– Стадия третья, – заметил Егор, подмигнув Николаю. – Интересно, а четвертая будет?

– Будет, только без твоего присутствия, – заверила его Вика. – Или с твоим, но очень дорого. А лучше у Маринки попроси. Она тоже знает, что из пиписки не только писают.

– Вика! Вика прекрати! – Марина покраснела и поспешно обратилась к Николаю и Егору. – Не слушайте её, она немножко не в форме!

– Ага, не в форме! – согласилась Вика. – Скажи ещё, что устала… А им расскажи, что ты ещё девочка нецелованная… Димыч, наливай… Давай допьем и ты меня куда-нибудь увезешь…

– Давай, – Дмитрий разлил по бокалам остатки водки. – За тебя, детка!

– Спасибо, – Вика улыбнулась почти трезво. – И за тебя, Димыч!

Вику не интересовало, что подумает Марина, что подумают друзья Дмитрия. Несмотря на то, что была уже мертвецки пьяной, она понимала это и хотела только одного – уйти. Ей стало очень грустно.

Дмитрий и Николай вышли из зала. Николай закурил и внимательно посмотрел на брата.

– Ты как?

– Нормально. Пьяный, но не сильно, – Дмитрий тоже закурил. – Я сейчас с этой киской уеду, а вы продолжайте. Расплатись, завтра рассчитаемся.

– Да ну тебя, с твоими расчетами, – поморщился Николай. – Ты мне ещё за пачку сигарет отдавать начни. Тебе машина нужна?

– Сейчас скажу Сеньке чтобы такси вызвал.

– Не торопись. Там должен стоять мой Вовчик. Я позвонил, когда выходил. Давай выйдем, посмотрим. Меня Егор подкинет.

Уже возвращаясь в зал, Дмитрий спросил:

– Коля, ты меня осуждаешь?

– За что? Девчонка понравилась?

– Да вообще за всё.

– Никто тебя, Димка, не осуждает. Ты больше сам себе голову всякими глупостями забиваешь. Смотри на вещи проще…

Дмитрий с Викой вышли из ресторана. Дождь уже прекратился, сменившись белым вязким туманом. Водитель Николая ждал их у машины и предупредительно открыл дверь. Дмитрий помог сесть в машину Вике и сам сел рядом. Некоторое время Вика молчала.

– Позови меня с собой… – тихонько пропела она.

– Что? – Дмитрий повернулся и попытался в темноте рассмотреть её лицо.

– Позови меня с собой, – повторила Вика. – Ты что, никогда не слышал эту песню? Её же на каждом углу крутят. А я сегодня от неё целый день отвязаться не могу… Пристал мотив…

– Слышал, – задумчиво ответил Дмитрий. – Просто я думал то же самое, когда мы выпили по второй.

– Ты куда меня везешь?

– Домой. К себе домой. А что?

– Ничего… Только я сразу предупреждаю – я не балуюсь всякими там штучками… и чтобы ты один был…

– Посиди тихо, – Дмитрий накрыл ладонью её маленькую руку.

Вика послушно замолчала. Она боялась, что начнет говорить нечетко или скажет что-нибудь ненужное. Дмитрий ласково поглаживал её кисть. Тепло машины начинало предательски размаривать. Ему казалось, что дорога домой стала бесконечной и он уснет или умрет, прежде, чем она кончится. Рядом с ним могла уснуть или умереть девушка, которую он держал за руку. Если бы она умерла, её было бы нестерпимо жаль. Дмитрий понимал, что всё это из-за того, что он пьян. Опьянение напоминало ему туман за окнами машины – в нем не было ничего четкого, ничего конкретного, всё терялось. Казалось, потерялся и он сам…

Дмитрий проснулся в своей спальне. Во рту стоял отвратительный привкус, голова болела. Он обнаружил, что лежит на кровати одетый и даже обутый. Вернее, одетый не полностью. Пиджака на нем не было, узел галстука был почти развязан, рубашка расстегнута больше, чем до половины. Дмитрий сел, тряхнул головой, пытаясь согнать остатки сна, и обнаружил, что он не один – рядом лежит и спит, свернувшись калачиком, прелестное существо. Существо было женского пола и не совсем одето. На ней было очень красивое нижнее белье, чулки с кружевной резинкой и туфли. Остальная одежда, впрочем, как и его пиджак, была в беспорядке разбросана по спальне.

Дмитрий ещё раз тряхнул головой, пытаясь убедиться, что уже проснулся, затем встал и подошел к туалетному столику с большим зеркалом. Из зеркала на него смотрел взъерошенный полуседой, хотя ещё и не старый мужик, с резкими чертами, бледной и слегка примятой со сна физиономией, на щеках у мужика успела пробиться серебристая щетина, рубашка была измята и расстегнута, галстук почти развязан. Задний план зеркала отражал широченную кровать и спящую на ней девушку в нижнем белье, чулках и туфлях. Девушка была прекрасна, как сказочный сон. Её вьющиеся каштановые волосы отливали темным золотом и слегка блестели.

Дмитрий опустился на пуф возле столика, потер шершавые от щетины щеки, глубоко вздохнул и снова посмотрел в зеркало. Он прекрасно помнил, что было вчера вечером и кто эта девушка.

– Это же надо, так любить деньги! – вырвалось у него.

Смотреть на свое отражение больше не хотелось. Смотреть на себя в зеркало с похмелья было занятием вообще малоприятным. Сегодня особенно. В таком виде и таком состоянии он чувствовал себя на фоне этой девушки чем-то неуместным и уродливым.

– Слушай, ты мало того, что вчера меня накачал, как свинью, привез, черт знает куда, старый, небритый… ты ещё и жадный, – услышал он из-за спины обиженный голосок.

– Я?… – Дмитрий даже вздрогнул от неожиданности и повернулся.

Девушка сидела на кровати, поджав ноги, и смотрела на него глазами обиженного ребенка.

– Ну да, ты.

– Я жадный? – уточнил Дмитрий и удивился. – Почему?

– Кто мне вчера обещал платить щедро? А сегодня что? «Это же надо так любить деньги!», – передразнила она его. – Что, жаба давит? Знаешь, очень здорово проснуться в постели рядом с мужиком, который тебя туда затащил, и услышать такое откровение! Посмотрела б я на тебя в такой ситуации! Он, видишь ли, настолько любит деньги, что…

– Слава Богу, я никогда не просыпался в постели с мужиком. Меня туда не затаскивали, – Дмитрий с облегчением вздохнул и улыбнулся. – Это не я деньги люблю, это ты. Это я всё больше про тебя.

– Можно подумать, ты их не любишь, – парировала девушка.

– Люблю. Наверное, все любят. Правда, люблю я их не настолько, чтобы потом не расплатиться. Ты не волнуйся.

– А почему ты это сказал? Ну, что я деньги так люблю? – на её хорошеньком личике появилась заинтересованность.

– Да потому, что такая девушка могла позариться на такое несчастье, как я. На молодого и обаятельного красавца я похож мало. Особенно сейчас.

– Да, вчера вечером ты выглядел получше, – согласилась девушка. – Но, если хорошо подумать, на тебя ещё можно было бы и позариться. Ты сильно не прибедняйся.

– Вика, – он грустно улыбнулся, – твоё рабочее время окончено, я расплачусь, никуда не денусь. Говорить мне комплименты не имеет смысла.

Вика встала с кровати и потянулась. Глядя на неё, Дмитрий подумал, что при других обстоятельствах не упустил бы случая воспользоваться такой прелестью. Но сейчас было не то настроение.

– Я что-то не припомню, как тебя зовут. Вас ведь в кабаке было трое. Одного, точно помню, звали Коляном. А вот двое других… – Вика поморщилась. – Ты меня вчера так напоил, что у меня в голове полный кавардак. Кто-то был Димычем.

– Тебе плохо?

– Да нет, просто почти ничего не помню. Так, какие-то отрывки. Хотя, какая разница?

– И я о том же.

– Где у тебя ванная? Мне себя в порядок привести нужно, и домой пора.

– В конце коридора. Сколько я тебе должен?

– Обещал платить щедро, – Вика подняв с пола, надела длинную черную блузу и вышла из спальни.

Дмитрий ещё раз посмотрел на своё отражение в зеркале и подумал, что, пожалуй, стоит и себя привести в порядок. На часах было около десяти. Ещё он подумал, что стоило бы сегодня попасть на работу. И ещё…

В это время в комнату вошла Вика. Блузку она застегивала на ходу. Вид у неё был несколько смущенный.

– Слушай, там, кажется, сынок твой приехал. Сидит через две комнаты отсюда. Если, конечно, ты и есть Дмитрий Максимович. Димыч, да? – сказала она и почти радостно улыбнулась.