Идеалистическое понимание истории утверждает первичность общественного сознания относительно общественного бытия, а материалистические – первичность общественного бытия относительно общественного сознания.

Когда в общефилософском плане рассматривается соотношение сознания и бытия, то материализм понимает первичность бытия прежде всего в генетическом аспекте. Это означает, что было такое время, когда материальное бытие, природная среда (в частности, на Земле) существовала, а сознания не было, и оно возникло на основе эволюции природной среды. А в обществе не может быть такого положения, что материальная сторона общественной жизни уже есть, а общественного сознания еще нет. Социальная действительность – единство материального и идеального. И тогда вопрос не в том, что существует раньше или позднее, а в том, играет ли материальная сторона жизни общества, материальные условия определяющую роль по отношению к духовной жизни, или же духовная сторона жизни общества определяет материальную.

Материальная и духовная стороны жизни общества находятся во взаимодействии. Но во взаимодействии есть активная и реактивная связи. Тогда с точки зрения материалистического понимания общества активная связь будет ориентирована от материального к идеальному, а реактивная – наоборот. С позиции идеалистического понимания общества ситуация будет обратной.

Естественные, необходимые предпосылки существования общества – природные условия (географическая среда) и люди, народонаселение.

Издавна во взглядах на общество предлагались концепции, приписывающие этим естественным предпосылкам определяющую роль в истории. Еще в античности были заложены основы учения, получившего позднее название географического направления в социологии (его еще называют географическим детерминизмом). Так, Гиппократ (460–377 гг. до н. э.) полагал, что характер людей определяется особенностями климата.

Географическое направление в социологии особенно широкое распространение получает с начала XVI в. Эпоха великих географических открытий, развитие капитализма, необходимость широкого использования природных ресурсов для развития экономики – все это обусловило интерес к географической среде.

Одним из крупных представителей географического детерминизма в Новое время был Ш. Монтескье. В своей книге «О духе законов» он говорит о том, что географические факторы: климат, почва, рельеф местности и т. д. – влияют на нравы и склонности людей, а от них зависят общественный строй народа, его образ жизни, законы. Народы жарких стран робки, как старики, народы же холодных климатов отважны, как юноши. Там, где климат жаркий, там народ предается лени и изнеженности. Плодородная почва порождает изнеженность и нежелание рисковать жизнью, парализует энергию. Чтобы заставить народ работать, необходим страх наказания, поэтому деспотии скорее складываются на юге, чем на севере. Бесплодная почва, напротив, благоприятствует свободе, так как живущие на ней люди должны сами добывать себе все, в чем отказывает им почва. Условия бесплодной почвы делают людей закаленными, храбрыми, воинственными, склонными отстаивать свою свободу. Малодушие народов жаркого климата почти всегда приводило их к рабству, между тем как мужество народов холодного климата удерживало их в свободном состоянии.

Географическое направление было представлено и в нашей стране. К. Э. Бэр (1792–1876) утверждал, что судьба народов определяется «наперед и неизбежно природой занимаемой им местности». Л. И. Мечников (1838–1888) стремился доказать, что географическая среда – решающая сила исторического прогресса, подчеркивая при этом особую роль водных путей сообщения. Нужно заметить, что наши ученые не делали из географического детерминизма крайних выводов. Л. И. Мечников, в частности, говорил, что все люди, независимо от того, где находятся, способны создавать культурные ценности.

Географическое направление в социологии таило в себе возможность вывода о неравноценности и неравенстве рас и народов, о порабощенности народов жарких стран как естественном следствии климатических, природных условий. Такую возможность подметили еще французские материалисты XVIII в. Гельвеций поэтому отвергал географический детерминизм.

Географическое направление в социологии стало одним из источников идеологии империализма. Уже в работах Ф. Ратцеля (1844–1904) утверждалось, что государство может самостоятельно существовать и развиваться при наличии значительной территории. Цель политики – ориентация на приобретении территории. Концепция географической обусловленности политики позднее под названием «геополитика» стала доктриной германского империализма, притязанием на «жизненное пространство», с лозунгом «Дранг нах Остен!».

Географический детерминизм в целом подвергается критике. Основные недостатки его видят в следующем.

• Он подходит к проблеме развития общества односторонне, видит движущие силы развития общества во внешних факторах, фактически преуменьшая или оставляя в стороне внутренние детерминанты общественного развития.

• Естественные темпы изменения природных условий значительно медленнее, чем темпы эволюции общества. Конечно, географическая среда изменяется, но для заметного изменения ее, проходящего без участия человека, требуются многие тысячи лет. Утверждение факта, что почти не изменяющиеся явление – причина изменения другого явления, противоречит самому понятию причинности. К тому же если согласиться с географическим детерминизмом, то как, например, объяснить, что практически одна и та же географическая среда в Англии вызвала к жизни ремесленный, затем мануфактурный, затем промышленный, затем постиндустриальный периоды ее жизни? А можно обратить внимание и на то, что США, Англия и Япония – развитые капиталистические страны с разной географической средой.

• Географический детерминизм степень влияния природной среды на развитие общества рассматривает как нечто одинаковое, неизменное, что не диалектично.

• Географический детерминизм слабо или вообще не учитывает обратное влияние человеческого общества на природу, не поднимаясь до всестороннего анализа проблемы взаимодействия общества и природы.

Из сказанного выше следует, что проблема роли географической среды для общества нуждается в более глубоком осмыслении, чем это делается в географическом детерминизме.

Географическая среда есть и всегда будет одним из необходимых условий жизни общества в целом, материального производства в частности. Общество существует в единстве с природой.

Когда представители географического направления в социологии говорят о том, что основные особенности человеческой жизни, общественный строй, развитие культуры зависят от географической среды, то для этих взглядов имеются определенные основания. Действительно, по мере углубления в прошлое мы видим, что люди жили в основном в странах с богатым растительным и животным миром, с теплым климатом и т. д., а области с более суровым климатом, малоплодородными почвами были малообитаемыми. Но объяснять развитие человечества одним влиянием географической среды недостаточно. Дело в том, что отношение человека к окружающей среде изменялось по мере развития общества.

На ранних этапах развития общества люди очень зависели от естественных источников средств жизни. В первобытном обществе люди усваивали вещества природы, сами практически не создавая ничего такого, чего не было бы в природе. В последующем, по мере совершенствования орудий труда, зависимость от природы уменьшается. Идет процесс преобразования природы. Влияние географическое среды опосредуется общественными условиями, прежде всего уровнем развития производства. Характер влияния природной среды на человека зависит не столько от специфики этой среды, сколько от уровня развития материального производства. Одна и та же среда по-разному действует на общество, в зависимости от тех или иных производительных сил и производственных отношений, которые сформировались в обществе.