В метро, как и обычно, он не садился, стоял у стеночки. Здесь тоже было свободно, но нельзя было с уверенностью сказать, что на следующей станции в двери не хлынет толпа.
Игорь жил в мире, и потому от обыденных мирских вещей отрешиться не мог. Вновь его мучили "проклятые вопросы", ответов на которые он не находил. За последнее время что-то уж слишком много советчиков появилось, эдаких новоявленных кормчих с указующими перстами. С телеэкранов и страниц журналов и газет в быт уверенно шагнули мудрые наставники, прозорливые журналисты-международники, частично возвратившиеся на круги своя из странствий дальних. Вошли всеведающими и всепонимающими учителями народа. И все-то они знают и разъясняют: и какую огромную пользу мы получим от совместных предприятий с западными фирмами, от совместной вырубки леса и совместной выкачки нефти, газа и прочего подземного и наземного богатства. Нет вопроса, который они бы "не осветили сполна"! И как русскому человеку или, скажем, белорусу, татарину подняться до высот истинного интернационализма и, вообще, что это такое - истинный интернационализм! И какие памятники старины следовало разрушать в силу их "эклектичности", а какие разрушать не следовало - всему научат прошедшие стажировку в "цивилизованном мире" новоявленные варяги. И нет для них неодолимых тем, все по плечу: от важнейших вопросов экономики и сельского хозяйства и до круга чтения. Только вот что-то в непосредственной их работе не видно изменений - то ли в начале семидесятых жизем, то ли в конце восьмидесятых, кроме телемостов ничего нового. Игорь видел, а может, ему так казалось, что людей этих прельщала кажущаяся простота вопроса, еще одна возможность выступить с поучениями. К этому можно было добавить и некоторый зуд разоблачительства, охвативший многих. Именно, разоблачительства ради "разоблачительства", ради сенсационности, шумихи, порой саморекламы - дескать, лихо я их наизнанку вывернул! Как все это было не ново! Выворачивать наизнанку не так сложно, благо, что ныне не запрещено! Ну а дальше? А дальше бросил все как есть и побежал следующих "выворачивать", а потом еще и еще! А кто будет вывороченным заниматься? Игорю почудилось вдруг, что он забрался слишком далеко, начав с книжных проблем. Но нет! Все было затянуто в один узел, развязывать который совсем не просто. Казалось бы, какая связь с книжной горячкой? Прямая! Читателя приучают, да и сам он привыкает к шоково-сенсационному чтиву. Точно! Он попадает в зависимость от щекочущих ощущещений, требует еще, в самой примитивной форме, в любых количествах, лишь бы еще острее и еще "красивее". Игорь был не против честного, правдивого разговора об истории. Он первый приветствовал такой подход, потому что говорить правду необходимо, только правду - без этого общество превращается в гиблое болото. Но правда редко ходит в блестящих, привлекательных одеяниях, не всегда она в вельможном сиянии искрится и уж совсем редко бывает защита в сиденье трона. А нам все - вот, дескать, добрый царь-батюшка, радетель наш и милостивец, а вот окаянный губитель, злой деспот и тиран. И опять пошло-поехало, понесло-закрутило. Стоит ли удивляться, что "Дети Арбата" на черном рынке стоят двадцать рублей, а про "Кануны" Белова там никто толком и не слыхивал? До чего дошло, сколько лет не вылезаем из постели Пушкина, прямо-таки прописались там. "Пушкинистов" все больше, ценителей же и любителей пушкинской поэзии Игорь на толкучках и в книгообменах не встречал, во всяком случае, мало кто признавался в этом. Обычно как - о нем почитал бы, а его нет-нет, и так все помню хорошо, в другой раз, в школе надоел! А что, правда так правда!
Что же касается самого книжного бума, то Игорю виделось, что это явление, до тех пор, пока деньги, запущенные в обращение, не обеспечиваются товарами, могло продолжаться долго. И говорить о каком-то насыщении книжного рынка было бы просто наивно - ведь есть испытанное и проверенное средство продления бума: выпуск новых серий. И неважно, что многие вещи выпускались и до этого, и в отдельных изданиях, и в других сериях, все не имело значения, - появляется новая серия, и тут же новая вспышка бума. Легко было начало положить, раскрутить книгособирателей (к ним Игорь не причислял подлинных любителей книги), а вот остановить будет ох как не просто! Тем более, когда собирательство приобрело и с каждым годом приобретает все более болезненный, параноидальный характер. Он не видел выхода. Что же делать, насыщать ненасытимое? Так здесь никакие совместные предприятия по вырубке тайги не помогут, тайга быстрее кончится, чем удовлетворятся книгонакопители! А вот если бы удалось переключить их энеогию на иное что-нибудь: будь-то отличное шмотье, видеомагнитофоны, мебель, да и вообще качествянный и доступный ширпотреб, вот тогда и вздохнули бы немного настоящие читатели, вот тогда и появился бы смысл заниматься изучением спроса именно читательского, а не потребительско-накопительского. И повышение цен на книги и коммерческие цены ничего не дадут истинному читателю. Они дадут прибыль государству, дадут прибыль накопителю... Если раньше тот, вечно стоящий в магазине, брал одну книгу, то теперь он берет две-три, а если дадут, то и больше - что-то обменяет, что-то продаст подороже, чтоб расходы оправдать. Вот и парадокс, тиражи все больше и больше, цены все выше и выше, казалось бы, лежать все должно, ан нет, не лежит!
От метро надо было опять-таки добираться на трамвае. Пришлось простоять минут двадцать на остановке, наблюдая, как один за другим стягиваются на этот маленький клочок земли под белой, болтающейся на ветру дощечкой с номерами маршрутов многочисленные книгоманы разных возрастов. Какая-то печать была на них на всех. Какая - Игорь и сам не мог понять. Но была.
Ровно через полтора часа после выхода из дома он был на месте, у небольшого окраинного книжного магазина. Еще издалека разглядел - народу тьма, значит, милиция пока что сюда не заходила, и этим надо пользоваться, не тянуть резину, брать за сколько скажут и отчаливать. Легкое нервное возбуждение уже начинало охватывать его - и чем ближе к магазинчику, тем больше. В глазах зарябило. Чтобы лучше и дальше видеть, он сразу же нацепил очки. Книги появлялись и пропадали на всех уровнях и во всех мыслимых направлениях, разве что, под облаками их не было - уловить темно-зеленую невзрачную обложку с мелкими золотистыми буковками на корешке не так уж и просто. Но главное - не суетиться.