Некоторые улицы первые свои названия получали по городам, из которых в Оренбург переселяли людей. Так, улица Кирова сначала называлась Алексеевской в связи с переселением дворян и казаков из Алексеевска (в 24 верстах от Самары). Потом, когда в 1750—1755 годах построили гостиный двор, она стала называться Гостиной, а затем — Гостинодворской.
Пушкинская улица первоначально называлась Пензенской по Пензенскому полку, назначенному в Оренбургский гарнизон. Это название во второй половине XVIII века перенесли на современную улицу Правды. Прежняя же Пензенская получила сначала название Самарской, а потом Орской по воротам на Орск, перенесенным в ее створ после Крестьянской войны 1773—1775 годов. До этого название Орской некоторое время носила современная Ленинская улица, так как именно здесь сначала стояли ворота. Первое ее название — Штабская, потому, очевидно, что места для строительства домов на ней предназначались преимущественно офицерам и казачьей старшине. С конца XVIII — начала XIX века в память основателя города и первого Оренбургского губернатора она получает название Неплюевской.
Мало-Торговый переулок вместе с Сакмарским назывались сперва Самарской улицей, а Бухарский переулок вместе с существовавшим тогда симметричным ему переулком — Уфимской улицей в связи с переселением из этих городов дворян и казаков; затем Мало-Торговый переулок назвали Провиантским по Провиантскому бастиону и складам в нем.
Несколько улиц назывались и переименовывались по церквам, таково происхождение названий: Успенская, Никольская, Воскресенская, Преображенская, Введенская, Петропавловская, Троицкая.
Много названий имела современная Пролетарская улица. В пределах крепости первое ее имя — Комисская, оно напоминало, что город закладывался Оренбургской комиссией еще до образования губернии. С конца XVIII века она стала называться Почтовой по почтовой конторе, находившейся на ней между современными улицами Пушкинской и Ленинской (в настоящее время это место составляет часть улицы). В 1878 году ее переименовали в Перовскую в память о А. В. Перовском, Оренбургском военном губернаторе (1833—1843) и генерал-губернаторе (1851—1857), много сделавшем для развития города и губернии. Несмотря на то, что улиц в городе было сравнительно немного, настоящей упорядоченности в их названиях не было, встречались одноименные переулки, например, Торговые. Отсутствию надлежащего порядка способствовало и то, что корреспонденцию адресовали на имя домовладельца без указания улицы и номера дома. Еще во второй половине XIX века в просьбах о разрешении открыть заведение указывали не улицу и номер дома, а принадлежность его домохозяину. О состоянии этой части городского хозяйства свидетельствует тот факт, что когда в 1860—1861 годах нужно было составить план города с указанием названий улиц, землемер Чикулин производил в ряде случаев, там где не было надписей, «дознание в натуре», причем оно проводилось «при содействии депутатов и старожилых людей». Так устанавливалось «натуральное наименование» улиц. Только в 1877—1879 годах в связи с предстоящей «всеобщей в Империи переписью населения» в городе была проведена нумерация домов с разделением на четную и нечетную стороны.
В целом наименования улиц в XIX веке менялись редко, значительно больше изменений было в первые полвека существования города. Можно отметить, что среди названий улиц не было имен писателей, художников, музыкантов, ученых; кроме Мастерского переулка не было названий, связанных с производством. В списке 1879 года в историческом центре, то есть на территории бывшей крепости, насчитывается 41 улица, 5 из них названы именами царя и губернаторов, 6 — по церквам и мечети, 6 — по торговле, 12 названий связано с миром военных и чиновников. В этом отразились не только особенности города, но и военно-бюрократический, феодально-буржуазный самодержавный строй. Одновременно в большинстве случаев была тесная связь имени с конкретной улицей.
Форштадт. В середине 50-х годов XVIII века с восточной стороны крепости, начинаясь сразу за рвом, появляется первое поселение — казачья слобода, называвшаяся по церкви Георгиевской, или Егорьевской, а также Калмыцкой, так как большинство населения ее составляли записанные в казаки крещеные калмыки. Слобода просуществовала только около двадцати лет, потому что при возникновении угрозы осады Оренбурга армией пугачевцев в 1773 году она была выжжена. Так поступали с предместьями с незапамятных времен, поскольку постройки могли быть использованы осаждающими как укрытия.
Вторично появление предместья с этой стороны города связано с сильными пожарами весной 1786 года, после которых власти решили переселить за город лишних людей и расположить постройки в крепости на большем расстоянии друг от друга. На этот раз предместье или Форштадт, как его стали называть (по отношению к Георгиевской слободе слово «форштадт» употреблялось редко и только как нарицательное), строилось уже отдельно от города, на расстоянии, потому что вокруг крепости предписывалось оставлять эспланаду (свободное пространство) шириной в 130 саженей.
Селились здесь исключительно казаки, хотя предусматривалось поселить тут и небольшое число мещан. Только этот сословный принцип да расположение к востоку от города и связывают Форштадт с первой казачьей слободой, так как ни планировкой, ни даже ориентацией они не связаны, а по территории совпадают только частично. Форштадт начинался от линии современной Выставочной улицы и Красного переулка, несколько позже граница пошла примерно по улице Красная площадь. Северная граница проходила сначала на 150 метров южнее современной Туркестанской улицы, а затем постепенно переместилась на линию в 80 метрах от нее, дальше которой она не шла вплоть до конца 1870-х годов. Только к началу XX века Форштадт дошел до Туркестанской, своего предела с северной стороны. Восточная граница его долгое время не заходила за линию улицы Степана Разина; часть кварталов, преимущественно южных, сразу дошла до нее, потому, очевидно, что места были удобнее благодаря близости к лугам, воде, лесу. Рост Форштадта продолжался, следуя той же тенденции: продвижение на восток южных кварталов. Южная граница Форштадта шла вдоль естественного рубежа — склона к пойме, не спускаясь вниз. К 1915 году все кварталы доходят до Парковской, а южные — до Хлеборобной улицы.
Форштадт подвергается и некоторой перепланировке. Сначала все кварталы планировались приблизительно одинаковыми, по величине значительно шире и длиннее, чем городские. Была только одна улица в направлении с севера на юг и четыре, перпендикулярные ей. Еще в середине XIX века эта улица, названная позже Бассейным переулком, делила предместье почти пополам. Она оставалась единственной в этом направлении, если не считать появившегося во второй четверти XIX века небольшого и узкого переулка, существующего теперь лишь номинально, — Красного. Первыми стали делить кварталы южнее улицы Карла Маркса, тогда 2-й Нижней (место этих первых улиц не совсем совпадает с нынешними или тем, что от них еще осталось) и, прежде всего, вдоль. При дальнейшем продвижении застройки на восток руководствовались уже этим принципом. Северные кварталы оставались неразделенными вплоть до опустошительных пожаров весной 1879 года, после чего перепланировка была произведена и на севере; первоначальную ширину сохранили только кварталы между улицами Чкалова и Карла Маркса. После пожара 1879 года оставили площадь одного бывшего большого квартала незастроенной. Эта территория предназначалась для строительства Никольской церкви.
Связь Форштадта с городом не оставалась неизменной. В первое время он рассматривался как городское предместье, но постепенно казачий форштадт обособился и стал станицей со своим самоуправлением. На планах города его показывали редко и обычно не приводили названий улиц. Это обстоятельство позволило с достоверностью установить только наименование, которое было дано заново после перепланировки, начатой в 1879 году в связи с упомянутым пожаром. Названия давались здесь в большинстве своем вне связи со спецификой улицы, отражая скорее обстановку того времени: Задунайская, Карская, Хивинская и т. п. Некоторые улицы названы были в честь атаманов, например, Могутовская (Могутов — атаман казачьего войска в первые десятилетия существования Оренбурга). Что касается названий улиц до перепланировки, то с достоверностью удалось установить только имена улиц Чкалова и Карла Маркса — Большая и 2-я Нижняя соответственно. Между Форштадтом, или станицей Оренбургской, как его официально называли, и городом, возникало много споров, так как, пользуясь выгодами городской жизни, станица не участвовала в расходах города. Споры дошли до того, что в 1899 году на заседании Думы было предложено отделиться от Форштадта забором.