- Одну минуту, сэр. Не вешайте трубку. - Она опустила глаза, сосредоточенно углубляясь в лежащие перед ней записи. - Да, сэр. Звонок по этому номеру был. Абонент ответил.

- Благодарю вас.

- А теперь ты дашь мне поспать спокойно? - холодно спросила Илона.

- Нет! - рявкнул я в ответ.

Я подскочил к кровати и сдернул с нее легкие покрывала. Она села, гневно глядя на меня. Она была красива, но эта ее красота казалась неуловимой. Женщина, как женщина, вроде бы все при ней - ноги, руки, грудь... - однако при кажущемся эстетическом соответствии все это было лишено подлинного смысла. Во всяком случае, я уже начинал ненавидеть ее.

- Ты хоть имеешь представление о том, что произошло? - продолжал разоряться я.

Она страдальчески поморщилась.

- Пожалуйста, потише. Ты не у себя на корабле, а тут орать не надо.

- Я уже никогда больше не попаду на корабль, - ответил на это я.

- Это почему же? - равнодушно спросила она.

- Я опоздал к старту, а тебе прекрасно известно, что это означает.

Услышав это она заметно оживилась. Снова натянула на себя одеяло, а затем безучастным тоном повторила мои слова:

- Ты опоздал к старту...

- Да. Черт возьми, Илона, что случилось этой ночью?

Она рассмеялась.

- Тебе лучше знать. Ты тоже принимал в этом самое активное участие.

- Но что случилось? Я же сам позвонил на коммутатор и попросил их перезвонить сюда в половине шестого утра. У меня должно было остаться достаточно времени, чтобы добраться до космопорта. Я позвонил туда только что, и дежурная уверяет, что они звонили сюда, и что абонент ответил.

Она снова рассмеялась.

- Как странно, дорогой. Кажется, я начинаю припоминать свой странный сон о том, как будто зазвонил телефон, и мне пришлось встать, чтобы ответить на звонок.

- Черт возьми! - выругался я. - Это очень серьезно. Неужели ты сама не понимаешь, что ты натворила?

- А при чем тут я? - возразила она. - Не забывай, что это была твоя мысль подзаправиться эйфорином, хотя я и предупреждала тебя о возможных последствиях.

- Но ты же уверяла, что уже принимала снадобье так много раз, что у тебя выработался иммунитет к его побочным действиям.

- Да неужели? Но вообще-то я уже так давно не была дома, а все мои запасы как раз и остались там. К тому же я слышала, что в таких случаях иммунитет постепенно ослабевает, и если человек потом снова решает употребить зелье, то переносит его даже еще хуже, чем тот, кто пробует эйфорин впервые в жизни. Выходит, что я и в самом деле встала и ответила на звонок.

- Илона, положение очень серьезное.

Она снова начала было смеяться, но затем передумала.

- Пойди в ванную, - велела она мне. - Там в шкафчике стоит пузырек с анти-эйфорином. Принеси мне его и захвати заодно стакан воды.

Я покорно отправился в ванную комнату и без особого труда разыскал пузырек с лекарством. Возвратившись обратно в спальню, я застал ее стоящей обнаженной перед большим окном, нежась в лучах пригревающего солнца.

- Единственный мой верный любовник - это солнце..., - блаженно пробормотала она, поворачиваясь ко мне.

Я глядел на нее в упор.

- Вот твой пузырек.

В ответ она лишь обреченно вздохнула.

- А это обязательно?

Я же тем временем уже начал тайно желать, чтобы действие наркотика длилось вечно, а горькое протрезвление не наступало бы никогда.

- Ну так что мне с этим делать? - спросил я.

Она ехидно усмехнулась в ответ.

- К сожалению, я слишком хорошо воспитана, что бы дать тебе исчерпывающий ответ на этот вопрос. - А затем добавила. - Но если уж ты настаиваешь, то капни в стакан три капли.

Я все сделал, как было сказано, и протянул ей бокал. Она поднесла его к губам, осушила залпом и слега поежилась. Затем выпустила из рук стакан, поспешно подошла к стулу, на спинке которого висел ее халат, и торопливо накинула его на плечи. Тяжелый черный материал скрывал ее тело от шеи до самых щиколоток. Лицо над наглухо застегнутым воротом казалось бледным и суровым.

- Одевайся, - приказала она. - И уходи отсюда.

И лишь тогда я вспомнил о том, что сам еще совершенно не одет, и разыскав свои брюки и рубашку, принялся торопливо натягивать их, повернувшись к ней спиной. Когда все было в порядке, я снова обернулся.

- Илона, - сказал я, - я в очень затруднительном положении.

- В крайне затруднительном, - согласилась она.

- Моя карьера..., - начал было я развивать свою мысль.

- Но ты же сам говорил, - холодно заметила она, - что работа астронавта тебе уже надоела. Что ж, зато теперь у тебя появилась замечательная возможность стать кем-нибудь еще.

- Но кем?

- Это твои заботы. - Илона подошла к ночному столику, вынула из пачки сигарету и раздраженно щелкнула зажигалкой, собираясь прикурить. Прищурившись, она разглядывала меня сквозь сизый дымок. - Меня они не касаются. Так что для начала проваливай отсюда, а потом уже можешь купить себе утреннюю газету и углубиться в рубрику с объявлениями "Приглашаем на работу".

- Но...

Она повысила голос.

- Я сказала, выметайся отсюда. И даже не мечтай о том, что я позволю тебе остаться здесь и стану кормить, поить и содержать за свой счет. Ты сам заварил эту кашу; вот сам ее и расхлебывай, если силенок хватит. Так что, крути педали, астронавт. Пошел вон!

Я же говорил медленно и подчеркнуто вежливо.

- Полагаю, ты не станешь возражать, если, прежде чем уйти, я воспользуюсь твоей ванной?

- Только не долго, - буркнула она.

Я отправился в ванную комнату.

Первым делом я как следует проблевался, после чего мне стало немного лучше. Затем принял душ, чтобы смыть с себя запах этой женщины. Побрился, воспользовавшись для этого найденным в шкафчике кремом-депилятором, и оделся. Вернувшись в спальню, я надел носки и ботинки, повязал галстук и взял пиджак со стула. Все это время она пристально и ни слова не проронив наблюдала за каждым моим движением.

- Илона, - сказал я.

- Прощай, - безучастно проговорила она.

Я вышел из квартиры и, открыв дверь пневматической шахты, занял место на подушке со сжатым воздухом, доставившей меня на нижний этаж.

Глава 2

Полагаю, вам уже доводилось читать о чувстве одиночества, неизбежно преследующего астронавта в глубоком космосе.

Тогда позвольте мне добавить к этому еще кое-что от себя. Если уж говорить об одиночестве, то никакой глубокий космос не сравнится в городом, где у вас нет ни друзей, ни знакомых, и вам некуда идти, потому что корабль, к которому вы приписаны, улетел без вас, унося на своем борту вашу такую ютную каюту и такие родные лица друзей из экипажа.

Но может быть, думал я, девушка из справочного бюро ошиблась. Возможно, "Молния" еще не стартовала. Может, она все еще стоит на летном поле и дожидается меня.

Но едва подумав об этом, я тут же укорил себя за подобное малодушие. Даже если бы капитан Груен и считал меня своим любимчиком (коим на самом деле я отнюдь не являлся), то и тогда вряд ли его щепетильная пунктуальность по части неукоснительного соблюдения расписания позволила бы ему задержать вылет корабля более, чем на полчаса. И хотя, конечно, второй помощник играет достаточно важную роль в управлении большим кораблем, но в конце концов и без него можно обойтись. Тем более, что мне было прекрасно известно, как это делается. Уолгрен, третий помощник, теперь будет исполнять обязанности второго. Четвертый возьмет на себя функции третьего, пятый - четвертого, а юный Льюишэм, старший курсант, заступит на место пятого. И "Молния", самый современный и комфортабельный из лайнеров "Трансгалактической Компании", находится уже на расстоянии многих световых лет отсюда, направляясь в Порт Испании на Карибии, к своему очередному пункту назначения.

Я замедлил шаг.

Спешить было больше некуда. Мой корабль улетел. К тому же теперь мне предстояло решить, куда отправиться в первую очередь. В космопорт? Но в кармане у меня было всего несколько долларов, и в таком случае большую часть этой суммы мне пришлось бы выложить для оплаты проезда в такси. Поблизости же, почти в двух шагах от меня, находился вход в метро. Я было направился к нему, но затем передумал, задавшись новым вопросом: "Положим, я доберусь туда. И что тогда? Что мне там делать? Стоять на краю опустевшей стартовой площадки и лить слезы?"


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: