - сказала женщина, обращаясь к нам. Названные в списке - отойдите к стене и становитесь один за другим в алфавитном порядке. - Аркочча... Где Аркочча? - Аркоччей оказался усатый в шляпе, придержавший для меня дверь. - Аруна?...

Когда недовольная добралась до буквы "S" вдоль стены уже выстроилась большая часть населения зала. Для какой же цели они сортируют нас? Может быть построившихся у стены повезут в тюря-гу? Скажем на находящийся неподалеку Райкерс Айленд? А может быть напротив, построившимся у стены дадут хороший пинок под зад, каждому, и выгонят из здания суда? Я попытался сравнить выстроенных у стены с сидящими. Никакого видимого различия. Те же физиономии бедных людей. Дешевая и уродливая одежда на тех и других... "Санчес?.. Санчес?" Санчеса в зале не оказалось и седая остановилась, чтобы отметить его отсутствие в списке. "Савендо?.. Савендо?" Никто не откликнулся. Савендо, очевидно как и Санчес, положил на закон. "Эдвард Савендо?" Только в этот момент до меня дошло, что Эдвард Савендо - это я.

- Это я! - закричал я излишне громко, неестественным для меня хриплым, взволнованным голосом и встал. Прошел к стене, и прислонился к ней, как все они, одним плечом. К стене цвета густой горчицы, из тех что подают в "кофе-шопах". И стал стеснительно размышлять о том, почему у меня из глотки вырвались несвойственные мне звуки. Боюсь я что-ли этого их спектакля? А куда же девались мой интеллект, чувство юмора, способность отдалиться от ситуации? Пришлось признать, что все эти качества мгновенно исчезли, растворившись в хорошо организованном театральном зрелище. Опоздание судьи на семьдесят минут очевидно было также запланировано сценарием. Чтобы добиться от толпы еще большего трепета перед законом. И как ловко они понизили меня в ранге! Заменой одной буквы они сделали из меня латиноамериканца. Я бы не додумался до подобного трюка за год, а старая стерва, прочла, не глядя в лист - Савендо!

- Аркочча! Пройдите сюда! - Аркочча услышав свою фамилию снял шляпу и затоптался, не зная что предпринять. Полис-женщина обхватила его крепко в районе талии и подвинула как большую, в рост человека шахматную фигуру на несколько клеток ближе к судье. Судья брезгливо поглядел на него и поспешно опустив взгляд в бумаги, забормотал привычно... С большим неуспехом полицейская женщина и пришедший ей на помощь полицейский пытались заставить Аркоччу произнести фразу "Клянусь говорить правду и только правду и ничего кроме правды..."

За дальностью расстояния, буква "S" как известно далеко отстоит от буквы "А", я плохо расслышал в чем его обвиняли. Несколько раз я различил слово wife - жена. Я предположил, что по-домашнему выглядящий, усатый таракан Аркочча напился и избил свою wife. - Guilty or non-guirty?- скоро вопросил судья. - Виновен, ваша честь! - взревел Аркочча и низко поклонился судье. Стукнув неизвестно откуда взявшимся молотком по столу, судья выкрикнул - Штраф 90 долларов!- И лишь через мгновение, как бы подумав добавил: - Или три дня тюрьмы! Аруна! Аркочча мычал еще что-то, но его уже влекли в нужном закону направлении полицейские, а полис-женщина, точно таким же манером, прицелившись между талией и подмышками, ухватила и буксировала пред очи судьи тело Аруны.

При выходе из пределов буквы "О", процедура очевидно показалась судье медленной. Может быть решив расправиться с нами одним ударом, он встал и навис над кафедрой. Во все более ускоряющемся темпе стал дирижировать полицейскими. "Клянусь говорить правду и только правду-. Виновен или невиновен?" - сыпалось горохом. "Штраф 90 долларов..." "Нет денег заплатить штраф? Три дня тюрьмы..." "Штраф

50 долларов..." "Штраф 90 долларов..." "Невиновен?" - судья остановился и с сожалением поглядел на черного паренька в ярких одеждах, смело глядящего на него. Взвесил паренька взглядом: "Сядьте в зал!" Избавившись от барьера, преграждавшего ему бег к букве "Зэд", судья возобновил бег: "Клянусь говорить... Виновен или невиновен?.. Штраф 90 долларов..." Девяноста было его любимой цифрой. Только несколько штрафов были выше или ниже девяноста долларов.