Миновал полдень, а намеченное так и не было выполнено. Возле внутренней сторожевой башни Хай Хорна дюжина кормирских солдат безуспешно пыталась стронуть с места Баала, заточенного в янтарную темницу. Чуть раньше этим же днем, камнетесы пристроили на стене поддерживающие опоры, возвышавшиеся над воротами. Солдаты хотели поднять Баала на эти балки и установить его там в качестве трофея.

Неподалеку от башни расхаживал Лорд Кай Деверелл, сжимая в кулаке пергаментный свиток. С края свитка все еще свисал кусочек воска с отпечатанным в нем гербом Пурпурных Драконов, королевской печатью Короля Азуна. Деверелл нервно хлопнул пергаментом по ноге, словно это могло ускорить работу.

Сообщение из Сюзаила пришло в полночь. Оно гласило:

«В Хай Хорн с инспекцией направляется верховный маршал войск, Герцог Дюк Берю. Он проверит как в вашем гарнизоне обстоят дела с пьянством и упадком боевого духа. Подобное поведение не допустимо, особенно с учетом наступивших в обществе перемен. Прими его рекомендации, как мою собственную волю. Надеюсь, когда это сообщение прибудет, у вас будет стоять прекрасная погода. Его Величество, Король Азун IV».

«Пьянство и упадок боевого духа!» — прошипел Деверелл. «Ну, это мы еще посмотрим».

Главнокомандующий гарнизоном намеревался убедить герцога Берю, что короля ввели в заблуждение. Вот для этого его люди сейчас и водружали Лорда Убийств над сторожевой башней. Когда Берю въедет в Хай Хорн, то непременно окажется лицом к лицу с Баалом. Далее у герцога не будет иного выбора, кроме как расспросить о трофее. Когда Деверелл объяснит что тут к чему, Берю будет вынужден доложить, что в Хай Хорне дела обстоят как нельзя лучше. Как бы то ни было, но захватить бога обычным пьяницам и трусам не под силу.

Подул ветер, принеся с собой холодный, промозглый дождь. Деверелл поднял глаза к небу и увидел как к крепости движется густая пелена облаков. Да, не повезло же сегодня караульным.

Главнокомандующий повернулся к Пелу Бересфорду, капитану ночной стражи. «Меня ждут в обеденной. Проследи, чтобы с нашей игрушкой все было в порядке».

Накинув капюшон на голову, Пел посмотрел в сторону надвигающегося шторма. «Если позволите, сэр, но мне кажется, что разумнее было бы оставить ее до утра на месте. Скоро поднимется сильный ветер».

Деверелл также посмотрел в сторону грозовых туч, но лишь покачал головой. «Я хочу, чтобы к рассвету она стояла над воротами. От тебя требуется лишь убедиться, что она хорошо закреплена».

Не произнеся больше ни единого слова Деверелл скрылся из виду. Он не заметил как в глазах его подчиненного полыхнула обида, и как сжалась в кулак рука Баала, единственная часть его тела выступающая из янтаря.

«Как скажете, сэр», — прошипел капитан стражи.

Однако тревожился Пел не только из-за янтарного камня. Он искренне считал, что кусок застывшей смолы был не тем трофеем, который можно было бы выставлять на всеобщее обозрение. Человек внутри, в совокупности с пьянством Деверелла, стоил жизни слишком многим хорошим людям.

Если бы этот случай был единичным, Бересфорд не стал бы заострять на нем внимание. Но не раз капитан оставался на своем посту уже после восхода солнца, в то время как главнокомандующий пировал с офицерами дневной смены. Пел еще ни разу не видел Деверелла на утренней трапезе в трезвом рассудке. А предложить его должность халфлингу было последней каплей в чаше терпения.

Поэтому капитан написал официальную жалобу и отправил ее с гонцом в Сюзаил. Он не ожидал, что король пошлет на ревизию самого маршала войск, но знал, что его жалоба была не единственным обвинением в адрес Деверелла. Однако, какова бы ни была причина, Герцог Берю прибывал завтра и, если к тому времени этот нелепый желтый камень не будет возвышаться над внутренними воротами как «доказательство» компетентности Кая Деверелла, Пел будет просто счастлив.

Тем не менее, приказ был получен, а Бересфорд был слишком хорошим служакой, чтобы не подчиниться ему. Поэтому Пел принялся поднимать янтарный камень с таким рвением, словно это была его собственная идея. Без присутствия Деверелла, который только нервировал людей, капитан справился с заданием в течении одного часа.

Оставшуюся часть ночи Бересфорд, плотно укутавшись в плащ, провел, изредка совершая обходы и держа людей настороже. Капитан проходил мимо Баала больше дюжины раз, всякий раз останавливаясь, чтобы проверить крепления и убедиться, что они выдержат порывы ветра. На всякий случай Пел даже приставил к янтарю двух стражников.

Однако, во тьме Бересфорд и его стражники не увидели, что Бог Убийства с помощью своей свободной руки перетирает веревку, удерживающую его на месте. К тому времени, когда ночной ветер стих и над восточными отрогами разлился утренний свет, темница Баала удерживалась лишь одной прядью веревки.

Пел стоял на западной стене, наслаждаясь своим любимым временем для наблюдения. Ночной воздух был уже не столь колюч, и замок был спокоен и тих, словно заснеженный муравейник. Тишину нарушали лишь еле различимые переговоры да редкие покашливания стражников, отдававшиеся эхом от холодных камней. Это было спокойное время, когда люди могли подумать о завтраке и теплой кровати.

Однако, капитану было не суждено насладиться столь прекрасным утром, так как воздух разрезал оглушительный грохот. Бересфорд повернулся к мальчишке-слуге и произнес, — «Подними Лорда Деверелла и скажи, что его трофей упал». Не медля ни мгновения, Пел бросился к темнице Баала. Ему не нужно было находиться там, чтобы понять что произошло.

То, что предстало взгляду капитана было гораздо хуже, его самых мрачных предположений. Посередине ворот лежал янтарный камень, разбитый и опустевший. Двое стражников, приставленных к нему, были мертвы, а мостовая под ними была покрыта еще теплой кровью. Еще двое людей ползали на коленях, собирая осколки янтаря, словно дети разбившие любимую вазу мамы.

«Где Баал?» — потребовал Пел, пнув один из янтарных осколков. Стражники встали. «Здесь его нет, сэр», — произнес один.

«Я это вижу», — ответил капитан, махнув рукой на разбитую темницу Баала.

«Когда мы прибежали, его здесь уже не было», — объяснил второй стражник, все еще держа в руках несколько осколков.

У Пела сжалось сердце. Он не знал как аватар сумел пережить свое заключение, но сейчас было не время думать над этим вопросом. «Трубите тревогу. Разбудите и вооружите каждого человека…»

Из ворот выбежал слуга Бересфорда. «Сэр, Баал! Он в покоях Лорда Деверелла!»

Без единого слова Пел и стражники бросились к башне, взлетев по лестнице меньше чем за минуту. Добравшись до верхнего этажа, капитан распахнул дверь в комнату главнокомандующего и ворвался в нее с мечом наперевес.

Там, вокруг неподвижного тела стояло с дюжину стражников с опущенными алебардами. Татуировки на голове трупа не оставляли сомнений, что это был человек, заточенный в янтарь. Но огонь в его глазах потух и сейчас они даже отдаленно не казались столь грозными. Пел понимал, что душа уже давно покинула это бренное тело.

«Кто убил его?» — спросил капитан.

«Никто», — ответил мальчик-слуга. «Так я его и нашел».

Пел поднял глаза. «Где Лорд Деверелл?»

Взгляд мальчишки скользнул по комнате, словно обыскивая ее. Наконец, он ответил. «Пропал, милорд».

Келемвор сделал еще один шаг, споткнулся и с досады пнул камень так, что тот слетел вниз по склону горы. Воин вздохнул, дернул пони за поводья и сделал еще один шаг. Его череп буквально раскалывался от немыслимой головной боли.

Пытаясь отвлечься от боли, Келемвор мысленно вернулся на несколько дней назад. После смерти Проныры, он, Миднайт и Адон продолжили свой подъем на Перевал Желтого Змея. Двумя днями позже они наткнулись на огромную пелену черного небытия. Завеса была не материальной. Скорее это была просто граница, дальше которой они ничего не могли видеть.