Он кивнул, продолжая внимательно рассматривать ее.

— Мама часто обнимала меня, — сообщил Жиль.

Он забыл, что такое материнское тепло и нежность! Сердце Долли мгновенно потянулось к нему. Он был похож на Реймонда, но он был и сын Клод, ее первенец.

— Я с радостью обниму тебя, Жиль.

Его лицо просияло от удовольствия. Он подпрыгнул, потом рванулся к ней через комнату. Долли наклонилась, готовая поймать его. Он влетел в ее объятия и, обхватив шею руками, застыл в молчании, потом заговорил снова:

— Лилиан не помнит маму. Она была очень маленькая, когда мама потерялась. Я рад, что папа нашел тебя, тетя Долли, потому что теперь Лилиан сможет узнать, какая была мама. — Он серьезно посмотрел на Долли, понимая, насколько трудная задача стоит перед сестрой. — Я рассказывал ей… Но теперь ты здесь, и ей будет легче представить…

Долли тоже надеялась, хотя сама имела очень мало информации о своей сестре. Возможно, быть похожей на нее достаточно для детей?

Жиль посмотрел на отца, ища поддержки.

— Ведь это хорошо. Правда, папа?

Реймонд, чье лицо словно осветилось изнутри, потянулся и потрепал мальчика по голове.

— Очень хорошо, Жиль. А теперь иди ко мне, чтобы тетя Долли смогла обнять и Лилиан.

Мальчуган с готовностью забрался к отцу на руки, и Долли отметила, сколь сильной была привязанность между этими двумя мужчинами — большим и маленьким. Сделав глубокий вдох, она проглотила ком, вставший в горле, и быстро повернулась к девочке, которая слезла с дивана, но все еще не решалась сдвинуться с места, робко держась за колени бабушки.

— Лилиан, — тихо позвала Долли, протянув руки.

— Иди, Лили, — нетерпеливо подбодрил сестренку Жиль. — Посмотри на ее волосы. Они такие же, как у тебя. И совсем как у мамы, я ведь рассказывал тебе.

Настоящий лидер, снова подумала Долли. Между тем Лилиан внимательно посмотрела на волосы Долли, потом, захватив один локон со своей головки, девочка поднесла его к глазам, сравнивая. Долли решила перехватить инициативу и с теплой улыбкой направилась к малышке.

— И что же, Жиль всегда говорит тебе, что нужно делать?

Маленькая девочка серьезно кивнула.

— Но ты не всегда делаешь то, что он говорит?

Малышка покачала головой.

— А что ты хочешь сделать сейчас?

Головка робко опустилась вниз.

Долли присела около племянницы.

— Давай я скажу, что хочу сделать.

Легкий кивок, большие голубые глаза доверчиво сверкнули сквозь густые ресницы.

— Я хочу подержать тебя, как папа держит Жиля. А ты?

Большой вдох для храбрости, и еще один взгляд на волосы Долли, затем окончательный кивок.

Долли обхватила Лилиан и поднялась, прижимая ребенка к своему плечу, едва сдерживая переполнявшие ее чувства. Лилиан прижалась к ней и гладила ее волосы, пропуская пряди сквозь свои пальчики. Улыбка удовольствия залила ее личико. Наконец она отважилась и заговорила:

— У всех волосы такие темные… и у Жиля, и у папы… Теперь у меня есть кто-то такой же, как я.

Волна безудержной нежности захлестнула Долли.

Как твоя мать, хотелось ей прокричать.

И еще, возможно, как твоя ирландская бабушка, которая погибла во время землетрясения.

И мы никогда не узнаем их.

Но мы нашли друг друга, и теперь никто не посмеет разлучить нас в этой жизни, беззвучно шептала Долли. Ни Реймонд, ни Мэриан, ни бабушка, которая с хитрой полуулыбкой следила за происходящим, видимо про себя взвешивая ситуацию.

Они оба — Реймонд и его мать, — наблюдая за развитием этой сцены, не вмешивались, но Долли, вовремя сообразив, что ее жадное внимание к детям могло показаться невежливым, повернулась к даме, судя по всему исполняющей обязанности хозяйки дома, и поклонилась.

— Мадам Дадье…

Матери Реймонда — женщине, красивой холодной бездушной красотой, — можно было дать и сорок и шестьдесят, но наличие прядок седых волос в ее иссиня-черных волосах свидетельствовало, что она мало внимания придавала возрасту. Ее серые глаза не выражали никаких эмоций по поводу происходящего. Женщина, знающая свою силу и имеющая вес в обществе, подумала Долли, женщина, которую трудно переубедить, у нее на все есть свое мнение. Она, казалось, даже не требовала соблюдения формальной вежливости при знакомстве.

Чуть-чуть склонив голову и сдержанно улыбаясь, мадам Дадье процедила:

— Мадемуазель Карлайл…

— Ты удовлетворена, маман? — послышался голос Реймонда, резкий и вызывающий.

Она поднялась — высокая, с царственная осанкой — и насмешливо взглянула на сына.

— Ты что же, Рей, думал, что я смогу оставить без внимания твой приезд, да еще с такой гостьей? Теперь я оставляю тебя с детьми, как ты, по-видимому, хочешь. Няня ждет в детской.

— Спасибо, — усмехнулся он в ответ.

Мадам Дадье оглянулась, и ее серые ледяные глаза остановились на Долли.

— Поговорим за ужином. — Уголки губ едва заметно дрогнули. — Предвкушаю интересный вечер.

Долли не мигая встретила бесстрастный взгляд, ее собственные глаза смотрели прямо и открыто.

— Спасибо за ваше… понимание, мадам, — вежливо отозвалась она, решив не отступать.

Одна прямая бровь вопросительно изогнулась.

— Однако любая точная копия бывает только внешней. Ну конечно… — Ее взгляд обратился к сыну. — Я вижу, в лице мадемуазель Карлайл нас ждет еще не один сюрприз, Рей.

— До вечера, маман, — коротко произнес Реймонд.

Она кивнула и, не сказав ничего в ответ, удалилась из комнаты.

Долли видела, что что-то происходит между ними, но, что именно, пока понять не могла. По ее мнению, Реймонд Дадье был настроен решительно, и это включало установление родственных отношений между его детьми и их новой тетей. За что она была ему искренне благодарна.

А что касается остального, это может подождать.

Главное, что сейчас эти двое чудесных детей были с ней.

То, что дети так доброжелательно приняли ее, было для Долли и огромной радостью, и облегчением. Им не терпелось показать свои владения, особенно игровую комнату, где ей надлежало восхититься всеми их сокровищами. Чего тут только не было — и игрушки, и книги, железная дорога с тремя разными составами, кукольный дом с самой настоящей мебелью, разумеется в миниатюре…

Няня ребятишек Брижжит, по всей видимости, тоже положительно отнеслась к ее появлению. Казалось, она даже порадовалась за своих питомцев, у которых теперь была тетя, которая будет с удовольствием проводить с ними время. Это была молоденькая женщина, которая появилась в замке только полтора года назад, так что не могла знать Клод и, к сожалению, ничего не могла рассказать Долли о ее сестре. Но с детьми у нее были прекрасные отношения. Они обожали ее.

По тому, как Реймонд вел себя с детьми, Долли сделала вывод, что он вовсе не был «приходящим папочкой»; для него общение с малышами было не просто обычным делом, но и удовольствием.

Лилиан с радостью устроилась у него на коленях. Жиль грелся в лучах его ласки. Видя эту картину, Долли не могла не признать, что дети сестры отнюдь не обделены любовью, и при таких обстоятельствах настаивать на необходимости ее присутствия в доме будет весьма затруднительно.

Чувствуя на себе пристальный взгляд Реймонда, Долли прекрасно понимала, что он наблюдает, насколько она отвечает ситуации, и не сомневалась, что он тут же вмешается, если только заметит фальшь в ее общении с детьми. Строгий контроль… Может, это угнетало ее сестру? Все больше и больше Долли томило желание понять, почему не сложилась их семейная жизнь.

Брижжит принесла в детскую чай, и Реймонд, мягко передав детей под ее опеку, сказал:

— Ваша тетя должна отдохнуть. Она устала после тяжелой дороги, и мне нужно проводить ее в отведенную ей комнату. Завтра вы снова увидите ее.

— Утром, папа? — с надеждой спросил Жиль.

— Да, утром, — пообещала Долли, решительно настроенная проводить с детьми как можно больше времени.