Догнать этого парня он просто не успеет – слишком большое расстояние. Хотя разрыв между ними сократился. Долговязый свернул на шумную улицу. Жако за ним.

Они уже не бежали. Парень перешел на шаг, чтобы не привлекать лишнего внимания. Ахмед просто «вел» его – задерживать на улице, размахивая оружием, слишком опасно. Парень два раза обернулся, и Жако успел рассмотреть смуглое худощавое лицо, длинный тонкий нос. Сам же он, лавируя между прохожими, старался не попасть в поде зрения террориста. Тот вроде успокоился – сбавил шаг, достал платок из кармана и вытер вспотевшее лицо. Пройдя еще немного, он свернул к двери какого-то кабачка.

«Тараск»[21] – прочитал Жако разноцветную надпись, на спине веселого дракона, держащего в лапах пузатую рюмку. Постоял немного, дожидаясь, не выйдет ли тот парень. Не вышел. Значит, остался внутри, если не ушел через черный ход. Но так, как в худшем случае сделать ничего уже нельзя.

Жако рассчитывал на лучшее. Он развернулся и пошел назад. А через несколько минут подъехал к дверям кабачка на машине.

Внутри «Тараска» Жако встретили полумрак и здоровенный вышибала в расстегнутой на груди цветастой рубашке, дремавший на стуле у входа. Он, лениво открыв глаза, скользнул по новому посетителю взглядом. Его основная работа начнется к вечеру.

Ахмед раздвинул занавесь из дешевых стеклянных бус и по крутой лестнице спустился вниз.

Небольшой зал был почти пуст. Длинноволосого террориста он увидел почти сразу. Тот сидел около стойки, о чем-то разговаривая с барменом. Молодой еще, опыта мало, иначе бы сел так, чтобы контролировать весь зал. Справа и слева от него тумбы были пустыми.

Жако небрежно уселся слева. Бармен тотчас оборвал разговор и повернулся к новому посетителю. Парень недовольно покосился, но не забеспокоился, не узнав своего преследователя. Ахмед надел другую куртку, которая лежала у него в автомобиле, взял темные очки. Бармену он заказал оранжад. Потягивая холодный кисло-сладкий напиток, стал наблюдать, как бармен суетится за стойкой. Когда он отошел, Жако наклонился к своему соседу и спросил:

– Тебя как зовут?

Парень хотел было послать этого нахала куда следует. Но тут он почувствовал, как под ребра ему уперлось что-то твердое. Посмотрев вниз, он увидел, что это ствол крупнокалиберного револьвера. Парень поднял голову и осмотрелся по сторонам, словно ища, от кого можно ждать помощи.

Два сутенера в углу тихо обсуждали свои проблемы, и им было глубоко наплевать на остальных. Девица, сидевшая рядом с ними, молча курила, уставившись в стену. Старичок, сидевший в центре с чашечкой кофе, на них и вовсе внимания не обращал, всецело занятый своими раздумьями. Да и посмотрев, наверное, ничего не увидел. Револьвер был закрыт от него полой куртки парня. Бармен, появись он сейчас, тоже не заметил бы оружия – загораживала высокая стойка.

– Не дергайся, у моего «Магнума» легкий спуск, – тихо и даже заботливо, предупредил Жако. – Нам надо поговорить. Но не здесь.

– А… где? – выдавил из себя долговязый, пуля по всему, он принял Ахмеда за человека из «конкурирующей» фирмы, а не за по лицейского.

– Наверху стоит моя машина, – Жако решил пока не раскрываться. – Сейчас встанем и пойдем вместе к выходу. Не вздумай глупить. Так как тебя зовут, я что-то не расслышал?

– Таджиб… – прохрипел парень. – Я все сделаю, как ты говоришь.

– Охотно верю, что ты будешь благоразумен. Пойдем, – Жако спрятал оружие и бросил несколько монет на стойку, расплачиваясь за двоих.

Таджиб слез с тумбы, достал платок, вытер испарину, и на негнущихся ногах двинулся к выходу.

Вышибала проводил их сонным взглядом.

Солнечный свет на улице словно разбудил Таджиба. Увидев, что Жако чуть приотстал, он попытался рвануться в сторону. Но Ахмед успел схватить его за руку и, резко дернув, развернул к себе.

– Пом…

Сильный удар в солнечное сплетение прервал крик. Через несколько секунд Таджиб уже сидел в машине, жадно хватая ртом воздух.

Прохожие не обратили на мимолетную уличную сцену никакого внимания. Так, мелкое столкновение. Вот, говорят, сейчас на площади такое было…

Жако небрежно достал из перчаточного отделения браслеты наручников, защелкнул их на руках приходившего в себя Таджиба.

Через полчаса они остановились на окраинном пустыре. Вокруг валялся битый кирпич, ржавая проволока, невдалеке орали птицы, не поделившие какие-то протухшие объедки.

Ахмед достал пачку «Мальборо», закурил сам, сунул зажженную сигарету в рот своему пленнику.

– Что, приятель, – спросил он у парня, выпустив дым в ветровое стекло, – надоело пасти скот в своем селении, решил податься в террористы?

– Нет… Я… Нет… – залепетал парень.

– Разберемся, – оборвал его Жако. – Вылезай!

Таджиб, нащупав ручку двери, неловко открыл её скованными руками. Жако ногой сильно толкнул его и тот растянулся на плотной земле.

Ахмед вышел и, обойдя радиатор, присел на корточки напротив лица своего пленника. Как ведут себя в таких случаях его «клиенты», он хорошо знал и мог разыграть свою роль вполне достоверно. Прежде всего, снова достал «Магнум» и ткнул им в лицо Таджиба.

– Слушай, сынок, меня внимательно. Я не интересуюсь политикой, просто чертовски любопытен. Особенно интересно мне узнать кое-что о твоем хозяине. Мы с ним старые приятели, но он слишком молчалив. Ты понимаешь, о чем я говорю?

– Угу, – парень попытался кивнуть.

– Так вот, у меня два пути удовлетворить свою любознательность.

Первый, мы сейчас снова садимся в машину и едем в один уединенный дом в пригороде, где есть уютный глубокий подвал. Сторож в доме – мой старинный приятель. Человек молчаливый и глухой. Это очень важно, что глухой. Потому, что другому человеку будет неприятно слышать твои крики, когда я буду гладить тебя по спине раскаленным утюгом, – Жако для большей убедительности провел свободной рукой по спине парня.

– 0-о-о-у… – Застонал Таджиб, бессильно ткнувшись лицом в землю, представив, что с ним может сделать этот страшный человек с тихим голосом. Жако бережно повернул его голову к себе и смахнул мушкой револьвера налипшие на потное лицо своего собеседника песчинки. – Ну, а после этой и некоторых других процедур, куда ж я тебя отпущу? Да и зачем ты мне или кому еще нужен будешь? Придется тогда…

– Нет, нет! – снова застонал Таджиб. – Не надо. Все, что хотите, только не надо…

– Не кричи, – тихо и бесстрастно сказал Жако. – Здесь тебя все равно никто не услышит. Есть второй вариант. Ты сам добровольно все расскажешь, поподробнее, как ты залез в эту историю, чем занимаешься, где живешь. Лучше познакомимся друг с другом. Может быть, станем добрыми приятелями? И дальше, ты мне, чисто по-приятельски, будешь рассказывать самые интересные эпизоды из своей жизни. Временами оказывать некоторые услуги, о которых я попрошу тебя. А мне, в свою очередь, временами будет приятно оказывать тебе знаки внимания, безвозмездно ссужая деньгами. Понимаешь, о чем я?

– Да, да! Я согласен, я все согласен сделать, господин…

– Называй меня просто дядя Ахмед. И помни, что я не люблю, когда меня обманывают приятели…

Примерно через час Жако возвращался обратно в город. В тихом переулке из автомобиля выскользнул Таджиб.

Теперь у Ахмеда появился еще один человек среди террористов «Мединет эль Хайр», даже не подозревающий, что начал работать на полицию. Он помогает дяде Ахмеду, который может быть и добрым и строгим.

Жако вспомнил, как он разыгрывал из себя гангстера. А неплохо было бы на самом деле приобрести загородный домик. По крайней мере, будет, куда деться от суеты в конце недели.

…Нет, с этого места. Диллан нажал кнопку перемотки на портативном магнитофоне. Он уже в который раз прослушивал запись беседы с Моххади, стараясь уловить все оттенки разговора, нащупать слабые и сильные стороны молодежного лидера. Тот интересен не только сам по себе, а как представитель группы молодых интеллигентов-арабов, пытающихся связать законы ислама с новейшими социалистическими теориями. Что бы ни говорил Фусони, а это явление много опаснее левых экстремистов или фанатиков-мусульман.