Читатели могут спросить меня: какую цель я преследовал, когда писал книгу на такую тему, как каннибализм? Ответ на этот вопрос, однако, довольно прост — слишком мало научных исследований на европейских языках посвящено этому. На свои запросы в Королевский антропологи­ческий институт Великобритании и Северной Ирландии я получил такой исчерпывающий ответ: «Нам ничего неизвестно о существовании вразумительной научной работы по проблеме каннибализма. Материалы на эту тему, к сожалению, разбросаны по многим книгам и периодическим изданиям». На мои просьбы об оказании помощи от Британского музея пришел такой ответ: на полках этой уникальной библиотеки с книжным фондом более 8 000 000 томов, которые, если поместить их одна за другой, покроют расстояние в восемьдесят миль, нет ни одной работы, посвященной такой обширной области антропологии, как каннибализм и человеческие жертвоприношения. В этом отношении отличились только немцы, но переводов этих книг на английский язык мне обнаружить не удалось. Поэтому в конечном итоге я решил заполнить этот зияющий пробел.

По своей природе человек — животное плотоядное. Он ест мясо. Либо в силу врожденного инстинкта, установившейся традиции, либо в силу собственного выбора около трех миллиардов населения Земли — мясоеды. В какой-то мере это не может не вызывать удивления — ведь в любой временной период потребление мяса значительно уступает общему объему потребления растительной пищи — овощей, кореньев, трав и т.д. Более того, совсем немногие овощи являются несъедобными как для человека, так и для животных.

На Земле едва ли найдутся виды живых существ, которых бы не попробовал человек. Можно даже сделать некий кулинарный экскурс. Мы поедаем бифштексы, бараньи отбивные, телячьи мозги, коровьи языки, бекон и ветчину, не говоря уже о многочисленных «деликатесах» из мяса диких животных — кенгуру, обезьяны и медведя. Как писал Редъярд Киплинг в своем «Благородном и щедром ките», человек ест все: «морских звезд и морских щук, камбалу, ската и его родню, скумбрию и извивающегося угря». Не избежал этого и сам кит — китовое мясо употребляют во всем мире, не говоря уже о дарах моря — многочисленных головоногих и моллюсках, которым от роду более 200 миллионов лет, чего, скорее всего, не знает рядовой потребитель.

Можно по пальцам перечесть тех птиц, которые не попались бы в силки или не были убиты из ружья, сварены и съедены, — от страуса-эму до жаворонка и канарейки. На самом деле страсть человека к плоти, к мясу, настолько неудержима, что он исследовал возможности потребления куда меньших по размерам существ, обнаружил, что попал на такую территорию, население которой по своему разнообразию многократно превосходит все его потребности.

Хорошо известно, что Иоанн Креститель выжил в безводной пустыне, питаясь исключительно саранчой и медом диких пчел. Он, однако, не был в этом первопроходцем — задолго до него миллионы людей на протяжении многих веков считали саранчу вполне пригодной в пищу, некоторые даже причисляли ее к изысканным деликатесам. Сто лет назад у королевы Мадагаскара Раваналоны был даже особый отряд слуг, которые ловили на полях саранчу, чтобы монаршая особа с высокими гостями в своем королевском дворце в Тананариве могла насладиться этим экзотическим яством. За три тысячи лет до этого царь Ассурбанипал в Ниневии угощал своих сотрапезников саранчой, зажаренной на палочках, и те с удовольствием поедали ее, как мы сегодня едим сосиски в гриле или приготовленный на углях шашлык.

Для подавляющего большинства людей, живущих в странах, где водится саранча, она составляет значительную часть их повседневного рациона. В Танганьике, например, у саранчи удаляют крылышки и ножки, а тельце жарят на сковородке или варят в масле. Кроме того, из сушеной саранчи приготовляют аппетитную кашу. В Северной Африке более эрудированные гурманы смешивают саранчу с мускатным орехом, добавляют соль и перец и из этой смеси варят суп. По вкусу жареную саранчу часто сравнивают с креветками, вареным яичным желтком, лесным орехом, мясом раков и даже черной икрой!

Но не только одну саранчу обнаружил человек на этой новой, малоизученной пока, обширной территории. В Конго жареные термиты продаются корзинами. Один известный английский дипломат, отведав жаренных в масле термитов, заявил, что ничего более восхитительного не едал. Другой сообщил, что местные жители сушат термитов, считающихся деликатесом, в железных горшочках, в которых жарят зерна кофе.

Муравьи тоже широко ценятся среди знатоков изысканной пищи, особенно так называемые «сахарные муравьи», распространенные в Центральной Австралии. Муравьи выбирают из своего числа только нескольких собратьев, которых все насильственно принимаются кормить, пока у тех не распухает брюшко, достигая размеров ягоды крыжовника. В их желудочке в основном находятся выжимки из различных растений, росяной мед некоторых растений. Когда австралийцы находят этих «избранников», они тут же хватают их пальцами за голову и высасывают содержимое желудочка досуха. Если поинтересоваться, что они при этом испытывают, то вам ответят: вкус резко контрастный — вначале это что-то вроде муравьиной кислоты, а потом, когда лопается мембрана, рот наполняется сладчайшим нежным медом.

В таких странах, как Индонезия, Малайзия, Мадагаскар и Конго, замечательным деликатесом считается пальмовый червь, который обитает в мягкой сердцевине пальмового дерева, и, по словам одного французского гурмана, «его по вкусу можно сравнить с куском жира каплуна, завернутым в нежную, прозрачную кожицу». Пальмовых червей в 2,5 см толщиной и длиной 5 см обычно готовят на слабом огне. Как следует разогрев, их посыпают хлебными крошками, перцем, молотым мускатным орехом, а перед употреблением непременно поливают апельсиновым или лимонным соком. Некоторые гурманы предпочитают есть их сырыми, а другие — зажаренными в масле.

К саранче, термитам, муравьям и пальмовым червям следует добавить гусениц и пауков, стрекоз, жуков и бабочек. Все они лишь небольшая часть громадного царства насекомых, пищевые ресурсы которого неисчерпаемы. В этот список можно внести растительную тлю и личинки ос. Один из специалистов около ста лет назад привел довольно интересное меню, которое хозяин составил для своего дорогого гостя, решив угостить его необычным деликатесом. Оно включало соус из лесных вшей, жареную камбалу, соус из жуков-щелкунов с бараниной, хрущи под соусом из куркумового корня, цветную капусту с гусеницами, а также моль к вину. Теперь это не назовешь экзотикой — жареных ос, например, регулярно подают к столу на обед в самых фешенебельных нью-йоркских ресторанах!

Но одно из блюд входило в совершенно иную категорию, и о нем мы до сих пор не упоминали. Но и его также следует включить в список, чтобы завершить любопытный каталог разнообразных мясных яств: речь идет о человеческой плоти.

Существует великое множество свидетельств того, что в самую далекую эпоху доисторический человек поедал мясо своих соплеменников. В 1927 году в китайской деревне Чукутен, в сорока километрах от Пекина, был найден зуб, и анатом Дэвидсон Блэк установил, что он принадлежал человеческому существу, близкому родственнику «Pithecanthropus epectus». До этого один голландский ученый обнаружил на Яве человека-обезьяну. В результате проведенных позднее раскопок были найдены кости и черепа около сорока современников «Pithecanthropus Pikinensis» Блэка вместе с образцами их оружия и инструментов.

Обгоревшие кости в очагах давали представление о методах приготовления пищи примитивным человеком. Некоторые из черепов были весьма странным образом вскрыты, из них был извлечен мозг, который был по-видимому съеден. Если этот первобытный пекинский человек был каннибалом, чему немало свидетельств, то его можно назвать просто «гурманом». Но ведь и пекинский человек, и человек-обезьяна с острова Ява жили почти 500 000 лет назад!