Эшли стало смешно, и она попробовала остановить его:

- Я не актриса. Он усмехнулся.

- Ну, я вообще-то не собирался говорить, но ваша игра и впрямь не произвела на меня особого впечатления.

- Шутите! - едко заметила она. - Меня называли иногда комедианткой, но никто еще не принимал за актрису.

- Комедиантка, вы говорите? - повторил он, поняв ее буквально. - Но ведь это то же самое.

- Едва ли. - Она ошеломленно смотрела на него. Неужели этот человек не понимает юмора?

- Митч всегда говорил, что у меня нет чувства юмора, и, возможно, он прав.

Эшли моргала, удивляясь, не послышалось ли ей. Он все принимает так чертовски серьезно. Но главное в том, что он не собирается вызывать полицию. Хотя бы за это она должна быть благодарна. Но ох как трудно испытывать благодарность, если предстоит дождливая ночь без крыши над головой.

Может, вернуться? Что они скажут? Что скажет Уэсли? Она представила его торжествующий взгляд.

"Ха, - скажет он с презрительной усмешкой. - Ты думала, что сможешь обойтись без меня? Только посмотри, что ты натворила. Лучше выходи за меня. По крайней мере о тебе будет кому заботиться. Я приставлю к тебе бонну и телохранителя. Ведь для тебя даже дождь становится трагедией".

Возможно, он прав. Она задрожала и посмотрела на высокого мужчину со свечой.

- Мне, наверное, лучше уйти, - сказала она несчастным голосом и глубоко вздохнула. - Не волнуйтесь. Я обещаю вернуть вашу рубашку.

Она уходит. Слава Богу. Через минуту он обретет долгожданную тишину и покой. Кэм снова посмотрел на ее босые ноги и эту смешную рубашку и понял, что не может ее так отпустить.

- Постойте! - Он нагнал ее в холле. - У вас нет плаща или еще чего-нибудь такого?

Она помотала головой. Кэм скорчил гримасу. Невероятно, и они оба это понимали: он тянул время.

- Куда вы пойдете?

Она с любопытством посмотрела на него.

- Разве вам это интересно? Он колебался.

- Могу одолжить плащ. И подвезти до аэропорта, если хотите.

- Я не собираюсь в аэропорт.

Вспышка молнии на мгновение осветила холл. Она стояла перед ним в одной рубашке, точно привидение. Или бездомный ребенок, которого в грозу выгоняют из единственного пристанища.

Кэма считали суровым. Бессердечным. Но надо быть настоящим чудовищем, чтобы выгнать даже собаку в такую ночь. А он не был чудовищем. Пока.

Тихо ругаясь, он шагнул к двери и загородил ее.

- Похоже, гроза не собирается утихать. - Он поддался своим лучшим инстинктам. А что еще оставалось? - Черт с вами, оставайтесь на ночь. Уедете утром. Тогда сможете рассказать Митчу все, что он хочет услышать. Скажите ему, что у нас была оргия. Он будет счастлив.

Эшли замерла. Ее пальцы сжали ворот рубашки. Может, все-таки предпочесть грозу? -Что?

- Конечно. - Кэм усмехнулся, ситуация начинала забавлять его. Он поднял свечу повыше и повел девушку в кухню. - Скажите ему, что, как только я вас увидел, меня охватило желание. Скажите, что я бросил вас на кухонный стол... - Он размашисто указал на упомянутый объект, и Эшли чуть не подпрыгнула. - Что я разобрался с вами, прежде чем мы успели как следует познакомиться. И это так разожгло нас обоих, что мы не унимались всю ночь и вам пришлось уехать рано утром, потому как вы больше не могли выдержать.

Расскажите ему все это. Пусть получит. Он это заслужил.

Эшли прижалась к плите, широко раскрыв глаза и оценивая расстояние до двери черного хода. Ей совсем не понравился новый поворот в их разговоре.

- Извините, - осторожно сказала она. - Я думаю, мне лучше уйти сейчас.

- А? - Кэм нахмурился. Что это с ней? Из-за чего так встревожилась? Неужели из-за его шутки насчет кухонного стола? Не может быть. В конце концов, она явилась сюда, чтобы скрасить его одиночество самым недвусмысленным образом. И нечего разыгрывать из себя невинность. Он отвернулся, раздраженный и смущенный, хотя ни за что на свете не признался бы в этом. - Не делайте из себя посмешище, - грубо сказал он. - Конечно, вы останетесь. Вы ведь с самого начала знали, что я разрешу вам остаться, не правда ли?

Она не находила что сказать, но он и не ждал ответа. Он сурово смотрел на нее и обвиняюще указывал на нее пальцем.

- Но давайте сразу объяснимся: в нашей семье один плейбой - это Митчелл. Связи на одну ночь не в моем стиле.

Слава Богу. Эшли выпрямилась, просияла.

- И не в моем, - быстро заявила она. Он насмешливо посмотрел на нее: так что же тогда она здесь делает?

- Ладно. Можете остаться, но только на одну ночь.

Она чихнула.

- И не могу же я отпустить вас в одной сорочке. Садитесь. Я приготовлю чай.

Эшли устало опустилась на стул. Если человек угощает ее чаем, значит, он не такой уж плохой. Если бы у него были дурные намерения, он, скорее всего, предложил бы ей бренди. Положив на стол сцепленные руки, она следила, как он зажигает огонь и достает пакетики с чаем, затем наливает в чашки кипяток.

- Спасибо, - сказала она, когда он передал ей чашку и сел напротив. Она осторожно отхлебнула и почувствовала, как горячий напиток согревает ее и магически успокаивает нервы. - Как вы думаете, когда дадут свет?

- Невозможно предсказать. В этой части острова удобств не много. Муниципальные власти не обращают на нас особого внимания. Но именно это мне и нравится.

Ей тоже это нравилось, пока она не оказалась запертой в темном доме с незнакомым мужчиной.

- Как вас зовут? - спросил он.

Эшли колебалась. О ней могут сообщить в "Новостях". Но какая разница? Без электричества он все равно не узнает.

- Эшли Кэррингтон. А вас?

- Кэм Кейн. Но ведь вы должны знать...

Должна? Он уверен, что должна. Вместо ответа Эшли обвела взглядом кухню.

- Это ваш загородный дом? - спросила она.

Он утвердительно кивнул.

- Я юрист. Работаю в Гонолулу. В последние несколько месяцев у меня было одно сложное дело за другим. Так что я приехал сюда отдохнуть и расслабиться. К сожалению, я рассказал Митчеллу, куда еду.

- О... - начала было она.

- Я не хочу быть грубым, - перебил Кэм. - Не примите это как личное оскорбление. Но я в состоянии сам выбирать себе компанию. И мне не нужен для этого Митчелл. - Усмехаясь, он оглядел ее. - У нас с ним абсолютно разные вкусы.