- Самул, открой... это я...

- Я не Самул, - машинально ответил Кир-Кор. И уловил внезапную перегруппировку активных зон ее ментаполя. Аритмия пульсации в активных зонах ему не понравилась. Похоже на приступ сильного страха...

Противоливневый козырек над аэрационным проемом заслонял почти все небо, но сияния даже одной яркой звезды было довольно неурочному посетителю, чтобы заметить, как взволнованно стали вздыматься налитые круглые груди спящей Винаты.

- Самул!.. - простонала она и тяжело задышала. Заметалась, точно в бреду. - Самул! Не надо, Кирилл!.. А-а-а! Кирилл, уходи! Самул!.. - Голос ее был неузнаваем. Не голос - жалобный стон смертельно напуганного человека.

"Я - кошмар ее сновидений!.." - внезапно понял Кир-Кор, сжимая ладонями немеющее лицо.

Огнем по нервам:

- Самул!.. - Надрывные всхлипы.

И снова:

- Самул!..

Кир-Кор бессильно опустил руки. Вспомнился "прогноз" Марсаны. Не захотел верить молве, затеял игру в прятки с самим собой.

- Успокойся, Вината, - проговорил он тихо, мягко, проникновенно. Сейчас я уйду, и все образуется. Самул, должно быть, вернется.

Все рушилось. Все, о чем намечталось в разлуке. Пустые прожекты. Ну что ж... Самулу самулово, а выбираться отсюда каким-то образом надо. Кириллу кириллово... Можно, к примеру, покинуть этот гостеприимный альков в режиме аварийно-спасательной эвакуации.

В подоконном боксе он нашарил круглую коробку спиддемпфера с ременной петлей и карабином защелки. Посмотрел на Винату и оставил коробку в покое. Случись что-нибудь - Вината здесь будет в ловушке. В катаготиях Театрального чего не случается... Он покатал в ладони собственноручно ограненный им для Винаты крупный кроваво-красный рубин, сбросил на пол. Привстал на подоконнике и ухватился за край козырька. Вот уж не думал, что выбираться отсюда придется по крышам.

Пятая секция "безымянного" нависала над парапетом примыкающего к эспланаде бассейна. Отряхивая ладони, Кир-Кор взглянул на отраженные в спокойном зеркале воды лучистые бриллианты звезд. И пожалел, что глубокая часть бассейна, судя по вышкам с трамплинами, находится в противоположной стороне, да еще вдобавок отделена от мелководного "лягушатника" островком, всю площадь которого занимал гигантский баньян. А впрочем, баньян рос там не зря... Ближе других к баньяну был нависающий над водой торец среднего корпуса.

Кир-Кор обернулся. Вверх по крутому склону террасами шли остекленные яруса катаготия, испещренные шестиугольными дырами лоджий. На самом верху росли пальмы, и сквозь их частокол едва просматривался край хрустальной чаши амфитеатра. А еще выше сияло созвездие Козерога.

Беззвучно ступая по залитой пластиком крыше, Кир-Кор направился к стеклянному "барабану", откуда гигантскими пушками торчали тридцатиметровые цилиндры спальных корпусов. Ни одна из лоджий катаготия уже не светилась, умеренно были освещены только фойе, эскалаторы, холлы, кабины подъемников, и лишь в отдельных местах мерцали видеококоны. Фантазия о замурованном в скалах роботе-исполине поблекла. Теперь все это больше напоминало фрагмент антикварного фильма о космических войнах: таинственный броненосец-колосс, готовый к стрельбе планетарными бомбами из пяти пушек чудовищного калибра. Бух-ба-бах - планетка средних размеров вспухает аккуратным облачком пыли, а затем возвращаются бывшие почему-то в отсутствии хозяева загубленного мирка и начинается жуткая круговерть межзвездной венденты... "Броненосец носит гордое имя "Самул", - на ходу придумал Кир-Кор. - Или "Маракас". Эх, Вината, Вината... Или Биргитта?.."

Начертанные на крыше огромные буквы сложились под ногами в веселое слово и песни. Веселое слово было с предлогом, - очевидно, фрагмент девиза или приветствия для участников фестиваля. Вспрыгнув на "барабан" и перебравшись оттуда на цилиндр среднего корпуса, он еще раз взглянул на и песни. Веселое слово причиняло боль. "Песенный период в моей жизни решительно миновал", - подумал Кир-Кор, начиная разбег вдоль корпуса, на крыше которого было начертано танцы.

Молниеносный толчок и, как всегда в прыжках на длинные дистанции, ощущение баллистики полета. Кир-Кор приближался к баньяну с неотвратимостью брошенного в цель тамагавка. Перед тем, как врезаться в крону, он увидел отраженную в воде "лягушатника" фигуру в светлом, летящую среди звезд.

Он вытянул руки вперед для защиты лица, свел вместе локти и со свистящим шелестом вспорол пышный слой жесткой листвы, - упругие хлесткие ветви гасили скорость. Даже способность видеть во мраке не сразу позволила ему безошибочно сориентироваться во встречном хлестком хаосе и правильно выбирать ветви, удобные для тормозных полу захватов. Один полу захват, второй, третий... Попытка захвата опасно не удалась: хруст, переворот через голову, сильный рывок за штанину. И финиш: изумительно мягкая остановка в каком-то заполненном листьями углублении с колышущимися стенками. Иона в чреве кита... Уф, сколько здесь мусора! Хворост, листья, пух, перья. И самое неприятное - паутина и пыль.

Он ощупал стенки западни - каждое движение вызывало серию колыханий. Сеть. Мелкоячеистая сеть из фторолакса. Такие сети натягивают под кронами крупных деревьев, если внизу есть "зеленые" бары, кафе. Разорвать такую сеть руками - проблема. А в карманах - ничего похожего на лезвие... Из металла - только жетон-ведемекум.

Простейший выход - испортить жетон. Придется испортить.

Он зажал платиновый диск между ладонями, сосредоточился на его разогреве. Скоро жетон стал слишком горячим для кожи. Увеличивая зазор между ладонями, он удерживал этот круглый кусок раскалившейся пластины в бесконтактном статическом равновесии в воздухе, и чувствовал, как наливается кровью лицо, деревенеют руки. Жетон засветился.

Проплавить прореху в сети ребром раскаленного кругляка - минутное дело. Жетон канул вниз рубиновым светлячком, и что-то там звякнуло. "Надо будет его подобрать", - подумал Кир-Кор, выбираясь наружу.

Между стволами баньяна был аккуратно расстелен ковер искусственного газона. Столиков не было. Ни столиков, ни обычных возле воды надувных кресел, ни "пиратских" (тоже довольно обычных возле воды) гамаков. Вдоль береговой кромки были установлены... нет, даже не лежаки, а широкие, почти квадратные ложа. Деревянные, резные. Но главной для ночного туриста была другая достопримечательность островка: большой стеклянный колпак противоливневого заслона. Под колпаком светился облицованный мрамором спуск в подземный коридор. Кир-Кор подобрал бесполезный теперь жетон (лишь бы вернуть в хозяйство МАКОДа благородный металлолом) и направился в подземелье с надеждой, что коридор ведет в подсобные помещения для посетителей бассейна.