Нет в городе открытого окна.

Нет распахнувшихся дверей светлиц,

Да что бы та была б освещена.

И Белодон велел открыть окно,

Чтоб маяком оно орлам служило.

Потоком света небо рассекло,

Но снова буря смерча закружила.

Стремясь закрыть окно орлам,

Чтоб не было пути к спасенью,

Чтоб перья их развеять по холмам,

Чтоб гордых птиц предать забвенью.

Свет от окна в ночи мерцает.

Заметили его орлы. И видит Белодон.

Сначала, меньший из орлов влетает,

Затем другой… И царь был поражён!

Большие птицы перед ним предстали.

Небесной красоты, величия полны.

И, молча, люди перед ними встали,

Так были птицами они поражены.

Один орёл, повыше и постарше,

Был цветом, словно море синий-синий.

Другой, что постройнее и помладше,

Был бел и нежен, словно зимний иней.

И чудным птицам подивился Белодон.

Не принимал ни разу он таких послов,

Ни разу горных птиц не видел он.

И лекарям велел лечить орлов.

Их крылья порваны, на лапах – кровь.

Покрыты ранами их гордые тела.

Орлы приобрели всеобщую любовь.

Их стойкостью дивились доктора.

Их, окружив душевной теплотой,

И отведя для птиц свою светлицу,

Царь повелел не нарушать орлов покой,

Не превращать дворец для них в темницу.

Проходит время, и поправились орлы.

Окрепли крылья, возвратилась сила.

Людской заботой и теплом окружены,

Орлы похорошели всем на диво.

Рад излеченью птиц и Белодон,

Но смотрит он тоскливыми глазами.

Волшебным сном царицы удручен,

Грустит он длинными ночами.

Глава 2.

Часть 2.

Раз ночью, сидя у окна светлицы,

Грустил в своих раздумьях Белодон.

От сна смыкались уж ресницы,

Но шорох за спиной услышал он.

В поклоне голову склоняя,

Орлы стоят в сиянии свечей.

Затем подходят, робости не зная,

И вдруг заговорили голосом людей.

- С тобой пришли проститься мы.

Благодарим за наше излеченье.

Ты спас нас от смертельной тьмы.

И мы тебе даруем облегченье.

Так знай. Мы посланы в тебе судьбой,

Чтобы спасти от смерти Зориоку.

Её Золтан, царь зла, пронзил стрелой.

Смерть для него она и раньше сроку!

И он, назло пророку и судьбе своей,

Велел запрячь златую колесницу.

И, взяв, колчан со стрелами смертей,

По свету полетел искать царицу.

И он нашёл её в тот миг,

Когда Луна собой закрыла Солнце.

И смерти два луча в царицу напрямик

пустил Золтан в открытое оконце.

Но велика в царице жизни сила.

Две жизни новые хранит в себе она.

Стремленье жить в царице победило,

И смерть была побеждена.

Царица неподвижна, но живая,

Хоть две стрелы хранит в груди.

Своей рукой путь стрелам закрывая.

Спаси её – ей руку отведи.-

В душе с надеждой на спасенье,

К царице тихо царь подходит.

Своей рукой, дрожащей о волненья,

Царице руку от груди отводит.

И тотчас стрелы вышли из царицы,

К ногам царя златым огнём упали.

И в угли превратили пола половицы

Своим огнём, покуда угасали.

И Зориока тихо застонала,

И нежностью на грудь царя припала.

А радость у царя слезою набежала,

Скатилась по щеке и со скулы упала.

И Зориока к жизни возвратилась,

Но дни безмолвий не проходят зря.

И, лишь в объятьях мужа очутилась,

Заснула тотчас на плече царя.

Царь приказал перенести её в покои,

И нянькам глаз с царицы не спускать.

И, чтоб никто не смел своею волей,

В покои царские кого-нибудь пускать!

И снова царь наедине с орлами.

Он птицам низко поклонился.

- В большом долгу я, птицы, перед Вами!

Благодарю! – С такою речью обратился.