— Это был последний раз, когда вы ее видели?

— Это был последний раз, — пробормотал он.

— Она не сказала, куда идет? Он покачал головой:

— Я полагаю, она направлялась домой. Со времени происшествия нами обоими овладело какое-то напряжение, вы понимаете?

— Да, — сказал я вежливо. — И еще один вопрос, доктор. Знаете ли вы некоего Хола Бейкера?

— Бейкер? — повторил он, брови его нахмурились. — Что-то не припомню. А это очень важно?

— Лет двадцати пяти, — сказал я, — очень приятной наружности, черные волосы, смуглое лицо, ростом около шести футов, хорошо сложен.

— Да, — сказал он, щелкнув пальцами. — Теперь я вспомнил! Я действительно встретил его однажды около трех месяцев назад. Он пришел в контору повидаться с Корбаном и сидел в комнате для ожидающих. Когда мы вышли, Корбан познакомил нас. Он имеет какое-то отношение к убийству Бернис?

— Пока не знаю. Но он член клуба. Торро презрительно усмехнулся:

— Естественно! Судя по вашему описанию, он очень подходит для такого клуба.

Я опустошил свой стакан и придвинул стул к бару.

— Спасибо за то, что уделили мне время, доктор. Вы очень помогли мне.

— Хочу надеяться, — сказал он горько. — Мы бы обязательно поженились, конечно через определенный промежуток времени. Но теперь… — Его пальцы конвульсивно сжались, и хрупкий стакан внезапно лопнул в его руках.

Он смотрел то на разбитый стакан, то на кровь, выступившую из порезов. Затем отрывисто рассмеялся.

— Вот и расплата, лейтенант, разве нет? Я винил себя за то, что Бернис убита, — так сказать, испытывал комплекс вины. Сам себе искал наказание! Как вы думаете, лейтенант, стоит проанализировать?

Солнце уже давно село, когда я добрался до своей квартиры. От Торро поехал в контору шерифа и дал Лейверсу обстоятельный отчет о том, что мною было сделано. Мы немного покричали друг на друга, затем решили перенести все на завтра.

Я сделал себе выпивку и поставил пластинку Пегги Ли. К тому времени, как пластинка закончилась, я уже совсем засыпал под убаюкивающий скрежет иглы, как вдруг раздался звонок. Пришлось вылезти из кресла, где я так удобно устроился. Должно быть, кто-то из конторы шерифа, думал я по дороге к двери, либо это чесоточный Уильямc пришел продать мне что-нибудь из ряда вон выходящее по сходной цене.

Но мужское естество Уилеров взыграло во мне с совершенно дикой надеждой, что это может быть визит дамы. И с гостеприимной улыбкой на лице я распахнул дверь.

Дикая надежда оправдалась. За дверью стояла дама. Это была Бетти с легкой улыбкой на дерзком личике. Горничная, которая ни своим видом, ни одеждой не была на нее похожа. Форменная шапочка исчезла, а черный сатин заменила темная креповая блузка и широкая белоснежная шифоновая юбка.

— Вы удивлены! — сказала она певучим голосом. — Спорю, что вы меня не ждали, лейтенант!

— Как вы считаете, я должен потрогать вас, чтобы убедиться, что вы не призрак? — нервно спросил я. — Не помню, чтобы я давал вам свой адрес, но возможно, вы были притянуты сюда силой моей яркой индивидуальности?

— Почему вы не приглашаете меня войти? Или ваша жена дома? — небрежно спросила она.

— Я не Женат, так что вы можете смело войти в мои апартаменты, — пригласил я ее широким жестом. — Мой гарем не будет возражать.

Мы вошли в гостиную, и Бетти уселась в кресло, изящно скрестив ноги.

— Что-нибудь выпьете? — спросил я.

— Конечно, — сказала она дружески. — Я выпью все, что вы нальете.

— Это может привести к непредсказуемой ситуации, — сказал глубокомысленно.

Я налил два стакана, дал ей один, затем сел напротив нее на кушетку.

— Это было бы забавно, — поверить в то, что вас привело ко мне мое магнетическое обаяние, Бетти, — начал я. — И все же я не могу поверить.

Она улыбнулась:

— Этот Ход Бейкер, что за тупица, мешок мускулов!

— Неужели? — наивно спросил я.

— Так распустить язык, как он, прежде чем я успела сказать ему, что вы сыщик! — сказала она. — К тому времени, когда он закончил трепаться, вы уже все поняли, не так ли, лейтенант?

— Возможно. А вы что же, пришли сказать мне, что я ошибаюсь?

Она попробовала напиток и оценивающе сморщила носик.

— Это хорошее виски, — оживилась она, — мне не часто приходилось такое пробовать. Фрэнк Корбан — это человек, не обращающий внимания на мелочи, а ведь чаще всего именно мелочи приобретают огромное значение! — Улыбка ее несколько угасла, когда она встретилась с моим взглядом. — Кажется, вы уверены, совершенно уверены в своей правоте, лейтенант?

— А вы полны желания отстоять интересы общественности, Бетти! — сказал с восторгом. — Как похвально — прийти сюда и так беспокоиться о том, подозреваю я что-нибудь или нет, и подкреплять мои подозрения таким очаровательным способом! Вот уж я не думал, что альтруизм — одна из ваших сильнейших черт!

— У меня складывается такое впечатление, будто от вас в любой момент можно ожидать подвоха, — сказала она недоверчиво.

— Это значит, что вы не очень-то верите мне, крошка. Но у вас должна быть своя точка зрения, и очень не хочется слышать от вас ложь.

Она отпила еще немного виски, обдумывая мои слова, затем поменяла ноги местами так, что ткань юбки приподнялась чуть выше округлых колен с маленькими ямками на них, и тяжело вздохнула.

— Я, не хочу никаких проблем, лейтенант. У вас есть имя?

— Эл, — сказал я. — Пожалуйста, называйте меня Эл. В этом случае я смогу любоваться вашими коленями, не сомневаясь, что имею на это право, как принято у хороших друзей, не так ли?

— Ладно. — Бетти передернула плечами, и вырез на платье стал гораздо больше. — Мне кажется, что мы могли бы договориться…

— О чем?

— Я расскажу вам все, что вы хотите знать о клубе, а вы оставляете мен вне всяких подозрений, что бы ни случилось.

— Я расследую убийство, — сказал я, — и клуб меня интересует только в этом аспекте. Мы договоримся с вами таким образом: вы расскажете мне все, что мне нужно знать, и, если расследование убийства коснется клуба в большей степени, я сделаю все возможное, чтобы вы остались в стороне от этого дела.

— Годится, — сказала она. — Так что вы хотите знать? Там есть входна плата, не знаю сколько, но, судя по всему, не так уж мало! Она дает право члену клуба использовать помещение, когда ему заблагорассудится. Он получает отдельную комнату, и никто не задает никаких вопросов.

— Понятно, — сказал я мягко, — но ведь есть и еще кое-что?

— Да, конечно. — Она засмеялась, но радости в голосе не было. — Если член клуба ищет компанию, то выбирать он должен только среди других членов клуба. Вы понимаете, что я имею в виду? Если же он никого не может подобрать, тогда хозяйка вынуждена составить ему компанию. Таков порядок.

— А если члену клуба мужского пола необходимо найти члена клуба женского пола, а никого в клубе нет, то хозяйка клуба должна постараться заменить ее?

— Да, верно. — Щеки ее начали медленно розоветь. Она вскинула голову и посмотрела на меня вызывающе. — Думаю, что слово «хозяйка» как нельзя лучше подходит для этого, а?

— Меня это нисколько не волнует, — сказал я честно. — Как насчет Корбана? Он присоединяется к забавам и играм? Или он слишком занят, управляя клубом?

— Он — и присоединяется? — Она снова засмеялась, на этот раз с удивлением. — Это же ничтожество. Ему достаточно и того, что он подглядывает в замочные скважины.

— А как насчет Бейкера? Или он хозяин в том плане, что вы — хозяйка?

— Он простой член клуба, — сказала она равнодушно. — Хол слишком богат и не может придумать себе лучшего занятия. Там еще с полдюжины таких же парней, как он.

— А как насчет женщин? Таня Строуд? Она вздрогнула.

— Будьте добры, Эл, не упоминайте про эту ведьму в моем присутствии! Клянусь, она с радостью выполняла бы мои обязанности бесплатно — просто так, ради удовольствия.

— Марта Торро была членом клуба?