– Он нечетко работает? – спросил Ливен Брок.

– Да, мы проверяли его несколько раз в условиях Рутона, – сказал Икаров, подняв шарик, чтобы всем было видно. – Образы передаются не очень отчетливо.

– И радиус действия мал, – добавил Энквен, стоявший рядом с Икаровым.

– Биопередатчик – очень важная и нужная вещь, – сказал председатель.

– Он необходим людям многих профессий: и строителям, и изыскателям-инопланетникам, и даже туристам, – улыбнулся он. – Сможем мы увеличить радиус его действия?

– Боюсь, что пока нет, – покачал головой Ливен Брок.

– Почему? – спросил председатель. – Мы имеем возможность выделить для работы над этой проблемой лучшие научные силы.

– На радиус действия сильно влияет гравитация, – произнес Ливен Брок. – А природы ее мы пока что почти не знаем… Сможем управлять тяготением – тогда и радиус увеличим.

– Может быть, тогда вообще люди смогут мысленно общаться без передатчиков? – спросил председатель.

– Возможно, – кивнул Ливен Брок.

– Что ж, будем ждать возвращения «Пиона», – подытожил председатель.

– А пока что я предлагаю оснастить «Пион» биопередатчиком Вана Каро, – сказал Ливен Брок. – Считаю, что испытания этого аппарата в условиях Рутона прошли в общем успешно. Во время полета капитана Икарова мы в Зеленом городке занимались этим передатчиком.

– Хорошая мысль, – согласился председатель. – Так и сделаем.

Икарову непривычно было слышать рядом со своим именем приставку «капитан». Правда, в полете и на Рутоне так называл его робот, но одно дело

– Энквен, другое – Высший координационный совет Земли…

После доклада капитана Икарова завязался разговор о «Пионе», живо заинтересовавшем не только Федора и Энквена, но и всех присутствующих в зале. Председатель совета сделал краткое сообщение о том, как подвигается монтаж звездолета.

– Мы окончательно остановились на секционном принципе, – сказал он. – Каждый отсек корабля будет самостоятелен, как на подводной лодке. Это повысит сопротивляемость корабля. Он сможет функционировать, даже если погибнет большинство отсеков. Вчера я вернулся с Луны. На следующей неделе на «Пионе» начнут устанавливать фотонные отражатели.

– Еще вопрос, председатель, – сказал Ливен Брок. – Экипаж «Пиона» нам известен. Двенадцать белковых продолжают тренироваться. Причем, как вы убедились сегодня, успешно, – кивнул он в сторону Энквена, который складывал таблицы и диаграммы, – Одних белковых мы готовим для астрономических наблюдений на «Пионе», другие будут заниматься штурманскими расчетами в полете, третьи – двигателями корабля… А кто будет капитаном? Кто поведет «Пион» к Черной звезде?

– На сегодняшний день имеются две тысячи кандидатов, – ответил председатель. – Скоро все они будут представлены на рассмотрение нашего совета.

Полет Икарова и Энквена на Рутон получил высшую оценку.

Едва избавившись от неотложных дел, Федор полетел на Луну: не терпелось повидаться с Лин.

– Даю тебе сутки, – сказал Икарову ректор Звездной академии.

– О Рутоне может пока рассказать Энквен, – сказал Икаров.

– Не только о Рутоне речь… – загадочно произнес ректор. Икаров задумался, но вдаваться в расспросы не стал: это было не в его правилах.

Едва Федор ступил на лунную почву, его охватило странное чувство, что он прилетел домой. Между тем Икаров был на Луне всего один раз, да и то единственное посещение было связано с не очень приятными воспоминаниями. В самостоятельном поиске Икаров возмужал. Многие прежние поступки казались ему теперь детскими, а безрассудная смелость – мальчишеством, пустой бравадой.

Новенькая, с иголочки форма звездного капитана стесняла движения. Федор тряхнул головой, отгоняя воспоминания. За стеклянной стеной космопорта он увидел Лин. Она тоже узнала Федора и приветливо махнула рукой.

– Ты очень изменилась, – сказал Федор, когда они встали в сторонку, чтобы переждать гудящий поток нетерпеливых пассажиров, прилетевших с Земли.

– Ты тоже изменился, – улыбнулась Лин, окидывая его взглядом.

Федор тронул тяжелую толстую косу.

– Вот только косы остались прежними, – сказал он.

– Это не косы, – сказала Лин.

– А что же?

– Датчики.

– Датчики?

Лин посмотрела на растерянное лицо Федора и сочла нужным пояснить:

– Так считает Энквен, твой помощник в полете на Рутон. Он об этом сказал мне во время первой нашей встречи в Зеленом городке. До чего же он был тогда смешной!..

Они покинули космопорт и не спеша шли к стоянке машин.

– Знаешь, Лин… – Федор не договорил.

Они подошли к площадке; на которой ровными рядами выстроились разноцветные машины. Лин открыла ярко-красную дверцу одной из них и жестом пригласила Федора садиться.

Это была машина на воздушной подушке – лучший транспорт в условиях Луны.

– Они появились у нас сравнительно недавно, – заметила Лин, садясь за руль, – после того как на Луне создали искусственную атмосферу.

– А до того?

– А до того у нас были танкетки, – сказала Лин. – Примерно такие, как та, в которой ты с Энквеном разъезжал по Рутону.

– Откуда ты знаешь, в чем я разъезжал по Рутону?

Лин улыбнулась.

– Милый капитан, вы недооцениваете свою славу, – сказала она. – Телевизионный экран сделал вас едва ли не самым популярным человеком в Солнечной системе. Куда поедем? – спохватилась она.

– Ты хозяйка, – развел руками Федор.

– Показать тебе Луну? Хочешь? – спросила Лин.

Федор встретил ее предложение без особого энтузиазма.

– Времени маловато, – сказал он.

– А я и не спросила: ты надолго?

– Сутки. Вместе с дорогой туда и обратно, – сказал Икаров.

Лин задумалась.

– Так… что же тогда… Ага, есть! – хлопнула она в ладоши. – Едем на стапели. На «Пионе» сегодня монтируют фотонные отражатели. Так что считай, что тебе просто повезло. Я частенько ездила к «Пиону», когда тебя не было… Едем? – тряхнула Лин косой.

– Едем, – сказал Федор.

Лин нажала стартер. Машина сорвалась с места, как застоявшийся конь. По левую руку остались невысокие горы. Справа вдали виднелось ровное, как стол, плато. «Уж не плато ли Варгентина?» – подумал Федор.

Лицо Лин было сосредоточенным. Она отлично вела машину. Еще издали Федор узнал характерные контуры Лунных стапелей, сто раз виденные и в журналах, и на экране телевизора.

«Пион» напоминал собой сильно вытянутую гроздь винограда, направленную вертикально вверх. Высота корабля составляла семь километров. На первый взгляд виноградиныотсеки располагались беспорядочно вдоль центрального ствола корабля. Одни отсеки были уже смонтированы полностью, другие наполовину, третьи – только закладывались. Всюду – и на земле» и на монтажных площадках – кипела работа. Лишь опытный глаз мог уловить порядок в этом хаосе, угадать стройные контуры будущего корабля.

Еще не ступив на «Пион», Икаров знал его уже, как свои пять пальцев. И не только благодаря лекциям в Звездной академии. Икаров, где только мог, собирал информацию о «Пионе» и хранил ее в заветной папке.

– Когда тебя не было, – сказала Лин, – я слетала в Музей звездоплавания, под Москвой.

Федор кивнул.

– Только о звездах да ракетах, больше ни о чем думать не могла, – продолжала Лин. – Старые корабли такими странными кажутся…

– Они честно потрудились.

– Форма смешная: обтекаемые, как капли, – сказала Лин.

– Иначе нельзя было: раньше все ракеты стартовали с Земли. Чтобы вырваться в космос, нужно было преодолеть толщу воздушного океана. Вот «Пион», – кивнул Икаров в сторону строящегося корабля, – для старта отведут подальше – и от Земли, и от Луны.

– Чтобы не нужно было преодолевать сопротивление атмосферы? – спросила Лин.

– Не только в этом дело. При старте «Пиона» из его фотонного отражателя хлынет такая река пламени, которая в состоянии испепелить целую планету, сорвать с нее воздушную оболочку, испарить моря и океаны.

– Вот, кстати, отражатель устанавливают, – произнесла Лин.