В изданной в Западной Германии книге Иона Кимхе «Война генерала Гуизана на два фронта» говорится: «Среди сотрудников Шелленберга был также бывший кавалерийский майор, штурмбанфюрер Эгген, который установил в Лозанне весьма солидные экономические связи, служившие маскировкой его шпионской деятельности. Эгген познакомился с офицерами швейцарской разведки из окружения Массона — капитанами Мейером и Паулем Хольцахом. Они доложили своему шефу о контактах с Эггеном. Массон не возражал, в тайной надежде на всякий случай установить таким образом прямую связь с Шелленбергом. Последнего это тоже устраивало. Он дал Эггену указание использовать установленные контакты максимально… Поскольку Эгген был не менее тертый калач, чем его хозяева, развернутая им деятельность принесла вскоре богатые плоды. Эгген мог теперь въезжать в Швейцарию и выезжать из нее без соблюдения каких бы то ни было таможенных формальностей. Если иногда швейцарские пограничники и задерживали его, то тут же вмешивался Массой, и Эгген продолжал свой путь. Пожалуй, большего взаимного доверия нельзя было ожидать»[36].

В комментариях эта цитата, пожалуй, не нуждается. Следует лишь добавить, что швейцарские власти выдали эксперту СД по фальшивой валюте штурмбанфюреру СС Хеттлю паспорт своей страны, тем самым предоставив ему возможность в любое время беспрепятственно посещать Швейцарию[37].

Если рассматривать в этом свете некоторые послевоенные финансовые соглашения, то невольно напрашивается вывод: гитлеровский министр экономики Функ и начальник гиммлеровской разведки Шелленберг не ошиблись, избрав Швейцарию в качестве надежного хранилища денег. По соглашению, заключенному в 1946 году в Вашингтоне, швейцарские власти обязались реализовать находящуюся на ее территории бывшую германскую собственность (по швейцарским данным, она оценивается в 243 миллиона франков) и половину выручки выдать западным союзникам. Но на практике все вышло иначе: 26 августа 1952 года правительство Швейцарии заключило с Западной Германией так называемое выкупное соглашение. На его основе Бонн перечислил 2 апреля 1953 года в Берн 121,5 миллиона швейцарских франков, которые в тот же день были отправлены западным союзникам «во исполнение обязательств по вашингтонскому соглашению 1946 года». Таким образом, находящееся в Швейцарии движимое и недвижимое имущество германских монополий и нацистские миллионы остались нетронутыми, а вашингтонский счет оплатили западногерманские налогоплательщики.

С разрешения фашистского диктатора Франко нацисты переправляли капиталы и в Испанию. После войны Франко сумел сохранить их для депозитариев (вкладчиков), заверив западных участников антигитлеровской коалиции, что он использует нацистскую собственность якобы в качестве компенсации за ущерб, причиненный Испании в результате войны. Это была явная ложь. Ведь франкистская Испания никогда не находилась в состоянии войны с гитлеровской Германией. Наоборот, испанское правительство оказывало Гитлеру помощь в разбойничьих походах, предоставив, например, в его распоряжение «Голубую дивизию».

Немалое содействие оказала гитлеровской Германии и Аргентина в годы правления генерала Перона.  Еще задолго до того, как этот фашист, организовав офицерский путч, захватил в марте 1944 года власть в стране, он числился доверенным лицом Эберхарда фон Ягвица. В 1920 году капитан фон Ягвиц, бывший до этого начальником промышленного отдела при главном командовании кайзеровской армии, по заданию разведки рейхсвера обосновался в Буэнос-Айресе и под видом добропорядочного дельца развил там бурную деятельность. Ягвиц довольно быстро установил тесные контакты с офицерской камарильей, и вскоре молодой офицер аргентинского генерального штаба Перон уже значился в списках рейхсверовских агентов.

После прихода к власти в Германии фашистов фон Ягвиц был вызван в Берлин. Ему предложили ответственный пост в Заграничной организации нацистской партии, которой подчинялись 550 местных диверсионных групп и резидентур в 45 странах. Поэтому появление Перона в качестве аргентинского военного атташе в Берлине не было неожиданным для фон Ягвица, назначенного к тому времени на пост статс-секретаря имперского министерства экономики. Перон своевременно посвятил его в планы переворота в Аргентине, они обсудили детали заговора, а когда Перон отправился на родину, ему была вручена довольно большая сумма в фальшивых английских фунтах для подкупа нужных людей и приобретения оружия. Нацистские группы в Аргентине получили указание всеми средствами оказывать содействие Перону в подготовке путча.

1954 год. Буэнос-Айрес. Встреча Отто Скорцени и представителя концерна Круппа барона фон Мальтцана с президентом Аргентины Пероном. Все трое активно участвовали в размещении нацистских ценностей в иностранных банках.

Надежды, которые руководство СД связывало с планами переворота в Аргентине, осуществились с приходом Перона к власти: нацисты получили возможность переправить награбленные миллионы также и в Южную Америку В марте 1945 года Перон ради проформы объявил войну гитлеровской Германии. Конечно, на ход военных действий такой шаг никакого влияния не оказал. Зато сокровища нацистских бандитов оказались в еще большей безопасности в стране, вступившей в антигитлеровскую коалицию. Как известно, сразу же после капитуляции Германии Перон открыл границы Аргентины для бывших видных деятелей гитлеровской партии, конструкторов «чудо-оружия», эсэсовских головорезов и предоставил им надежное убежище и солидную материальную базу для подготовки реванша.

По мере приближения неотвратимого поражения гитлеровской Германии главари вермахта и СС активизировали совместные усилия по организации подрывной деятельности. Вальтер Шелленберг мобилизовал в буквальном смысле все подонки общества из многих стран. Тысячи шпионов и диверсантов получили специальные задания. Они знали, что в случае провала в тылу государств антигитлеровской коалиции или в нейтральных странах их ожидает тюрьма, расстрел или казнь на электрическом стуле. И все же у службы безопасности не было недостатка в добровольцах в смертники, которых привлекали предложенные в награду крупные суммы в валюте, золото, платина и драгоценные камни из награбленных сокровищ. Разумеется, валюта, которой оплачивалась деятельность шпионов, была фальшивой. При этом происходило то, что характерно для практики всех синдикатов преступников и авантюристов: синдикат надувает своих участников, а они в свою очередь по мере сил и возможностей обманывают синдикат.

В 1943 году английская полиция арестовала нацистского шпиона, высадившегося у побережья Шотландии с летающей лодки. Каково же было удивление агента, когда во время допроса ему сообщили, что деньги, которыми был набит его чемодан, поддельные[38]. Этот факт, конечно, не повлиял на приговор: шпиона казнили.

Аналогичная картина выявилась при аресте гауптштурмфюрера СД Курмиса в Иране. У него изъяли 100 тысяч фальшивых фунтов стерлингов. Курмис вначале пытался вскрыть себе вены, а затем выбросился из окна больницы.

В нейтральной Швеции агенты СД чувствовали себя в большей безопасности. Там они, как правило, прикрывались дипломатическими паспортами и пользовались соответствующими правами Их шеф — германский посол Ганс Томсен зарекомендовал себя еще до 1941 года, будучи гитлеровским шпионом в США. После того как Томсен прибыл в Стокгольм в 1943 году, германское посольство превратилось в штаб нацистских шпионов на севере Европы. Десятки подонков, которых посол заставил работать на гитлеровскую разведку, щедро оплачивались фальшивыми деньгами, фабриковавшимися в мастерских СД.

Однако шведская полиция задержала на месте преступления гауптшарфюрера СД Пиоха, служившего чиновником германского посольства: он обменивал фальшивую валюту на шпионские сведения. Такая же участь постигла и инспектора гиммлеровской полиции Энгеля, занимавшего пост помощника торгового атташе при германском консульстве в Гетеборге. Однако после вмешательства Томсена конфликт был быстро урегулирован и провалившихся агентов заменили.