- Значит, нашлась некая куколка, проделавшая с ним приблизительно ту же манипуляцию, что со мной Поль. А бедолага пока не сумел справиться.

- До чего же у меня мудрая и великодушная девочка!

- Ой, не надо, ма! Мне трудно соответствовать завышенным критериям как раз в тот момент, когда принимаешь решение распоясаться - стать капризной, легкомысленной глупышкой.

- Надеюсь, с этой ролью ты также справишься без труда.

Сид проснулся, пару секунд в недоумении оглядывал спальню и с неким брезгливым отвращением вскочил с пышной постели, застланной голубым бархатом. Мерзкое лицо ухмыляющегося Гуго все ещё стояло перед его глазами.

В дверь тихонько постучали.

- Войдите. - Сид напрягся, словно ожидая явления из преисподней.

- Извини, если помешала... - Приоткрыв дверь, Софи не вошла в комнату. - Пошли, посидим на балконе, пока не собралась вся компания. Мне надо тебе кое-что рассказать

- Я должен переодеться?

- Ерунда. Не стоит распаковывать чемодан. Твои вещи сейчас перенесут в розовую комнату. Так распорядилась мама.

На балконе, вместо того, чтобы сесть в кресло, Софи устроилась на баллюстраде. За её спиной зеленели перелески, пронизанные лучами заходящего солнца. По озеру скользили багряно-чешуйчатые блики. В большой белой вазе распускался букет розовых пионов. Сид подумал, что никогда не смог бы нарисовать такую красивенькую картинку. Лживая, чересчур привлекательная мишура, скрывающая гнойные язвы. Стоило так стремительно повзрослеть, чтобы в майский вечер в компании хорошенькой девушки кипеть от злости на пресловутые радости жизни, словно девяностолетний паралитик. Сид ненавидел себя за то, что разучился по-настоящему радоваться.

- Эй, ты грустишь... - Кончиком спортивной туфли тронула колено парня Софи. - Вообще-то мне нравятся романтические мужчины, но не накануне карнавала.

- Карнавала? - Сид встрепенулся. Экскурс в прошлое подействовал подавляюще, поглотив радостные краски весеннего путешествия. Следовало крепенько взять себя за уши и вернуть в реальность.

- Да. Я надумала превратить тусовку в старомодный карнавал. Понимаешь, иногда надо сделать приличные усилия, чтобы взбодриться. Особенно это трудно дается философски настроенным американцам... Моя мама была актрисой. Она знает, как следует настраиваться на необходимую роль. Поверь мне... Софи склонила над Сидом кудрявую голову и заговрщицки сверкнула темными глазами. - Ты должен сказать сам себе: я дубина, олух, легкомысленный весельчак. Ослиные уши - как раз то, что мне надо. В костюме Золотого осла я буду чувствовать себя чрезвычайно комфортно.

- Это уже решено? Про осла? - Сид с любопытством присмотрелся к девушке, удивленный её проницательностью.

- Конечно нет! Ты можешь преобразиться в Юлия Цезаря или Гамлета. Восточный шейх у нас уже есть. И мальчик-паж - тоже... - Софи повернулась. - Смотри - на лужайке основная труппа - Кери и Кеннет - брат и сестра. Кери нравится изображать мальчишку, а ещё она неравнодушна вон к тому белобрысому Шварценеггеру. Кеннет, по слухам, сохнет по мне. А живописнейшие восточные джентльмены оказывают нам честь своим присутствием.

- Осторожно! - Сид вскочил, придержав развернувшуюся Софи за локоть. Ты слишком отчаянно играешь с высотой. Может, сядешь в кресло? Извини, у меня голова кружится от одного вида... Это после того, как у соседки разбился кот. Он выпал из окна.

- Ты много повидал, бедненький... Я тоже однажды видела, как погибла Альма... Это наша собака, она родила троих щенят, а с четвертым что-то не вышло. Пока ехал из города ветеринар, Альма умирала... Она тихо поскуливала и лизала мне руки...

- Эй, перестань. Не стоит подыгрывать мне и нагнетать печаль. Достаточно того, что ты оказала любезность чокнутому гостю, переместившись в кресло.

- Спасибо. Если позволишь, продолжу дурить... - Софи строго взглянула на Сида. - Если захочешь что-нибудь рассказать мне - я тут. Самая внимательная и чуткая слушательница. Принимаю свежие исповеди и уцененные воспоминания.

Сид встряхнул головой, прогоняя искушение выложить самые постыдные свои секреты едва знакомой девушкой.

- Приготовь махровую жилетку. Обычно, исповедуясь, я сильно плачу.

- Нет проблем. - Софи закинула ногу на ногу. - Комфорт и конфиденциальность гарантирую.

- Ладно. Ты, кажется, говорила о безудержном веселье. Можно мне облачиться в Зорро? Или там... Ну, в общем, плащ, маска. Уж если ощущать себя дерьмом, то деликатнее превратиться в невидимку.

- Перебор. Ты славный парень, это сразу видно. Моя мама весьма зоркая особа, разглядела в тебе деликатность и ум. И ещё решила, что голубая спальня тебе противопоказана.

- Графиня - удивительная женщина.

- А господин Сидней Гудвин - кривляка. - Софи критически рассматривала парня. - Знаешь, ты похож на болгарина. Южно-славянский тип с турецкими кровями.

- Моя мама была итальянкой.

- Была? Извини... - Спохватилась Софи. - Мне вообще частенько кажется, что национальные различия - самая вредная из всех придуманных человечеством глупостей. Как и религиозная рознь... Нет! Молчи. Мы так никогда не договоримся. Завтра маскарад, но я никому не скажу, что ты останешься. Мы придумаем какой-нибудь жуткий трюк. Явишься в разгар бала и укусишь Пауля. Он злюка.

- Наверняка среди гостей наберется ещё пяток негодяев. Мне придется до карнавала смотаться в Африку и заразиться СПИДом.

- Отличная идея! Интересно, как выглядит костюм "вирус ВИЧ"? К несчастью, главные негодяи не появятся. Ну, например, Руфа, отбившая у меня в школе главного поклонника - тренера по баскетболу. И Алекс в отъезде. Он задолжал мне дюжину проигранных в споре пирожных с 1983 года. Я пригласила тридцать человек. Подтверждения получила от девяти. Сейчас такой сезон кто-то ещё не прибыл из колледжей, а кто-то сбежал путешествовать. Кстати, я заканчиваю Сорбонну.

- А мне не удалось завершить обучение даже в художественной мастерской, где преподавал мой дядя.

- Кажется, его зовут синьор Амирато? Его картина находится в маминой галерее. Думаю, это довольно мрачный тип. - Иронично глянула на гостя Софи.

Сид усмехнулся:

- Он подписывал своим именем некоторые мои полотна. Если кто-то мрачный, то это точно я. Дядя предпочитает "веселящий газ". Так он называет излюбленную гамму с использованием компьютерной графики и люминесцентных красок.

Софи скорчила печальную рожицу:

- Мать опять права. Она разгадала трюк сразу... Слушай, может ты и вправду оденешься Фантомасом? Уж очень много вокруг тебя загадок - кружат, как пчелы над тортом.

- Деликатное сравнение, - хмыкнул Сид. - У меня есть другое.

- Замолкни. Ты про себя уже все доложил. Ша, дорогой! - Софи встала и подняла руку. - С этой минуты объявляю тебя, Сидней Гудвин, благополучным, сытым, резвящимся на лужке жеребчиком.

- Отчаянным авантюристом и любителем приключений, - добавил Сид, щурясь от лучей заходящего солнца. Золотой поток окутал его теплом, пронизал каждую клетку избавляющегося от страхов тела. - "Господи, пусть никогда не приходит ночь", - попросил Сид, опустив веки. Когда он открыл глаза, Софи на балконе не было.

*Глава 10

Графиня одевалась к встрече гостей. Генрих звонил из Барселоны и просил передать свои сожаления по поводу отсутствия на балу. Он и в самом деле обожал принимать участие в затеях Софи. И пылко, очень пылко заверял жену в своих нежных чувствах. Не слишком ли пылко? Снежина в который раз пожалела о том, что не умеет ревновать. Она переносила свои собственные качества на характер любимого мужчины и полагала, что на мелкие флиртф мужа, если таковые имеются, не стоит обращать внимания. Для неё не было истинных конкуренток в сердце Мирчо, она не могла представить рядом с Генрихом другую женщину. А вдруг?

Подготовка к карнавалу живо напомнила ей давние крымские дни. Наверно потому, что Софи и её гости быль столь же молоды и потому что сегодня здесь находится сын Арчи.