– Выходит, что и нам с Димычем он их тоже примерял. Панамки для братьёв.

– В конце концов, Коля, если так необходимо, чтобы я здесь сидела время от времени, я буду сидеть. Только говорить будешь ты. Я не думаю, что твоя цель меня и младших по миру пускать, – Вика снова стала серьезной. – Ты ведь прекрасно знаешь, что я понятия не имела о размерах счета и делах в фирме. Помнишь наш разговор?

– Да всё я помню, – поморщился Николай. – Только мне моей доли хватит и разорять я тебя не собираюсь. Но, коль скоро пошел такой слушок, лучше пресечь его, пока он не перерос в тему для всеобщего обсуждения.

– Коля, а кто это у нас здесь такой умненький и благоразумненький? – Вика прищурилась. – Я этого человека знаю? Кто-то из руководства?

– Представь себе да, – он нахмурился. – Пожалуй, слишком хорошо знаешь. Могу даже сказать о причине столь рьяной заботы о тебе.

– Не Петенька ли Король?

– Петенька, – кивнул Николай. – Он меня как-то прямым текстом при куче народу спросил, имеет ли представление первое лицо фирмы, си речь ты, о том, что здесь делается. Когда я сказала, что имеет, то он довольно едко поинтересовался кто излагает, я или Егор и в каком свете. Может быть лучше стоило бы тебе самой присутствовать при всём этом. Вот я и решил, пока не нашелся кто-нибудь ещё, кто задаст настолько же умный вопрос, лучше приглашать тебя.

– Убери эту дрянь! Найди способ и убери, – Вика нахмурилась. – Знаешь, после чего всё это началось?

– Я знаю, что он к тебе неровно дышит.

– Ничего ты, Коля, не заешь. Началось это всё с тех пор, как Петенька у нас пошел в гору.

– Ну да, в гору пошел, на пару-тройку презентаций и ужинов попал и знаки внимания тебе оказывать попытался. Некоторые решили что на некоторое время он к тебе в большую милость попал. Видимо и он так решил.

– И не только. Я надеялась, что он одумается. Ведь тогда, на банкете, он вроде бы просто начал оказывать мне знаки внимания. Потом, об этом я тебе не говорила, начал звонить. Когда это мне надоело, и я поняла, что по хорошему до него не доходит, пригрозила, что скажу тебе, он явился в гости.

– Даже так? – Николай удивленно смотрел на Вику.

– Даже так. И предложил мне, угадай с трех раз что.

– Не иначе, как руку и сердце.

– И ещё кое-что заманчивое. Он предложил убрать тебя с дороги. Притом путем совершенно мирным, просто разделить всё, в крайнем случае, напрямую предложить тебе уйти в тень и не мешать. А я, так как негоже даме в делах копаться, передала бы все дела ему. Обещал меня беречь и лелеять. Так что, Коля, сделай мне одолжение, убери эту пакость.

– Что ж ты, жестокая, ему отказала? Перспектива какая была? – Николай улыбнулся.

– Не смешно, – Вика поморщилась. – Мне его видеть неприятно. Особенно, когда он улыбаться начинает, а глазки так и бегают.

– И как ты себе представляешь процесс убирания Петеньки Короля? Вот просто так взять и убрать? Если я это сделаю, сама понимаешь, что он начнет вытворять.

– Так что, мне его убрать? – Вика пристально посмотрела на Николая.

– Попробуй. Может быть, у тебя это получится лучше. Помнишь, когда вы с Димой поженились, ему не давала проходу одна особа, которую он уволил за черную пасть?

– Помню. Дима назад её так и не взял. А что она тогда сказала?

– О тебе плохо отозвалась. В подробности вдаваться не буду. Так вот, это горе ещё и здесь пыталось время от времени появляться и всем жаловаться, как злодей Амерханов с ней разделался. Петеньки я не боюсь, но чтобы он потом языком щелкал, тоже не хочу. Ты же сама поняла, что это за фрукт и как от такой публики отвязаться трудно. Хочется быть воспитанным.

– Ты прав. И потом, если уж придерживаться Петенькиной линий, я – первое лицо фирмы, мне и карты в руки, – Вика снова слабо улыбнулась. – Попроси Леночку его пригласить.

– И что будет?

– Ты просто посидишь, послушаешь и не будешь вмешиваться. Это не финансовая операция и как его красиво послать, я уж как-нибудь разберусь.

– Вика, – Николай ласково взглянул на невестку, – а может быть, всё же стоит разобраться в финансах и марках или технологиях и стать главой? Ты хоть с Димычем в одном кабинете не сидела, а, когда ты в этом кабинете появляешься, так стиль чувствуется. И мне бы легче было.

– Коленька, я с ним не в одном кабинете сидела, а в одной постели спала и за одним столом ела. И вот чего он меньше всего хотел, так это, чтобы я пыталась разбираться в том, что меня мало привлекает. Я же не предлагаю тебе решать медицинские проблемы и пытаться оказать неотложную помощь при состоянии абстененции.

– Это похмелье по-умному? – Николай рассеялся.

– Не только похмелье. Вон, Дима-младший скоро в дела вникать начнет, а там, оглянуться не успеешь, Гриша компанию составит.

– И всё же?

– Коленька, если мне этого захочется, то не сейчас и не через месяц. Договорились? Если будешь меня напрягать, я Люську пожалуюсь, – шутливо пригрозила Вика.

– Сдаюсь, – Николай покачал головой. – Вашей женской солидарности я не учел.

– Вот и отлично. Кстати, я ещё и деньги фирме экономлю. Если я здесь буду сидеть, я же зарплату попрошу. Теперь давай попросим Леночку пригласить этого Тимуровца или Робин Гуда, помощника всех обиженных, и я его вышвырну вон. Скажи честно, сильно ценного работника потеряем?

– Ценности он никогда не представлял. Его главная ценность в последнее время состояла в том, что он языком лучше канарейки или соловья щелкал.

– Так, у нас не птичий рынок, соловьи нам не нужны. Я могу совершенно спокойно убрать его.

Через несколько минут в кабинет вошел молодой, всего лишь года на три старше Вики мужчина. Николай достал сигарету и закурил. Вошедший был никто иной, как Петя Король. Он, всё время заискивающе посматривая на Вику, поинтересовался:

– Вызывали, Николай Алексеевич?

– Не я. Виктория Андреевна вызывала, – кивнул Николай и мрачно улыбнулся.

– Чем могу служить, Виктория Андреевна? – улыбка Пети стала слишком уж заискивающей.

– Служить, говорите? – Вика прищурилась. – Петр Владимирович, а как вы относитесь к Николаю Алексеевичу?

– Что значит, как отношусь? – не понял Петя.

– То и значит, как относитесь. Я вот тут подумала и решила, мне не всё сообщается, что на самом деле происходит в фирме. Наверное, расстанусь я с ним. Вернее, уже расстаюсь.

– Но как же… – Петя снова пришел в некоторую растерянность. – Вы ведь родственники.

– Так же. При чем здесь родственники? Деньги-то ведь мои. Вернее, не совсем мои, но какое это имеет значение, пока я ними распоряжаюсь? У меня к вам вот какое дело, скажите мне честно и откровенно, что здесь происходит. Его, – Вика кивнула на Николая, – можете не бояться. Он здесь уже не работает.

– Ну-ну, поговорите! – посоветовал Николай.

Он поднялся из-за стола и вышел из кабинета. Петя даже не сообразил, что он вышел не в приемную, а в расположенную за кабинетом комнату отдыха. Дверь осталась приоткрытой. Николай удобно устроился в кресле у двери и прекрасно мог слышать, а временами и видеть, что происходит в кабинете.

– Ну, что происходит… – после минутного колебания сказал Петя. – Я вам уже когда-то пытался сказать, но вы тогда меня не хотели услышать. Николай Алексеевич и Егор Савельевич прокручивают здесь свои делишки, снимают деньги, а вас, извините, попросту кидают.

– Меня кидают?! – Вика казалась изумленной и пораженной. – Что же я раньше вас не послушала?! Что же теперь делать? У вас есть какие-нибудь доказательства того, что меня кидали, как вы выразились?

– Прямых нет, но… Понимаете, это и невооруженным глазом заметно. Что может решить женщина, которая, к тому же ещё и учебой занята? Вам подсовывали на подпись документы, в которых стояли одни цифры, потом появлялись другие документы…

– Тоже с моей подписью? – Вика прищурилась.

– Ну… не всегда… Просто, скорей всего о некоторых операциях вы и понятия не имели. Ещё бывают такие моменты, когда можно иметь большую выгоду для себя, но ведь Николай Алексеевич никогда этого не делал, а мотивировал всё тем, что хочет быть чист перед законом. Ну, я настоял, чтобы вас хотя бы приглашали.