Так юный артиллерист сделался воздухоплавателем. Здесь, на Дальнем Востоке, он впервые в жизни приблизился к небу, как говорится, потрогал облака руками…

ЛЕТИТ!

Петру Николаевичу Нестерову исполнилось двадцать три года, когда, наконец, он впервые увидел настоящий самолёт в полёте. Управлял той машиной один из самых известных в России авиаторов, замечательный человек — Сергей Исаевич Уточкин. Прославленный спортсмен, велосипедист, мотоциклист, он самостоятельно овладел искусством летать на самолёте. И хотя Уточкину не всегда везло — он и в аварии попадал, и разбивался, не однажды оказывался в больнице — всё равно: стоило Сергею Исаевичу чуть подлечиться, как он снова появлялся на аэродроме, неутомимо летал, летал, летал…

Уточкин постоянно колесил по стране, показывал всем желающим свой самолёт. Смотрите, люди, что это за чудесная машина! И привыкайте: ведь скоро передвижение по воздуху станет самым обыденным, самым привычным делом. Мы ещё поспорим с птицами, люди!

Вот один из таких полётов Уточкина и довелось увидать Нестерову.

Наблюдал Нестеров за полётом прославленного Уточкина с вполне понятным восторгом, но без особого удивления. Почему? Потому, что к этому времени молодой артиллерист успел прочитать про самолёты, авиационные моторы, вообще про авиацию решительно всё, что только можно было найти. И он не только читал. Он постоянно думал о полётах. Сконструировал планёр — безмоторный летательный аппарат, очень напоминающий большую птицу, распластавшую неподвижно крылья. Думал над тем, как улучшить конструкцию самолёта. Можно сказать так: артиллерист Нестеров уже в ту пору всей душой принадлежал авиации.

Оставалось сделать решающий шаг — закончить курс лётной подготовки и получить звание военного лётчика.

…Сентябрь был прохладный, но сухой и ясный. Начав обучаться полётам 12 сентября 1912 года, уже через шестнадцать дней — 28 сентября, Пётр Николаевич сдаёт экзамен на звание пилота, а ещё через неделю удостаивается звания военного лётчика.

Не думайте, что в ту пору стать лётчиком было не так уж и трудно, если Нестерову удалось сделать это в считанные, можно сказать, дни. Чтобы получить звание военного лётчика, полагалось одних экзаменов сдать десять, да, кроме того, показать в полётах своё умение пилотировать самолёт, то есть управлять воздушным аппаратом в разных условиях. И Нестеров доказал самым блистательным образом — летать он может!

ЛЕТАТЬ, КАК ПТИЦЫ

Школа осталась позади, началась служба в только-только создававшихся авиационных частях. Проходил день за днём, прибавлялся полёт к полёту, и Пётр Николаевич Нестеров становился опытным, первоклассным лётчиком.

И всё больше задумывался он над тем: почему птицы в полёте не боятся никаких наклонов, случается, даже на спину переворачиваются, и ничего — выходят из любого положения. А пилотам предписывают избегать кренов, разворачиваться исключительно «блинчиком». Правильно ли это?

И сама собой приходила на память виденная ещё в детстве цирковая «мёртвая петля». Ведь не падал тот отважный велосипедист из верхней точки обруча, когда ноги его были вверху, а голова внизу. Может ли лётчик сделать такую же петлю в воздухе?

Ответить на вопросы, не дававшие покоя Нестерову, в то время не мог никто. И он начинает пробовать — сначала осторожно, потом всё смелее и смелее накреняет свою машину в полётах. И внимательно наблюдает за поведением самолёта, старается понять, в чём же секрет птичьего уменья летать. Он делает расчёты и убеждается — кренов бояться не надо, опасно уменьшать скорость, а пока скорость достаточная, самолёт держится в воздухе вполне надёжно!

Нестеров охотно делится своими соображениями с товарищами, но его не очень-то слушают, над ним даже посмеиваются: ишь, мол, чего захотел — превзойти птицу!

И Нестеров понимает: словами ему никого ни в чём не убедить. Надо доказать на деле, примером — вот, смотрите, люди, что может совершить самолёт, находящийся в руках смелого и грамотного лётчика.

Так постепенно приближался его день.

27 августа 1913 года Пётр Николаевич поднялся с Киевского аэродрома на самолёте «Ньюпор» и стал набирать высоту. Ровно стрекотал мотор, машина уходила в прозрачную голубую высь. И вот уже Днепр внизу заблестел стеклянным блеском, будто и не вода текла в его берегах, а синеватое стекло застыло между зелёными лугами. И дома стали, как игрушечные. Когда с высоты смотришь на землю, всё уменьшается и выглядит таким чистым, прибранным, как на картинке…

Тысячу метров высоты набрал Нестеров и развернул свой самолёт к центру лётного поля.

Люди, с земли наблюдавшие за этим полётом, видели, как сверкнул крестик-самолёт в лучах весёлого солнца. Внезапно умолк мотор, и все замерли в ожидании.

Вот самолёт стал как бы скатываться по невидимой горе. Он мчался вниз, как мчится лыжник перед прыжком с трамплина, как разгонялся циркач-велосипедист — вниз, вниз, вниз…

Нестеров слышал, как поют крылья его самолёта под напором встречного потока воздуха. Скорость увеличивалась, и звук этот делался гуще, напряжённее, медленно надвигалась навстречу земля. Вот лётчик потянул ручку управления на себя — и самолёт стал послушно поднимать нос вверх, лётчика прижало к сиденью, исчезла земля… Впереди и с боков было небо, одно только небо… А потом машина на мгновенье легла на спину. Теперь земля, и дома, и Днепр оказались под головой, а небо голубым ковром раскинулось над ногами… Но это продолжалось лишь мгновенье: самолёт плавно опустил нос, и всё стало на место. Земля снова раскинулась внизу, небо и солнце сияли над головой.

Завершив петлю, Нестеров благополучно спустился и, как говорили тогда, мягко атеррировал, а проще сказать — сел. Внешне он выглядел обычно, может быть, чуть-чуть побледнел, но это случалось с ним и прежде.

Все, кто оказался в этот момент на аэродроме, бросились к самолёту, вытащили лётчика из кабины и торжественно понесли на руках через лётное поле.

Его приветствовали, как приветствуют героев!

«Завязав» первую в мире петлю в небе, Нестеров на деле доказал: человек может и должен летать подобно птице, легко и непринуждённо перемещая самолёт в любом направлении — вверх и вниз, вправо и влево…

Позже Нестеров писал: «Военный лётчик никак не может обойтись без умения делать фигуры высшего пилотажа. Вертикальные виражи, перевороты и петли должны быть обязательной программой для того лётчика, который не захочет на войне играть роль курицы или мирного голубя… Неизбежные воздушные бои будут схожи с нападением ястребов на ворон… А кто из вас захочет быть вороной?»

ТУЧИ В НЕБЕ

Хорошо, когда небо синее-синее, когда лёгкие облачка бесшумно плывут над головой! Ну, а если дождь, если над землёй собираются грозовые тучи? В неспокойном небе ветер швыряет самолёт, как щепочку в бурном море: может и вверх колёсами опрокинуть, может и вовсе швырнуть с высоты на землю… И Нестеров настойчиво внушает своим товарищам: хотите быть живыми, хотите научиться благополучно выходить из самых неожиданных положений, овладевайте пилотажем, учитесь собственными руками ставить самолёт в разные плоскости и выводить его затем в горизонтальный, спокойный полёт.