Когда пять минут спустя я поставила перед господином Кимом обычный черный кофе с кусочками горького шоколада, как он любил, то я заметила на его губах едва уловимую ухмылку, которая, словно мираж, исчезла и не появившись.

- Вы не могли бы достать мне пригласительный билет в одно заведение? Мне туда очень нужно попасть. – тоном проигравшей попросила я. Йесон открыл ящик и, не глядя, протянул мне кремово-бархатный конверт с витиеватой надписью «CROISSANT & CAPPUCCINO». Ошалев так, что брови мои достигли линии волос, я протянула за ним руку.

- Надеюсь, за тобой есть кому присмотреть, - господин Ким приподнял чашечку и, отпив, вытер кофейный потек на стенке. – мисс Марпл дожила до старости, чего и тебе желаю. Только не старой девой, как она.

Я прикинула, что ДжонХёна с собой брать не стоит. Он может сорваться и броситься на ХиЧоля при малейшем его приближении. И всё испортить. А мне нужно было узнать, кто остальные. Кто все те, кто участвовал в насилии над девушкой. Конечно, теперь ХиЧоля можно было убить, ведь был ещё Шивон… но помышлять о таком рано. К Шивону, может, я вообще не проберусь, а тут хотя бы что-то. Поэтому я позвонила ХимЧану. Извинившись, что прошу о такой поздней компании, я почти начала оправдываться и обосновывать, но он прервал меня, тут же согласившись. Разумеется, он со мной поедет, прикроет, постережет. Внутрь нельзя было со мной идти не только потому, что пригласительный один, но и потому, что спутник мне не нужен. Я же собралась очаровать ХиЧоля. Втиснуться к нему в доверие. Хотя бы на ночь, чтобы попасть к нему домой и поискать улики, адреса, связи, порыться в личных вещах.

Не задержавшись в офисе ни на минуту дольше, чем требовалось, я принеслась домой и стала приводить себя в порядок. Знать бы, что любит этот мерзавец! Как себя подать? Что говорить? Я мучилась с прической, макияжем, нарядом. Все мне казалось не достаточно хорошим. Серебристые тени – холодно, золотистые – вульгарно. Красная помада – дешево, бледно-розовая – не призывно. Я останавливалась на всём усредненном и в целом получилась какой-то никакой. Хотя укладка волос мне понравилась. Долго выбирая, чем похвастаться: грудью или ногами, я поняла, что сверху особенно хвастаться нечем и надела платье короткое, а не с декольте. Яркое надевать смысла не было. В клубах краски и цвета теряются. Я облачилась в черное.

Билет, выданный мне Йесоном, был на имя PR-менеджера неизвестной мне фирмы. Это логично, ведь всё ещё секретарша того, на кого пала тень скандала, не должна была привлекать к себе любопытных взглядов. Я опрыскала себя духами, как комнатное растение в жару, натянула чулки, обулась и выбежала. Перед подъездом уже стоял пикап ХимЧана. Я распахнула дверцу и запрыгнула внутрь.

- О! – издал звук он, посмотрев на меня.

- Позорно? – с сомнением уточнила я, постаравшись натянуть подол пониже. Распахнутое пальто показало, в чем я была.

- Я бы сказал… сексуально, - он повернул ключи. – я бы тебя такой и не узнал после первой встречи. Ты совсем по-другому выглядела.

- Да, я предпочитаю скромно и неброско одеваться, - я положила сумочку на колени. – кого я обманываю? Меня на работе шеф разучил красиво выглядеть.

- Тиран? – разговаривал ХимЧан, выезжая на дорогу. Я покосилась на его руку, лежащую на коробке передач. Красивая.

- Нет, нормальный, - осенний вид за окном располагал к дружеской беседе. – но со своими заморочками.

- Все мы с заморочками, - улыбнулся парень. – у кого-то они мешают жить другим, у кого-то мешают жить себе. Но по количеству они у всех равны.

- Может быть, ты прав, - даже хорошо, что не было музыки. Мне надо было сосредоточиться перед первой своей вылазкой. ХимЧан будто понимал это и не трогал радио или диски.

- А, я так и не понял, как ты связана с этим делом?

- Ну… личное, - смущенно вперилась я в свою черную лаковую сумочку глазами.

- Об этом я догадался. – ехать оставалось недолго и мне стало обидно, что мы не успеваем толком поговорить. Мне нравилось, что кто-то ещё участвует со мной в этом предприятии. При всем моем стремлении к самостоятельности, где-то я боялась, где-то чего-то не знала.

- Я хочу обелить человека, которого обвиняют в том, что случилось, - я искала понимания и, по-моему, находила его. ХимЧан удовлетворено кивнул. – ты слышал, что говорит ХекВон по поводу всего этого?

- Приходилось, - осталось буквально два-три поворота. – он же, вроде как, обворовал недавно кого-то? Он считает, что ему отомстил этот… как его…

- Ким Йесон, - подсказала я. – мой начальник.

Он скосил на меня глаза. Пробарабанив пальцами по рулю, он ещё раз кивнул и сконцентрировался на дороге. Естественно, он всё понял. Надо быть дураком, чтобы не понять, по какой причине девушка ввязывается в опасную игру ради мужчины. Любовь.

Мы остановились недалеко от клуба, чтобы не видно было, как блистательная девица выпрыгивает из подержанного и потрепанного автомобиля. Этот район отличался от того, который ХиЧоль посещал в прошлый раз. Тут ярко светили огни, проносились тачки бизнес-класса, воздух источал сладко-сигарный дурман, будто джентльменский клуб начинался уже здесь, на подходах к зданию.

- Подождешь меня здесь? – заглянула я в окно, уже выйдя из машины.

- Конечно, - ХимЧан указал на место напротив клуба. – припаркуюсь вон там.

- А если… - я пожевала губу. – всё получится и я уеду отсюда с ХиЧолем?

- Не волнуйся, я поеду следом. – у меня было чувство, что я ухожу на фронт. Хотелось обнять его за шею, как последнего человека, видевшего меня живой.

- Спасибо. – я оторвалась от пикапа и побежала туда, где охранники монолитными глыбами стояли у дверей и пропускали только того, кто предъявлял администратору входной билет.

Легкой походкой от бедра я, улыбаясь, достала пригласительный и, продемонстрировав его, проникла внутрь, в логово, которое пугало и манило одновременно.

Следопыты

Я была полна невежества в деле охмурения мужчин. Незнание, как должна вести себя женщина, которая может приворожить избалованного и денежного любимца фортуны, превращало меня в скованную студентку по обмену. Наверное, это – я в своей новой роли - должна быть опытная и раскованная особа. Обязательно с историей. Загадка, интрига и тоска одиночества, усталость от ненужностей, налипших на жизнь. Она сидит – эта привлекательная незнакомка – у бара, забывает Токио или Осаку, который разбил ей сердце, или Пусан, или Шанхай. Или забывает головокружительную весну, или жаркое лето, или промозглую, запоздалую осень. В общем, пытается избавиться от каких-то воспоминаний, делающих её тусклой и не решающейся на первый шаг. Я пыталась забывать что-то выдуманное ради одного – чтобы забыть, что я секретарша финансового директора Кима Йесона, иначе это могло быть написано у меня на лбу, как и то, что я тут что-то ищу или откровенно выслеживаю Кима ХиЧоля.