– Но, Натали… – начала протестовать Изабелла, но тут же была перебита.

– Нет, малютка, ты пока помолчи и послушай старших. И в том и в другом варианте для тебя все складывается удачно. Твой отъезд домой как нельзя более кстати. Скроешься там от домогательств Рона и скоро и думать о нем перестанешь. Тебя ведь наверняка дома парень какой-нибудь ждет? Я права? Права?

– Нет, Натали, не права, – твердо возразила Изабелла. – Ронни хороший парень, он не сделает мне ничего плохого. И он, между прочим, завтра повезет меня в аэропорт. А что касается парня дома, так нет, никто меня там не ждет, кроме родителей и брата. Впрочем, Неда, скорее всего, дома не будет.

– Рон повезет тебя в аэропорт? – недоверчиво повторила Натали, словно и не расслышав окончания фразы. – И ты… ты…

– Да, я согласилась. А что в этом плохого? – удивилась Изабелла. – И такси не придется вызывать, лишние двадцать долларов сэкономлю. Брось, Натали, не психуй по пустякам и не делай из мухи слона. Я же не собираюсь прыгать с ним в постель. По крайней мере, сейчас.

– Да если бы и собиралась, кому какое дело? – почти что себе под нос буркнула Джил, поднялась с места и вышла из гостиной.

Впрочем, Натали отлично ее расслышала. Она быстро пересела на ручку кресла Изабеллы, обняла ее за плечи и проникновенно проговорила:

– Поверь, Бель, я беспокоюсь о тебе, искренне беспокоюсь. Ведь я же твоя лучшая подружка. И меня волнует твоя судьба, по-настоящему волнует. – Она чмокнула ее в щеку. – Не слушай ты Джил, она неплохая девчонка, но по большому счету ей глубоко наплевать на всех. Она только о себе думает.

– Да нет, Натали, Джил отличная и ей небезразлично, что с каждой из нас будет, но просто она считает нетактичным лезть туда, куда ее не просят, – заступилась Изабелла.

Натали Стокер вспыхнула.

– Ах она просто тактичная? А я, значит, бестактная дура и вмешиваюсь куда не надо?

– Не надо, не утрируй, Натали, я совсем не это имела в виду. И я понимаю и ценю твое беспокойство и заботу обо мне. Правда-правда. Ну, не злись, подружка, не злись. Ну что, мир? Мир?

– Мир, – неохотно, все еще раздраженным тоном ответила Натали.

Изабелла вскочила.

– Принесу еще пива. Выпьем за нашу дружбу. Идет?

На кухне Джил, посвистывая, мыла оставшуюся после завтрака посуду. Изабелла легко коснулась рукой ее плеча, она обернулась, улыбнулась и негромко проговорила:

– Наша Нат в своем репертуаре. Не успокоится, пока все не будут плясать под ее дудку.

– У каждого из нас есть свои недостатки. Но Натали очень привязана к нам обеим, – отозвалась Изабелла, открывая холодильник.

– О да, это точно. Только ее привязанность порой переходит границы разумного. Тебе не кажется?

– Есть немного.

– И что-то мне не очень понятно, чего это она так завелась из-за Брендона?

– А! – легкомысленно отмахнулась Изабелла. – У него и правда неважная репутация, вот она и распсиховалась немного. Но вообще, скажу тебе по секрету, мне Ронни нравится. Он кажется мне совсем не таким, каким его считают… С ним поговорить интересно, ну и вообще… – Она пожала плечами. – Мы с ним уже раз семь встречались, но он ничего такого себе не позволял. Даже когда на машине меня катал…

– Это хорошо. Плохо только, что среди подруг тебе приходится говорить об этом по секрету, – ответила Джил и вернулась к прерванному занятию.

А Изабелла задумчиво вернулась в гостиную, позабыв, зачем ходила.

– Ну вот, все в порядке, багаж сдали. Время еще есть. Хочешь, пойдем посидим в кафетерии? – предложил Рон, беря Изабеллу за локоть.

Это прикосновение, такое легкое, почти что небрежное и в то же время почтительное, многозначительное и даже какое-то собственническое, еще больше взбудоражило и без того взвинченные нервы Изабеллы.

Она провела практически бессонную ночь, перебирая в уме все их предыдущие встречи до мельчайших подробностей, особенно последнюю, когда он был так грустен и почти невыносимо нежен, и пыталась сопоставить этого Ронни с тем опасным плейбоем, против которого так страстно выступала Натали.

Но ей это так и не удалось. Этот Ронни, с которым она встречалась, разговаривала, смеялась, шутила, беседовала на самые разные темы, никак не соответствовал тому. Ей было сладко и горько одновременно. Сладко от того, что ей, и только ей, удалось заглянуть в глубины его души и увидеть там хорошего человека, горько от того, что предстояло расстаться с ним как раз сейчас, когда…

Когда что? Что?

Когда я почти что влюбилась в него! – вдруг призналась себе Изабелла.

Почти? Только почти? Так ли это, Изабелла Морган?

Ну хорошо. Хорошо. Буду честной хоть с самой собой. Да, я влюбилась. Первый раз в жизни влюбилась. Нечего бояться этого признания. Он… он хороший, он честный, он сам сказал, что я ему больше чем просто нравлюсь. Он… Впрочем, я же не собираюсь говорить ему об этом…

Она вела полубессвязный диалог с самой собой почти до самого утра, а когда все же уснула, на губах ее бродила улыбка ожидания счастья.

Эта же улыбка непроизвольно появилась и сейчас. Изабелла поборола внутреннюю дрожь и ответила:

– Что ж, от кофе, пожалуй, не откажусь.

Они просидели около получаса, молча глядя друг другу в глаза, даже не заметив, как появилась официантка, постояла немного рядом в ожидании заказа, потом окинула их внимательным взглядом и, понимающе улыбнувшись, удалилась, ничего не сказав.

Лишь голос из громкоговорителя, объявивший о начале посадки на рейс Изабеллы, привел их в себя.

Роналд сжал ее пальцы, поднес их к губам, поцеловал и, тяжело вздохнув, проговорил:

– Ну вот, тебе уже пора.

– Да, – не отнимая руки, отозвалась она.

– Так скоро…

– Да…

– Я столько хотел сказать тебе…

– Да…

– Я… я буду скучать по тебе, Белль.

– Я тоже, Ронни…

– Ты позволишь написать тебе?

– Написать? Да, конечно, но…

– Что тебя смущает, Белль? Тебе неудобно по каким-то причинам или…

– Нет! Нет-нет, что ты, конечно удобно. И мне будет очень приятно. Просто… просто я как-то не представляла тебя в роли… Ну, я имею в виду, мне казалось, что ты скорее позвонишь, чем… – Она запуталась, смутилась и замолчала, не закончив фразы.

Роналд усмехнулся и слегка пожал плечами.

– Я и сам не предполагал, что мне когда-нибудь захочется вступить в переписку, но с тобой, Белль, хочется говорить долго, вдумчиво и проникновенно. А телефон… это ведь так, для суетливого обмена любезностями. Средство наскоро договориться о встрече или вызвать такси. В общем, быстро-быстро.

Изабелла улыбнулась.

– Что ж, буду ждать твоих писем. Длинных, вдумчивых и проникновенных.

Он с силой сжал ее пальцы, так, что она слегка вскрикнула.

– Эй, девочка, не смейся надо мной, ладно?

– О, Ронни, ты неправильно меня понял. Я и не думала смеяться, – дрогнувшим голосом пробормотала Изабелла. Мысль о том, что ее слова могли причинить ему боль, показалась ей нестерпимой. Настолько, что на глаза навернулись слезы. – Правда, Ронни, я… я буду ждать.

– О, Белль, какой же я негодяй! – воскликнул он, выпустив ее руку и только тут заметив, как сильно сдавил ее. – Прости, я сам не знаю, что на меня нашло.

И снова голос из громкоговорителя вмешался в их бестолково-нежный разговор. Изабелла поднялась первой.

– Пора идти, Ронни. Вот, держи, тут адрес моей электронной почты. И домашний. Номер телефона тоже. На всякий случай. – Она неловко усмехнулась и потупилась, спрятав глаза под длинными пушистыми ресницами.

– Черт, как скоро. Я… я еще столько хотел сказать…

– Что? – встрепенулась она. Сердце заколотилось в ускоренном ритме. Сейчас, сейчас… – Что ты хотел сказать?

– Не имеет значения. Я еще скажу, но не в спешке. А теперь пошли, а то еще опоздаешь.

Ей уже было безразлично, что самолет может улететь без нее. То, что происходило между ними двоими, казалось самым важным, самым значительным из всего, что случалось с ней в жизни. Но Ронни уже взял ее за руку и направлялся к выходу.