Маша дела всё, что ей велели, одновременно запоминая необходимые ей мелочи.

Итак. К алтарю, который будет установлен возле камина, поведёт её сам сэр Роберт. Марат и семейный пастор, которого в данное время играет сэр Пьер Стоун, будут ждать её возле алтаря. Далее венчание и довольно длительное подписание всех юридических документов…

Маша перестала слушать братьев и осмотрелась.

«Удивительно: все женщины находятся со стороны невесты, а мужчины – со стороны жениха.– Мелькнула мысль в её голове. – Но на свадьбе к ним ещё присоединяться Полин и Энн к женской стороне, и Алекс с Фердинандом к мужской стороне.– Она внимательно всматривалась в лица членов семьи, делая мысленные выводы. – Сэр Роберт совершенно безразличен к происходящему! Почему? Леонард наоборот, не спускает с меня взгляда! А взгляд его хитрый змеиный. Даже из прищуренных его глаз виден огонь. Огонь ненависти или … желания? Ужас!!!». – Эта мысль немного отвлекла её от хода репетиции свадьбы.

Маша услышала окрик одного из братьев Стоун, быть более внимательной.

Она извинилась и постаралась больше не смотреть на Лео, переключив внимание на женщин рода Перро. Бабушка Роллана постоянно слабо улыбалась, чем вызывала недоумение у своих дочерей и радость в сердце Маши.

Леди Мойра пыталась скрыть раздражение, которое, казалось, у неё вызывают всё: члены семьи, ход репетиции, погода за окном и огонь в камине. Маше казалось, что ещё чуть-чуть и она «взорвётся» или  протестом или истерикой.

Леди Селина была спокойной и казалась потерянной. Она с нежностью и жалостью смотрела на Машу и Марата и старалась сдерживать свои чувства.

Мия внешне тоже выглядела совершенно спокойной, такой снежной королевой, но нервное постукивание её пальчиков о ручки инвалидной коляски, говорили о её внутренней истерии.

«Как бы тебя растормошить»? – Подумала Маша.

В это время наступила пауза в церемонии, и она решила действовать.

– А разве подписи наших свидетелей не будет  на документах? – Спросили Маша самым невинным голосом. – Я говорю о моих подружках невесты, и, я надеюсь, друзей Марата.

Все на миг окаменели, а затем одновременно посмотрели сначала на сэра Роберта, затем на братьев Стоун.

– Понимаешь, Мария, – первыми решили нарушить создавшуюся неловкость положения Поль и Жан Стоуны, – дело в  том, что…под документами  будут подписи всех членов семьи, а это значит, что…

– Я говорю о моих подружках невесты, Поль. О моих, Жан!

– Тебе, что, не хватит моей подписи и, хотя бы, подписи ещё тётушки Селины? – Голос Мии «разрезал» тишину в зале. Она быстро почти вплотную подъехала к Маше.

Маша улыбнулась, наклонилась к Мии и, почти на ухо, сказала ей: – А кто тебе сказал, что ты и Селина будут моими подружками на свадьбе?

– Что? – Воскликнула Мия ей прямо в лицо. Маша сделала вид, что в испуге неловко оттолкнула от себя коляску.   Коляска отъехала  и, ударившись о деревянный стол, остановилась. Рефлекторно Мия зашевелилась и даже  приподняла ноги.

– Она хочет, что бы здесь на свадьбе были чужие люди! – Воскликнула Мия, и не заметила, как сама поставила ноги на подножник коляски. – Отец, Поль, Жан она хочет нарушить церемонию, но этого нельзя … – И только теперь она заметила, как все на неё смотрят.

– Что?! Что вы не поняли?! – Вновь воскликнула Мия. – Нам же нельзя посторонних допускать на эту свадьбу! Лео, что ты молчишь? Вмешайся!

Леонард быстро подошёл к своей кузине и, развернув её коляску к себе лицом, нервно произнёс: – Мия, успокойся. Церемония не будет нарушена. За этим проследят братья Стоун.

– Значит, моё желание не будет учтено?!– Тут же произнесла Маша, вновь привлекая к себе внимание всей семьи. – Я с этим не согласна!

«Мне надо завладеть вниманием семьи, – быстро подумала Маша, – чтобы отвлечь их от оплошности Мии. Никто пока не должен знать, что ты можешь ходить»!

– Я хочу подружек невесты! – Вновь воскликнула Маша в наступившей тишине. Она старалась играть возмущённую наивную невесту. – Ещё я хочу, что бы передо мной и Маратом на праздничном столе стояли бараньи тефтельки, приготовленные Эммой! Прелесть, что за блюдо! Это все-таки моя свадьба… И ещё. Я требую, что бы мы с Маратом не снимали свою обувь. Я вижу, что ковры на холодный пол вы не постелили, а это значит, что и обувь  снимать я не стану. Мои туфли слишком великолепны, что бы швыряться ими! Ноги у Марата тоже слишком хороши и дороги мне.  А ещё…

– А не многого ты хочешь?! – Прервала её Мия, вырываясь из рук кузена. Она вновь развернула свою коляску лицом к Маше и уже хотела наехать на неё, но Лео попридержал коляску Мии за спинку сиденья.– Папа, что ты молчишь?

Маша и Мия одновременно посмотрели на сэра Роберта, который стоял, как статуя, не зная, что предпринять.  В его глазах была растерянность, и даже испуг.

– Какое право она имеет, что-то желать? – Вновь не сдержала свой крик Мия.

– Она имеет на это право. – Вдруг тихо, но твёрдо произнесла бабушка Роллана, чем привлекла к себе всеобщее внимание. Она подошла и встала между Маше и своей внучкой. В наступившей тишине, она произнесла. – Маша имеет на это право и её желания будут выполнены.

– Бабушка, ты с ума сошла! – Воскликнула Мия, но тут же была прервана сэром Робертом.

– Мия, замолчи! Мама объясни свои слова.

– За меня пусть говорят братья Стоун. В завещании нашего предка Ричарда Перро есть маленькие добавления. Не правда ли? – Обратилась леди Роллана к Полу и Жану и те в ответ кивнули.

– Совершенно верно. Леди Роллана права. – Ответили братья, перебивая друг друга. – Вы имеете в виду добавление, относящееся к главе женского рода? – Леди Роллана кивнула, и братья продолжили говорить. – Там говорится, что, если невеста что-то пожелает, то это следует выполнить, но при условии, что на то будет согласие старшей женщины рода Перро.

– Я даю это согласие. – Сказала леди Роллана. – Маша получит всё, что хочет.

– Но почему? – В один голос воскликнули леди Мойра и Мия. Женщины переглянулись, и Мия тут же потупилась под строгим взглядом тёти.

– Почему, мама, я ничего об этом не знала? – Продолжила говорить Мойра. – Даже на своей свадьбе я многого хотела сделать, но не…

– Но ты об этом не сказала. – Спокойно перебила дочь леди Роллана. – Ты на такое не решилась, а Маша решилась. Поэтому она это и получит!  Успокойся, Мойра. Если тебя это успокоит, то спроси у братьев, сколько раз за всю историю нашего рода это добавление было использовано?

Все члены семьи в немом вопросе посмотрели на братьев юристов. Жан и Поль извинительно улыбнулись и тихо ответили: – За всю историю рода этот случай первый.

– Что? – С неподдельным удивлением нарушила наступившую тишину Маша. – Не может быть? За четыреста лет я – первая?! Ну, надо же?! А я пожелала только бараньи тефтельки…

– А про своих подружек ты уже забыла? – Зло воскликнула Мия. – Кстати, кто они?

– Ты их знаешь, и возможно уже успела оценить их преданность, конечно, если ты на это способна. Это Энн и Полин. Я уверена, что эти девушки уже успели доказать свою преданность  этому семейству. Разве я не права?

Мия вновь хотела что-то возразить, но ей на плечо легла ладонь бабушки Ролланы и сдержала стихийный порыв.

– Ты права. – Ответил за всех Марат и приобнял Машу за талию. – Я очень рад, что ты с ними подружилась. Я надеюсь, что конфликт исчерпан? – Обратился он ко всем. – Мы можем продолжать репетицию свадьбы.

Какое-то время репетиция свадьбы продолжалась, но Маша использовала это для  наблюдения за членами семьи. А их настроение резко сменилось.

Бабушка Роллана теперь улыбалась и даже немного помолодела при этом. Леди Селина тоже сменила свою настороженность и озабоченность на вполне радостное лицо, тем более, что леди Роллана ей что-то шепнула на ухо.

В отличии их них, леди Мойра наоборот стала нервной и зло комкала в своих пальчиках маленький кружевной платочек. Она изредка поднимала глаза, что бы посмотреть то на сына, сэра Леонарда, то на свою мать. Маше казалось, что она еле сдерживает свои слезы, и репетиция свадьбы её теперь не интересует. Ей было жаль эту женщину  тем боле, что она знала истинную историю жизни семьи в замке после свадьбы сэра Роберта. И в этой истории леди Мойра была жертвой.