Три белые "чайки" шли эскортом во круг темного "юнкерса". Это было похоже, на погребальную процессию будущего.

"Чайки" не стреляли. Они только чуть снижались, заставляя "юнкерс" делать то же самое. Стрелок-радист на "юнкерсе" был либо в паническом оцепенении, либо убит при взрыве своего ведущего. Ни один выстрел не нарушил всей это картины. Три блистающие белокрылые "чайки" шли хоронить пришельца, шли хоронить его на глазах врагов.

Еще ниже, еще ниже... На катере все молчали... Бег к чужому берегу продолжался.

"Чайки" с удивительным согласием, которое выработано годами летной работы, вели "юнкерс" к месту его погребения.

Наконец брызнули белые полосы воды: "юнкерс" с работающими моторами под углом стал уходить в воду. "Чайки" дошли до бреющего и взмыли вверх.

На катере все перевели дух.

Моторы ревели. Катер пронесся над местом, где был добит враг, и повернул. Было ощущение покоя и порядка.

Вдали были видны очертания отчаянного острова. Над ним клубилась пыль. Там действовали, строили.

Кронштадт - Ленинград,

1942