– Энквен тоже не мог ошибиться, – добавил Ван, подходя к орнитоптеру.

Радировав результаты поиска на базу, они поднялись в воздух. Энквен решил еще раз проверить координаты бедствия. На сей раз сигналы исходили из точки, отстоящей от места, которое они только что покинули, километров на пятнадцать. Источник сигналов был прежний…

Спасатели исследовали новый пункт – тот же успех. Так повторилось еще два раза.

Уже давно наступила неверная марсианская ночь, озаряемая попеременно двумя светящимися искусственными спутниками. Ван и Владимир измучились и изнервничались, но они ни за что не отказались бы от поисков. Что касается Энквена, то он сохранял обычную невозмутимость.

Наступил тревожный рассвет, и таинственный источник сигналов бедствия оказался в новой точке. Когда Энквен сообщил координаты, Ван, не говоря ни слова, развернул машину в воздухе на 180 o и лег на другой курс. На сей раз передатчик сигналил откуда-то из гор Митчела.

– Далеко забрались. Южный полюс недалеко… – пробормотал Владимир.

– Как может человек совершать такие быстрые броски? – спросил Ван, ни к кому не обращаясь.

– Может быть, его схватил какой-то неведомый зверь? – высказал предположение Владимир. Ван покосился на него: лицо вроде серьезное.

– Люди на Марсе сравнительно недавно, – продолжал Владимир, – и многое здесь еще не изведано и не понятно.

– Эти звери жили здесь до того, как на Марс ступила нога человека, – сказал Ван.

– А потом? – спросил Владимир.

– Потом фантасты переселили их подальше, к окраинам Солнечной системы.

Машина шла на полной скорости. Кое-где пески были покрыты зарослями эрцеллы, которая успешно боролась с пустыней. Показались горные отроги.

– Здесь! – сказал Энквен твердо.

Уже ни на что не надеясь, Ван посадил орнитоптер. Площадка, окруженная скалами, была пустынна.

– Хотел бы я видеть этого шутника! – вырвалось у Владимира.

Было темно, Ван возился с прожектором, который не включался.

– Там, – сказал Энквен, подойдя к черному провалу, контуры которого люди смутно угадывали в темноте.

Ван включил наконец прожектор и направил световой луч в пропасть. На дне ее двигалось какое-то существо, похожее на осьминога. Оно все время пыталось улизнуть в сторону, в спасительную тьму, но Ван, ловко орудуя прожектором, не выпускал осьминога из поля зрения.

– Тут кто-то говорил насчет чудищ, которых на Марсе нет… – бросил Владимир, посмотрев на Вана. Ван промолчал. Он оглядел дно пропасти – человека, который бы терпел бедствие, там не было. Следовало принять какое-то решение.

– Энквен! – сказал Ван.

– Слушаю, – ответил робот.

– Спустись вниз, схвати осьминога, нейтрализуй его и доставь сюда, – приказал Ван.

– Это не осьминог, – начал Энквен. – Согласно классификации Брэма…

– Выполняй приказ, – перебил Ван.

Прыгая с камня на камень, робот приблизился к врагу. Как знать, быть может, Энквену припомнился давний его поединок с электрическим скатом на дне Атлантики? Приобретенный тогда опыт мог сейчас во всяком случае пригодиться. Увидев приближающегося бесстрашно робота, существо сделало новую попытку улизнуть, Однако бежать было некуда: сверху била ослепляющая струя. Едва Энквен приблизился к осьминогу, последний выпустил ему навстречу струйки фосфоресцирующей жидкости. Робот пошатнулся (видимо, жидкость подействовала на двигательный центр), но храбро продолжал наступать. Приблизившись наконец к осьминогу, Энквен одной рукой схватил извивающееся щупальце, а другой впрыснул дозу парализующей жидкости прямо в жарко пульсирующий комок…

– На что нам эта тварь? – спросил Владимир.

Ван не ответил.

Вскоре Энквен, таща неподвижного осьминога, щупальца которого волочились по камням, вынырнул из пропасти.

– Приказ выполнен, – сказал робот, бросая тушу к ногам Вана.

– Есть у меня одна идейка, – сказал Ван и натянул защитные перчатки, затем вооружился ножом и приступил к вскрытию осьминога. Энквен придерживал чудище, а Владимир присвечивал прожекторным лучом.

Жесткое мясо фиолетового цвета было густо пронизано тонкими белыми нитями, прочными, как сталь, и дело подвигалось туго. Когда скальпель вскрыл продолговатый пузырь, на гранит пролилась небольшая лужица темно-фиолетовой жидкости. Камень задымился.

– Не хотел бы я выпить такого молочка, – негромко пробормотал Владимир.

А Ван все копался во внутренностях осьминога. Наконец он с торжествующим криком поднялся с колен. В руке его блеснул пестрый шарик биопередатчика.

– Видишь, Володя, как просто, – сказал Ван, впервые за все время улыбнувшись.

– Но как же так… – растерянно произнес Владимир. – Ведь мы получали сигналы из пустыни…

– А вот, – Энквен тронул шестипалой рукой труп нырка.

– Ты прав, Энквен, – сказал Ван и, повернувшись к Владимиру, пояснил:

– Я читал, что нырки очень любят таскать пестрые предметы. Совсем как наши земные сороки. Где-то он сглотнул передатчик (очевидно, утащил из жилья), а затем отправился в пустыню, на охоту. Ну, остальное понятно.

– Да, помотались мы, – задумчиво произнес Владимир и покачал головой.

Энквен достал передатчик и, обтерев его, протянул Вану.

Вскоре орнитоптер, взмахнув крыльями, поднялся над горами и полетел в сторону базы.

Одной из самых больших строек Марса был океанский порт. Порт воздвигался, океана еще не было. Обводнение Марса являлось делом будущего. Марсологи-поисковики только искали в коре планеты водоносные породы, а близ ложа будущего океана уже вырастали причалы, складские помещения и прочие портовые сооружения.

Ван прилетел сюда в свободный день, чтобы посмотреть, как идет строительство, как справляются с ним питомцы Зеленого городка. В порту Ван повстречал Лин. Встретил, когда совсем уже отчаялся повидать ее на Марсе.

Ван поразился происшедшей с Лин переменой. Лин, всегда задорная, «заводная», как назвал ее однажды Алексей Волга, выглядела грустной, даже не грустной, а какой-то потерянной. Когда Ван увидел ее, Лин осматривала участок почвы, примыкающий к огромному пакгаузу, брала пробы, что-то записывала.

Ван окликнул ее, они поздоровались.

– Давно на Марсе? – спросил Ван.

– С неделю, – ответила Лин. – Нас тут группа озеленителей. Были в Восточной пустыне, теперь будем заниматься озеленением порта. Пока я тут одна в порту, остальная часть группы прибудет позже.

– Пролетал я над Восточной пустыней, – сказал Ван, – видел эрцеллу. Славно принялась.

Лин безучастно кивнула.

– Пройдемся? – предложил Ван.

Лин окинула взглядом участок взрыхленной почвы.

– Только недолго, – согласилась она.

Даже стороннему глазу видно было, что механизм стройки работает ритмично и четко. Людей на обширной строительной площадке не было видно. Строительством руководили белковые роботы. Ван издали узнал фигуру Кельзава. Тот давал задание механическому роботу-манипулятору – шагающей платформе, доверху груженной облицовочными керамическими плитками.

– Здесь работают только те, кто полетит на «Пионе», – сказала Лин, и голос ее дрогнул.

– Знаю, – сказал Ван. – Я летел с ними на Марс. По-моему, все научились делать наши питомцы, хоть сейчас в полет.

Лин промолчала. Долгим взглядом проводила она Кельзава, который бегом направился к подъемной башне, вдруг замедлившей ход.

Переходя по мостику через свежепрорытую канаву, Ван взял девушку за руку. Лин тихонько освободилась.

– Не надо, Ван, – попросила она.

Каменистое ложе будущего океана поблескивало под нежарким марсианским солнцем. Землеройные машины, руководимые белковыми роботами, выравнивали дно.

Лин и Ван не спеша шли вдоль линии берега, обходя глыбы, ямы и завалы.

– Послушай, Лин, я давно хотел сказать тебе… – начал негромко Ван.

– Знаешь, Ван, – перебила Лин, – перед вылетом на Марс я закончила исследование мха, который Федор с Энквеном привезли с Рутона.

– Да? – спросил Ван без особого энтузиазма.