Я полагал, что старик будет путешествовать в одной из повозок, но, как и все мы, он ехал верхом. Слуги, конечно, пользовались мулами. Пришлось нанять погонщиков, чтобы управиться с повозками, число которых все увеличивалось.

Высокогорная дорога на юг вилась по обрывам Темпийской долины, между Оссой и утесами горы Олимп; ее величественный пик был уже убелен снегом.

- Обитель богов, - сказал Аристотель, когда мы пустились в путь прохладным осенним утром. Хрупкие сухие листья усеивали дорогу, в утреннем холодке фыркали лошади.

- Так говорят легенды, - отвечал я.

- Ты не веришь в богов? - нахмурился он.

- Верю... - Я с горечью улыбнулся. - Только они живут не на холодных горных вершинах. Они устроились лучше.

- Удивительно. - Аристотель покачал головой. - Для человека, у которого вовсе нет памяти, ты весьма уверенно рассуждаешь об удобстве обители богов.

- Можно подняться на гору, - сказал я, - и собственными глазами увидеть, есть там боги или нет.

- Посмотреть собственными глазами! - Он расхохотался. - Отлично, Орион, отлично! Практика - это критерий истины... Я еще сделаю из тебя философа.

- Тоже мне критерий! - пробормотал я.

- Истину часто трудно определить, Орион. Ради нее Сократ отдал свою жизнь. Мой учитель Платон пытался выяснить, что такое истина, но умер с разбитым сердцем, так и не добившись успеха.

Я задумался над тем, что такое истина. Неужели мои сны истинны и реальны? Правдивы ли смутные воспоминания о прочих жизнях или же их выдумал мой отчаявшийся ум?

Аристотель не понял причин моего молчания.

- Да, я отклонился от учения Платона. Он полагал, что истинны сами идеи, чистые, не облеченные физической субстанцией. Я не могу согласиться с ним. На мой взгляд, обнаружить истину можно, лишь исследуя окружающий нас мир с помощью пяти чувств.

- Ты говорил, что Платон умер оттого, что его сердце разбилось?

Лицо старого гнома скривилось.

- Дионисий пригласил Платона в Сиракузы, в далекую Сицилию. Там Платон учил его быть царем и философом, великим предводителем мужей. Не каждый день получает философ возможность учить царей.

- И чем кончилось обучение?

- Дионисий внимательно выслушал повествование Платона об идеальной республике и воспользовался его идеями - но для того, чтобы стать абсолютным тираном. Его сын оказался еще хуже: он выслал Платона из Сиракуз домой в Афины.

- Неплохо для царя-философа, - сказал я.

Аристотель бросил на меня тревожный взгляд и умолк.

Наш небольшой караван рос день ото дня; коллекция Аристотеля увеличивалась в объеме. Нам приходилось покупать новых мулов, повозки и нанимать людей, чтобы управлялись с ними. Когда мы добрались до Афин, длина каравана выросла вдвое. Снег покрыл уже и самые низкие вершины, а деревья стояли нагими. Я вел наш отряд сквозь узкий проход Фермопил, где более полутора столетий назад Леонид и его спартанцы преградили дорогу войску Ксеркса.

По настоянию Александра мы остановились, чтобы почтить память отважных спартанцев, погибших, но не сдавшихся персам. Здесь, на узком скалистом пятачке между мрачными горами и грозным морем, возле горячих ключей, давших имя ущелью, мы воздали честь древним героям... А ветер, свистя, задувал с севера, обещая скорую зиму. Александр отозвался о персах с презрением и закончил свою речь словами: "Никогда не станет наш народ свободным, пока не рухнет Персидское царство".

Аристотель кивнул, соглашаясь. Слова царевича произвели впечатление на людей. Ну а я смотрел на серевшее небо, сулившее снегопад. Мы отправились дальше.

- Александр умолчал об одном факте, - заметил Аристотель, покачиваясь в такт шагам тихой гнедой кобылы. - Увы, македонцы позволили Ксерксу и его армии пройти через их земли, и пальцем не шевельнув, чтобы задержать их. Более того, они продавали персам зерно, коней и корабельный лес.

Он говорил с виноватой улыбкой и негромким голосом, так, чтобы никто не слышал его. Но все равно на всякий случай добавил:

- Это было, конечно, давно. С тех пор все переменилось.

Я ожидал, что Аттика окажется подобием Македонии, то есть широкой плодородной равниной среди лесистых гор. Но здесь голые скалы спускались прямо к синему морю.

- Афиняне поколение за поколением рубили свои леса на корабли. Их вечно воевавший город всегда нуждался в судах, - сказал Аристотель. - Ныне на этой земле можно только разводить пчел.

Александр ехал между нами.

- Ну, теперь ты понимаешь, почему афиняне видят одно только море, взволнованно сказал он. - Здесь не хватает плодородной земли, чтобы прокормить даже деревню, не говоря уже о великом городе.

- Вот почему они так нуждаются в зерне, которое поступает из-за Боспора, - догадался я.

- И потому хотят держать в своих руках портовые города. А мы душим их, отбирая гавани, - сказал Александр. Глаза его вспыхнули. - Но войну с персами мы начнем с приморских городов. Тогда флот их сделается бесполезным!

И он пустил вскачь коня, чтобы сообщить друзьям новое стратегическое откровение.

Филипп приказал, чтобы Александр и его Соратники - царевич прихватил с собой четверых - в Афинах оставались инкогнито. Они должны были изображать охранников, приставленных к уважаемому учителю и философу. Я знал, как будет трудно этим знатным македонцам сохранить смиренный вид, в особенности Александру, стремившемуся все увидеть и побывать повсюду. Царевич не хотел слушать меня. И любой зрячий сразу же мог узнать златокудрого сына Филиппа, который уже стал легендарным в этой стране.

В Афины мы вошли без приветствий фанфар и у городских ворот остановились лишь затем, чтобы сообщить страже, что Аристотель Стагирит приехал в гости к своему старому другу, законнику, адвокату Эсхину. С узкой извилистой улицы я видел громаду Акрополя, где среди потрясающих мраморных храмов блистала великолепием колоссальная статуя Афины, защитницы города.

"Конечно! - Сердце прыгнуло в моей груди. - Это ее город! Здесь я отыщу ее".

И, словно бы прочитав мои мысли, Александр обратился к Гефестиону, ехавшему возле него:

- Надо бы подняться, посмотреть Парфенон.

Его молодой друг, высокий, стройный и темноволосый, прямая противоположность Александру, коренастому, крепкому блондину, качнул головой:


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: