Следом за памятью пришел страх.

Весь день он прислушивался к себе, ожидая проявления страшных симптомов. Ему стоило неимоверных усилий казаться спокойным и сосредоточенным на работе, отвечать на вопросы, высказывать какие то мысли. Мысли… Все мысли его крутились только возле одного вопроса. Что с ним будет? Заражен он или нет?

От хорошего утреннего самочувствия не осталось и следа. Есть и пить он совершенно не мог. Не мог смотреть на яркий свет, выйти на дневной свет вообще казалось ему немыслимым.

Ближе к вечеру его начало тошнить.

Отделавшись от Скалли, он пошел в свой номер. Тишина и темнота — вот чего жаждал его измученный организм.

* * *

Вставать предстояло в шесть утра. Тогда можно было успеть на рейс Бостон-Вашингтон. Дэйна Скалли завела будильник и решительно натянула на голову одеяло. Час ночи. Она была сыта своим маленьким отпуском по горло. И самое обидное, что она никак не могла обвинить в неудавшемся отдыхе Фокса Малдера. Обычно он звал ее на "прогулку в лес", "поездку к озеру", а потом приходилось день за днем месить грязь и уворачиваться от летающих паразитов желающих вонзить свое жало…

Внезапно она откинула одеяло и села на кровати. "Вонзить жало". Почему это словосочетание так отозвалось в ее сердце?

Дверь ее номера распахнулась. Она повернулась к вошедшему. Это был Малдер (кто же еще?)

— Что случилось?

— Я… мне нужно… поговорить.

— Может быть завтра поболтаем? — спросила она с раздражением. Почему-то она сердилась на него.

Малдер дошел до ее кровати и сел на край. Она увидела измученное лицо и лихорадочно блестевшие глаза.

— Я… — он запнулся на полуслове…

— Ну, давай, выкладывай, что случилось. К тебе ночью прилетел вампир, и ты его впустил в комнату?

Скалли встала и накинула халат на плечи.

— Нет. Все было не так, — внезапно в голосе Малдера послышалась решимость. — Я вспомнил, что случилось прошлой ночью…

* * *

— Это древний препарат, Зара. И тебе он, собственно говоря, не к чему. Так, сентиментальная блажь.

— Ну, это мне решать.

— Ладно, ОК. Я расскажу тебе все. Плюс еще кое-что. Но, ты должна будешь отпустить меня.

— Еще чего! Ты хотел убить всех нас!

— Ой, не надо. Тебе никогда не было дела не до кого кроме себя. Собственно по этому все и случилось. Какое дело тебе до Транквиния, или этих недочеловеков?

— Транквиний был забавен. И он был старше всех нас. Даже тебя. А ты так просто убил его.

— Ну ладно, я признаю, это была ошибка. Но ведь это ты толкнула меня на этот шаг! Будь же справедливой, Зара! Мы должны быть вместе.

— Рассказывай. Там посмотрим.

* * *

Отец Метью стал последней жертвой вампиров в Блэквилле.

Летом он всегда спал с открытыми окнами.

Разбудил же его легкий скрип половиц. К его постели приближались мужчина и женщина. Мужчина был стар и толст, а женщина молода и красива. Но они держались за руки и в их глазах отец Метью прочитал свой смертный приговор…

* * *

— Ты что, на полном серьезе веришь в эту оккультную чушь?

— Я же говорил тебе. Все симптомы совпадают. Мне конец.

— Малдер! Прекрати сейчас же! Это же просто паранойя какая то! Ты сам убедил себя, что все это так и есть и теперь твое тело выполняет приказ подсознания. Ты чувствуешь себя так, как думаешь, что должен чувствовать. Это же элементарные вещи…

Малдер встал с кровати и подошел к окну. Лунный свет звал его.

— Я не знаю как убедить тебя в том, что это правда. Не знаю. Ты никогда не верила мне. И никто другой мне не поверит тем более. Думаешь мне было легко рассказать все это? — в голосе его звучала горечь. — Ты была моей последней надеждой.

— Подожди, подожди. Что ты хочешь что бы я сказала или сделала?

— Ничего. Теперь — ничего. Смотри, Скалли, может быть теперь ты поверишь.

Фокс Малдер шагнул к окну. Быстрым движением он перекинул ноги через подоконник. Высота третьего этажа не пугала его. Он сделал все то же самое, даже если бы стоял на крыше Эмпайр Билдинг.

— Малдер!!! — заорала Скалли, бросаясь к нему.

Но было поздно. Он оттолкнулся от подоконника.

Скалли в ужасе закрыла глаза. Она знала что последует следом. Глухой шлепок, хриплый крик — для него, и невыносимая тяжесть вины на всю оставшуюся жизнь — для нее.

Но, ничего этого не случилось.

Малдер висел в воздухе поддерживаемый невидимой силой. Руки его были раскинуты, глаза закрыты. Казалось, что он наслаждается каждым мигом.

Скалли схватилась рукой за свой крестик. Золото раскалилось и жгло кожу. Тут же послышался стук в дверь.

Она чувствовала, что начинает сходить с ума. Если еще не сошла. Дверь открылась. Похоже, сегодня у нее в номере просто проходной двор, промелькнула истерическая мысль.

— Здравствуйте.

На пороге стоял Джеронимо.

— Что вам угодно?

Вместо ответа Джеронимо прошел через комнату и выглянул в окно.

— Он улетел. Что ж. Значит я опоздал. Дело в том, что я поступил с вашим другом немного некрасиво. Хотя, в принципе мне глубоко плевать и на него и на вас.

Джеронимо замолчал, а Скалли, чувствовала, что лучше не прерывать его. Хотя чудовищная наглость его слов возмущала ее.

— Да плевать, — продолжал Джеронимо. — Но я обещал одной своей хорошей знакомой исправить причиненное зло. Дело в том, что я — вампир. Молчите. Избавьте меня от мелодрам, — Джеронимо усмехнулся.

На прикроватной тумбочке лежал томик "Сладких обещаний". Сюжет которых казался Скалли теперь совершенно плоским. Ее мозг все еще отказывался верить происходящему. Ее одолевало желание ущипнуть себя, порвать эту пелену наваждений. Но она знала, что не спит.

— Да, — продолжил он, — вампир. Но не думайте, пожалуйста, милая леди, что я имею что-то общее с героями пошлых фильмов ужасов. Мы древняя раса. Впрочем, я не собираюсь читать вам лекцию. Лучше слушайте и запоминайте. У вашего приятеля есть один шанс вернуться в свой мир. В смысле стать человеком.

— Вы убили его?

— Нет, это было не только не убийство, а скорее рождение или причащение. Новая сущность. Между прочим, сейчас он счастлив. Не перебивайте меня! Так вот, если он вернется, не напившись ничьей крови — дайте ему выпить это.

Говоря так, Джеронимо подошел к графину с водой, налил полстакана воды и капнул несколько капель из склянки голубого цвета. Но, если он вкусит крови, через три месяца он по настоящему умрет.

Джеронимо повернулся, собираюсь уходить.

— Нет постой-ка!

Скалли схватила пистолет. Вы должны ответить на многие вопросы.

— Вы становитесь смешной, мисс. Пуля не может причинить мне вред.

Джеронимо рассмеялся и вышел.

* * *

Это был странный полет. Казалось он стоит на месте, а мир летит мимо него. Малдер чувствовал тысячи нитей, связывающих его со всем сущим. Ночной мотылек, трепеща крыльями, создавал такое же напряжение, как реактивный лайнер на взлете. Шепот травы, гнущейся под ветром, и тектоническое напряжение геологических пластов были одинаково важны в этот момент. Он чувствовал небывалую силу, независимость от бренного тела.

Так продолжалось долго. Но постепенно сила слабела и он понял, что нужно восполнить упадок сил. Восполнить кровью.

И тут наступило минутное просветление. Он осознал себя человеком, а не некой всесильной сущностью. А для человека совершить убийство — значит перейти определенную грань. Темнота застилала сознание, временами ему казалось, что убить кого-либо — это его священное право. Малдеру казалось, что он тонет в темном омуте, выныривая из последних сил к поверхности. Эти выныривания становились все короче, а глотки кислорода все меньше.

Сумятица в сознание сказалась на его силах. Он стал терять высоту. Все же ему удалось не убиться насмерть при приземлении. Рука задевшая шершавую поверхность отеля, отозвалась болью. Он коснулся царапины губами, пробуя на вкус собственную кровь.

Но это было не то. Ему нужна была чужая кровь. Луна зашла за облака. Наступила полная темнота. Затем парадная дверь отеля распахнулась. В снопе электрического света стояла Скалли.