– Милый, ты ничего не говоришь о том, что с нами будет дальше! Когда же наша свадьба? – с недоумением спросила Бет.

Алекс совершенно не ожидал столь прямого вопроса. На его взгляд, он был неуместен в нынешних обстоятельствах. Конечно, ему приходилось задумываться над тем, с кем он свяжет свою жизнь. Но всегда на первый план выступали практические соображения. Он считал, что будущая жена должна происходить из известной и обеспеченной семьи, обладать рядом необходимых качеств, например безупречным воспитанием и утонченным вкусом. Всего этого явно недоставало простушке Бет, с которой он был знаком всего неделю. О какой свадьбе могла идти речь? Оказывается, она еще более наивна, чем он предполагал.

– Знаешь, малышка, эти вещи так сразу не решаются. Нужно все обдумать.

Алекс успокаивал ее пустыми, ничего не значащими словами, а сам лихорадочно разрабатывал пути отступления. Дело облегчалось тем, что на следующий день он улетал домой. Билет на вечерний рейс, возможно, удастся обменять на более ранний. В таком случае ему удастся избежать еще одной встречи с Бет и предотвратить тягостную сцену расставания. А сейчас настало время отвлечь ее от нелепых мыслей милым любому женскому сердцу сюрпризом.

Он улыбнулся и протянул ей маленький бархатный футляр.

– Закрой глаза.

Бет послушно выполнила просьбу. А когда открыла глаза, обнаружила на своей левой руке золотой браслет – очень красивый… но Бет ожидала иного. Это так явно читалось в ее глазах, что Алекс слегка смутился. Не зная, что сказать, он принялся ее целовать, и на время неудобная для него тема была закрыта. Дальше их разговоры свелись к обсуждению его впечатлений от Лондона.

Когда Бет, неожиданно посмотрев на часы, принялась торопливо одеваться, Алекс не стал ее удерживать. Ему больше нечего было ей сказать, да и время было уже позднее. Единственное, что он собирался еще для нее сделать, это проводить домой. Высадив Бет у входной двери, он поцеловал ее и пообещал зайти на следующий день в галерею.

С утра Алекс занялся обменом билета, и это ему удалось. Затем попрощался по телефону с Натали и поблагодарил за прекрасно проведенное время.

А Бет, вспоминая каждую минуту минувшего вечера, с нетерпением ждала его в галерее. Она решила, что накануне была слишком настойчива и смутила его разговорами о свадьбе. Но ведь Алекс сам стремился к близости, а после этого, как ей казалось, им была одна дорога – к алтарю.

Около двенадцати часов дня Натали вышла из своего кабинета. Проходя мимо стола Бет, она вдруг что-то вспомнила и обратилась к ней:

– Да, чуть не забыла, мне звонил Алекс Сэвидж и очень благодарил за твою помощь. Ему понравился Лондон, и он с удовольствием будет вспоминать дни, проведенные здесь. Жаль, что он сегодня улетает. Такой красивый и обаятельный мужчина, не правда ли, дорогая? Ну, я пошла. До завтра всем!

Бет огорченно опустила голову. Да знает она, что Алекс сегодня улетает, не нужно ей об этом напоминать! Но где же он? Им еще так много нужно обсудить. Предаваясь размышлениям, она не обратила внимания на посыльного с цветами, направляющегося к ее рабочему месту. Только услышав свое имя, вопросительно подняла на него взгляд. Юноша лет семнадцати протягивал ей роскошный букет.

– Мисс Элизабет Мэдиган?

Она кивнула. Тогда посыльный протянул ей розы. В букете оказался конверт. Когда юноша ушел, весьма довольный полученными чаевыми, Бет вскрыла конверт и быстро пробежала глазами текст записки:

Милая Бет!

Прости, что прощаюсь не лично. Но мой вылет пришлось перенести на более ранний срок. Поверь, я надолго запомню время, проведенное с тобой. Но что касается женитьбы, то тебе не стоит и помышлять об этом. Я не намерен в ближайшее время обзаводиться семьей. Жена и дети – это не то, о чем я должен думать в данный момент. Я вообще не чувствую себя готовым стать мужем и отцом, как тебе бы того хотелось. Мы слишком мало знаем друг о друге. Прощай.

Алекс Сэвидж.

Она не верила своим глазам. Хрустальная сказка разбилась вдребезги! Боже, какой она была дурой! Алекс просто воспользовался ее невинностью, а потом выбросил, как ненужную вещь. Придется задушить свои чувства в самом начале, пока они не сделали ее несчастной.

Бет искренне считала, что сумеет быстро оправиться от удара. Она инстинктивно смяла записку в руке, потом бережно расправила листок бумаги. Все же это единственное напоминание о нем, не считая браслета. Как бы ей хотелось бросить безделушку Алексу в лицо, но, увы, это было невозможно. Для этого пришлось бы лететь в далекую Америку. Кстати, а куда именно?

Только сейчас Бет поняла, что даже не знает, где живет Сэвидж. Просто не пришло в голову об этом спросить. А сам он о себе почти ничего не рассказывал. Стало быть, даже пожелай она с ним связаться, ей не удалось бы. Но, видит Бог, она этого и не желала. Кое как справившись со своими эмоциями, Бет вернулась к работе. Только в кармане пиджака иногда шуршало злополучное письмо. Тогда она на секунду замирала, но потом продолжала делать свое дело. Через пару дней Бет почти успокоилась, и никто не мог догадаться, что недавно она пережила личную драму.

С момента расставания с Алексом прошел почти месяц, когда однажды утром, едва встав с постели, Бет вынуждена была бежать в ванную. Там ее вывернуло буквально наизнанку. Придя в себя, она первым делом подумала, что накануне съела что-то несвежее. Но потом в голову закралась другая мысль, от которой ей стало не по себе. Не надеясь на память, Бет отмечала критические дни в календаре. Заглянув в него, она ахнула. Неужели беременна? Нет, не может быть. Не должно быть!

Просто она находилась в состоянии стресса, и организм среагировал на ее постоянную угнетенность. Все наладится, надо только перестать волноваться, хорошенько отдохнуть. Но, успокаивая себя, Бет в глубине души понимала, что дело вовсе не в стрессе. Если ничего не изменится в самое ближайшее время, нужно будет идти к врачу и на что-то решаться.

В напрасных надеждах и терзаниях прошел еще месяц. Наконец Бет заставила себя обратиться к врачу. Вопреки ожиданиям никто не задавал ей лишних вопросов, никто не читал нотаций. Просто и деловито медсестра заполнила анкету со слов Бет и дала ей подписать. Потом врач взял необходимые пробы для анализов.

На работе никто не догадывался о ее состоянии. Она ни с кем не сдружилась настолько близко, чтобы делиться своими проблемами. Тем более не было смысла сообщать о случившемся Натали. Внутренне Бет походила на туго сжатую пружину, которая могла вот-вот распрямиться. С трудом дождалась она результатов анализов. Все поплыло у нее перед глазами, когда она убедилась в том, что действительно беременна. Отрицая очевидное, Бет надеялась, что все само собой образуется. Теперь предстояло принять очень важное решение.

Оба выхода из положения, в которое она попала по собственной глупости, пугали Бет. Оставить ребенка – значит воспитывать его одной, испытывать лишения и обречь ни в чем не повинного малыша на жизнь без отцовской ласки и заботы. Сделать аборт – это убить живое существо, не дать ему появиться на свет. И то, и другое было для нее одинаково страшно.

Неизвестно, что случилось бы дальше, если бы в один прекрасный день она не потеряла сознание на пороге своей квартиры. Услышав шум, Дерек предположил, что кто-то из жильцов упал-таки с лестницы. Он поднялся на второй этаж и увидел бледную как полотно соседку, лежащую возле собственной двери. Взяв из ее руки ключ, Дерек открыл дверь и внес Бет в квартиру. Там он положил ее на диван и бросился искать нашатырный спирт.

Вдохнув едкий запах, она вздрогнула. Затем постепенно щеки ее начали розоветь. Она открыла глаза и увидела озабоченное лицо Дерека. Бет попыталась встать, уцепившись за рукав его клетчатой фланелевой рубашки, но он удержал ее: