Эшли пошла провожать ее к дверям.

- Я запомню, Шауни! - Она обняла ее за плечи. - Спасибо вам за все. Особенно за то, что вы так по-дружески отнеслись ко мне.

Шауни в ответ тоже обняла ее.

- Всегда буду вам рада, Эшли. - И она исчезла, насвистывая веселую мелодию.

Вскоре вернулся Кэм, но он не свистел и казался расстроенным. Эшли мыла посуду, он подошел и облокотился о стол рядом с ней. Его явно что-то беспокоило.

- Нам надо серьезно поговорить, - торжественно объявил он.

Эшли взглянула на него.

- О чем?

- О том, что мы не предохранялись. Эшли попыталась улыбнуться.

- Но я чувствовала себя в полной безопасности.

- Неужели ты не понимаешь, о чем я говорю? Мы занимались любовью, не предохраняясь.

Эшли не очень нравился этот разговор. Они пережили безумные, чудесные мгновения. Она, конечно, понимала, что благоразумнее использовать противозачаточные средства, но сейчас ей не хотелось об этом думать. Она хотела навсегда сохранить в своей душе тепло этого прекрасного утра.

- Я думала, что молодые холостяки вроде тебя всегда держат такие вещи про запас, - беспечным тоном сказала она.

- У меня этот период давным-давно закончился, - мрачно сказал он.

Эшли заглянула в его глаза.

- До Элин?

На этот раз он не вздрогнул, не отшатнулся.

-Да.

Эшли взяла его руки в свои.

- Кэм, ты очень любил ее? - спросила она, боясь ответа, но страстно желая его знать.

Кэм смотрел ей в глаза и сам искал ответа на этот вопрос. Любил ли он Элин? Тогда он думал, что любит. Но сейчас, с Эшли, он попал в совершенно другой мщ чувств. Тогда он не знал, что встретит ее.

- Мы думали, что влюблены друг в друга.

- Шауни говорит, что тн винил во всем себя.

Он согласно кивнул, хотя ему явно не понравилось, что сестра обсуждет его жизнь.

- Я и вправду был виновг.

Эшли безуспешно пыталаь отыскать в его лице доказательство хоть маейшего снисхождения к себе.

- Но ведь это был несчасный случай! При чем здесь ты?

В его глазах появилась мнительная боль.

- Я должен был пойти с гей. - Но...

- Я разозлился на нее. Она - на меня. Мы собирались покататься на яхте, а когда пришло время, мне понадо!илось закончить дела. Она была очень вспылнивой и сразу завелась. Мы наорали друг нафуга, и она вышла в море одна. Я знал, чо это опасно. Я должен был остановить ее.

Эшли держала его за рул, не зная, что сказать.

- Вы бы поженились, ети бы этого не случилось? - спросила она жонец.

- Не знаю. Сомневаюсь. - Он покачал головой. - Ты точно любопытный ребенок. Зачем тебе знать все это? Она пожала плечами.

- Я хочу знать о тебе все: от детских фотографий до того, что ты любишь на обед.

Он смягчился, нежно поцеловал ее в губы.

- Ты отвлекла меня от темы, - пожаловался он.

- Какой темы?

- Мы рисковали сегодня. Я должен напомнить тебе, что мы не предохранялись.

- Да ладно, не волнуйся из-за этого.

- Если что-то случится, сразу же позвони мне. Я помогу. Это моя обязанность.

- О!.. - Эшли глянула на него и отвернулась. "Обязанность". "Ответственность". Только об этом он и говорит! Но он ничего ей не должен. Она не хочет быть ему обузой, она хочет быть его забавой: прогулкой в парке, красным шариком, леденцом на палочке. А он во всем видит только цену входного билета или объявление, что парковка запрещена.

Но что-то еще в его словах встревожило ее. Она нахмурилась, вспоминая.

- Ты просил тебе позвонить. Куда ты собираешься?

Он удивился, что она не понимает очевидного.

- В Гонолулу. Я живу и работаю там. Ты же знаешь.

- Да, знаю, - подтвердила она, хотя предпочла бы об этом забыть. Когда ты возвращаешься?

Он крепче сжал ее руку.

- Завтра.

Ее как будто ножом по сердцу полоснули. Но она выжила. Храбро улыбнувшись, она спросила:

-- А куда ехать мне?

Вообще-то она спрашивала себя, но он ответил:

- Хочешь - оставайся здесь.

Она огляделась по сторонам, как будто никогда и не думала об этом.

- Здесь?

- Ты можешь жить в этом доме столько, сколько захочешь. Я нанял женщину, которая прибирает и оставляет продукты в холодильнике. А садовник ухаживает за участком.

Это было очень похоже на ее мечты, только главным было присутствие здесь Кэма каждые выходные. Но ей показалось, что в его сценарии этого нет. Остаться здесь?

- Не знаю, - медленно сказала она. - Наверно, надо придумать что-нибудь другое.

И вообще, какой смысл строить планы? Скорее всего, завтра она уже будет с родителями. Никуда не денешься.

Он прочитал ее мысли.

- Ты не вернешься к ним, Эшли. Ты не уступишь им.

- Легче сказать, чем сделать, мистер. Но поживем - увидим.

Долго ждать не пришлось. Через несколько минут они услышали голоса. Сердце Эшли заколотилось так сильно, что она начала задыхаться. Бросившись к окну, она увидела их. Эрик шел впереди. Следом семенила ее мать. И, как обычно, Эшли почувствовала смесь любви и отвращения.

Ей захотелось убежать от них, убежать далеко-далеко и никогда больше их не видеть. Но Кэм сказал, что она должна встретить их с достоинством, и она понимала, что он прав. И потому она взяла себя в руки и вышла на веранду.

- Привет, - бодро сказала она.

- Слава Богу, Эшли! - воскликнул Эрик. - Я был уверен, что ты здесь. Объясни своей матери, почему ты сбежала. Она сводит меня с ума обвинениями. Она думает, что это моя вина. Скажи ей, что я не помогал тебе. Разве я тебе помогал? Нет! Но скажи ей об этом сама.

Эшли посмотрела на семенящую мать.

Ничего не изменилось. Иногда она чувствовала себя нашалившим ребенком, иногда - нетерпеливой родительницей. Но всегда, в любых обстоятельствах, она любила свою мать. От этого никуда не денешься.

- Мама! Эрик не имеет к этому никакого отношения! - крикнула она.

Джеральдина остановилась и вытерла пот со лба. Кэм с любопытством разглядывал ее. Она прекрасно сохранилась. Красивая, холеная, прекрасно одетая и усыпанная драгоценностями женщина. Если Эшли пошла в мать, то она еще долго будет молодой и красивой.

- Я никак не могу с этим смириться, - заявила Джеральдина, глядя на дочь сквозь темные очки. - Просто не могу поверить, что ты так поступила с собственной матерью.

- Я ничего плохого тебе не сделала. - Эшли подавила охватившую ее панику. Она всегда испытывала это чувство, когда боялась разочаровать родителей. - Я подвела Уэсли, и мне очень жаль, но, если бы свадьба была сегодня, я поступила бы точно так же.