— А что сталось с Альярмо? — спросил Фаргон.

— Через двадцать минут после визита Фаррела, мне подарили свободу. Вместе с его войнами, я проник в храм Рогареса. Они отвлекли солдат Гвардии, пока я искал эльфа. Мне удалось найти Альярмо и перерезать ему горло, отомстив за смерть Энвила. Затем, бросить его тело в ту же темницу и сжечь её дотла. Фаррел подделал документы о срочном отъезде эльфа в Дунгорад: для решение политических вопросов. После всей этой истории, я понял две вещи: удача бывает, как хорошая, так и плохая.

— Так как тебя занесло в Темнотвердь? — спросил сего Фаргон.

— Фаррела связывали деловые отношения с Хранителями огня. Этот человек был известен тем, что мог купить и продать почти все, что имеет цену в золоте и драгоценных камнях. И вот, так случилось, что ученым Коэл’Дрэссела понадобились рунные рукописи одного из Верховных Старейшин. Разумеется, не совсем легально. — Свэн оскалил в улыбке желтые зубы. — Темные эльфы знали, что Элвенстедские Старейшины ни за что на свете не станут делиться реликвиями. Слухи поведали мне, что некое анонимное лицо обещало Фаррелу столько золота, сколько весил он сам, если тот достанет рунный свиток. А вот интуиция говорила, что за деньгами стояло нечто более ценное. И я решил в этом убедиться: когда гость с севера встретился с Фаррелом в закрытой таверне, мне удалось пробраться на крышу и подслушать разговор.

— Что ты узнал? — спросил Сарэн. Темный эльф с интересом посмотрел на Свэна.

— Слухи о горах золота лишь отводили внимания от нежелательных «ушей». Я выяснил, что рунный свиток, необходимый заказчику, открывал врата в пещеру Темнотвердских эльфов. Так же, мне удалось узнать, что наш дорогой гость был ученым и археологом. Как и предполагалось, некто предложил Фаррелу достаточно золота, чтобы доверху набить борта «Мариселины». Но, самое главное — негласный контракт на торговлю эбонитом с орочьими кланами. Он обещал свои связи и доступ к продовольственным каналам. Таким образом, Фаррел, покупая драгоценный металл у кланов Трольей горы, мог бы сплавлять его дворфам без посредничества Рофданхема, имея с каждой партии стократную выгоду. Незнакомцу удалось меня удивить: я не мог поверить, что чужак, прибывший с другого берега, обладал столь внушительной властью и ресурсами. Фаррел пожал незнакомцу руку и на этом встреча была завершена. На следующее утро, он объяснил мне план действий, после чего мы согласовали тактику. Ночью того же дня, весь Элвенстед гудел: безжалостный вор и убийца, в моем лице, украл священную реликвию из ветхих архивов Варпентурра, попутно перебив десяток Гвардейцев. А через два часа наши лошади уже бежали по Алому листопаду на север. Фаррел остался в Башне и прикладывал все «усилия и связи» чтобы поймать вора. К концу недели, его лучшие наемники разбили лагерь неподалеку от Рофданхема. Ещё через пару дней, приехал и сам торговец. Мы поднялись на борт «Мариселины» и отправились на север, бороздить море Холодных огней.

— Вильям в курсе этой истории? — спросил Фаргон.

— Да.

— Что было дальше? — поинтересовался темный эльф.

— Две недели мы плыли по бушующим водам, пока, наконец не пришвартовались к гавани Ледомора. Порт был небольшой прелюдией из деревянных таверн и магазинов, а настоящий город лежал впереди. Огромная, величественная Темнотвердь, могучим древом распласталась по континенту. Темные эльфы построили свою империю на ветвях этого гиганта… — Свэн отхлебнул эля из стеклянной бутылки. — Времени было около трех часов утра. Ветер в гавани стоял ужасный. Несколько темных эльфов с яркими факелами встретили нас в порт. Они провели отряд в закрытое помещение, но, впустили только Фаррела и меня. Представьте себе картину: стол, свечи, выпивка, эльфийские девки и виноград — в ту ночь, нашему заказчику с точностью удалось соблюсти все традиции бандитской романтики.

— Дай угадаю… За столом сидел господин «никто». — предположил Сарэн.

— Верно. Мы уместились на стульях. Девицы грациозно разлили в сосуды вино. Я осмотрел кубок, стоящим пред моим взором. Тот был сделан из чистого серебра и покрыт рубинами. Вино плескалось внутри и жадно просилось в горло. За столом сидели: я, Фаррел, таинственный господин и его личный протеже. Но ни я, ни мой дорогой работодатель не рискнули отпить вина из чаш, любезно предложенных незнакомцем, пока это не сделал сам господин «никто», и тем самым разрядил обстановку. Фаррел подал мне знак, и я достал обернутую в кожаный переплет, рунную рукопись, аккуратно положив ее на стол. Незнакомец даже не моргнул. Он взял ее, раскрыл и начал пристально изучать светящиеся руны, затем, улыбнулся и любезно отдал охране приказ. Дверь за его спиной открылась, и темные эльфы поволокли мешки с золотом к выходу. Фаррел попросил меня помочь, и я вышел наружу.

— Похоже, кого-то не стали посвящать в детали. — улыбнулся Фаргон.

— Мы поволокли мешки с золотом к кораблю. Наша группа вышла на тускло освещенную улицу. Внезапно, темные эльфы обнажили сверкающие кинжалы и бросились на нас в атаку. Мы отбили нападение. К моменту завершение скоротечной схватки, на стенах появились лучники и осыпали нас градом стрел. Нам пришлось броситься в рассыпную. Я свернул в переулки между домами, и сразу же встретился лицом к лицу с тремя головорезами. Справившись с противником, я поднялся на крыши и отправил лучников в Акхиналову бездну, одного за другим! На другом конце улицы, Тревис, убийца из Рофданхема, сражался с противником на карнизе высокой гостиницы. Тогда я воссоздал в голове план помещения, в которое нас ввели. Наемников там было немерено и пытаться спасти Фаррела или, хотя бы утащить реликвию — не имело смысла. Я вынужденно побежал на помощь Тревису, и вместе — мы одолели врага. Ещё одна горстка солдат появилась на крыше, с другой стороны улицы. Выбежав на причал, мы обнаружили то, что «Мариселина» была подожжена и медленно погружается ко дну. А сзади, к нам подбирались силы противника. Я посмотрел на Тревиса, а он на меня. Мы обнажили мечи и впали в боевую стойку. Нам удалось положить больше пятнадцати солдат, пока ему не перерезали горло, а меня не оглушили и не взяли в плен.

— Похоже, что тебе удалось выжить. Да? — спросил его Сарэн.

— Слушай! Я проснулся в каменной темнице. На стене, за решеткой, догорала свеча, а лунный свет нежно пробивался в окно. По ощущениям, я пролежал там неделю, но кровоточащие ссадины говорили о том, что не прошло и двух часов. Мои руки и ноги были в кандалах. Я не мог выбраться! Дверь в темницу отворилась и тут, меня снова вырубили! На этот раз, я очнулся от всплеска холодной воды. Я был привязан к стулу в каком-то темном подвале. Ублюдки… Они допрашивали и пытали меня до самого рассвета. Представьте себе: собирали информацию о Фарреле. Я помню, что постоянно отключался и снова приходил в себя. Наконец, меня обратно швырнули в темницу. Во всем теле была такая боль, что хотелось разбиться головой о стену или размозжить себе череп, дабы избавиться от мук. Все тело вопило от увечий.

— Не могу поверить, что все это произошло с тобой. — Фаргон с удивлением посмотрел на Свэна. — Как тебе удалось выбраться?

— Я взобрался по каменной стене к небольшому окну. Мои руки к тому времени все ещё были закованы в кандалы. Я расцепил пальцы, и в момент, пока терял равновесие, со всей силы ударил железными наручами по стеклу. К моему счастью — оно разбилось. А я с грохотом полетел на пол темницы… Стража сразу же устремилась к моей камере. Мне удалось снова взобраться по каменным уступам и пролезть в окно ровно на половину. Стекла прорезали мне руки и распотрошили ребро, прочно застряв внутри. Я не мог разобрать, что там внизу: в глазах плыло от голода и жуткой боли. И тут, мне удалось расслышать, как стража гремя ключами копошилась в замочной скважине. Собрав всю свою волю в кулак, я оттолкнулся, что есть сил. Стекло сломалось и осколок остался у меня в ребре, а я полетел… В бездну. Я стремительно падал вниз и смотрел на солнце. Внезапный удар отключил меня на несколько секунд. Я вновь открыл глаза и увидел, что болтаюсь на волнах. Это были самые тяжелые сутки в моей жизни… Я проплыл несколько метров до берега. Разделся до гола и резко выдернул из ребра стеклянный осколок. Боль была такая, словно сам Бог Тьмы, Акхинал вонзил руку в мою грудь и сжал пульсирующее сердце. Кровь хлынула фонтаном. Я пытался перевязать ребро штаниной, но замерзшие пальцы не слушались. Тогда я сказал себе, что после всего того, что мне довелось перенести, я просто не имею права вот-так умереть. Мне нужно было воздать «незнакомцу» по заслугам. Я сжал зубы и туго связал ребро. В глазах поплыло, и меня потянуло в сон. Тьма окутала мои веки.