Эти крестьяне были мусульманами и не имели никаких причин ни любить, ни доверять преимущественно христианскому правительству, которое находилось за сотни километров по ту сторону моря. Их уже неоднократно обманывали, обещая провести земельную реформу. Теперь у них, по крайней мере, были клочки земли, на которые благодаря постоянным извержениям вулкана не претендовал никто из богачей. Они сажали маниоку, папайю и банановые пальмы, каждая семья имела одну или две козы и с десяток кур в загоне позади хижины. Если послушаться указаний геологического департамента правительства, то как они смогут выжить? Чем будут питаться? Обещаниями? Но они уже хорошо знали, чего стоят обещания, – это все христианская ложь.

Зазвонил телефон. Трент взял трубку и услышал голос японца Танаки.

– У меня был утомительный вечер, поэтому давайте не будем спорить. Подойдите к загородке возле бассейна, чтобы не идти через холл. Слева будет стена высотой около двух метров. Я подъеду туда на такси через пятнадцать минут.

Этот японец уже один раз спас его. Трент взглянул на часы: четверть восьмого утра. Значит, он проспал одиннадцать с половиной часов. Он надел плавки и майку и уложил остальную свою одежду в сумку. Оставив сумку на кровати, он вышел из номера, прошел к новому крылу отеля и спустился к бассейну. Служащий вежливо поздоровался с ним и предложил полотенце.

Бассейн был расположен посреди тенистого сада. Трент прошел вдоль бортиков, бросил майку на шезлонг, нырнул в воду и двадцатью сильными гребками пересек бассейн. Из дальнего конца сада раздались гудки автомобильного клаксона. Он вылез из воды, схватил майку и перемахнул через стену. Задняя дверца машины была открыта. Танака сделал ему знак поторопиться.

– Ну, в чем дело, что случилось? – спросил Трент, усевшись рядом с японцем. Танака усмехнулся:

– Да в общем ничего, я просто хотел узнать, доверяете ли вы мне.

– Ну теперь никогда больше не поверю, – ответил Трент.

– Очень плохо. За вашу голову назначено вознаграждение. – Японца как будто радовала эта новость. – Десять тысяч американских долларов. Так что вы еще дешево ценитесь, даже для англичанина.

Он велел таксисту остановиться у бокового входа в отель и сделать круг, объехав квартал, пока он оплатит чек Трента в гостинице и принесет его сумку.

– Двести тридцать долларов, – сказал он, бросив сумку с вещами Трента на пол машины. – Вычтется из вашей доли гонорара.

Трент и Танака прилетели в Пуэрто-Принсеса на остров Палаван рейсом Филиппинской авиакомпании. На берегу их ждал катер, который доставил Трента на «Золотую девушку». Несколько лихтеров[21] уже были пришвартованы к «Цай Джену». Руководивший работой инженер установил на палубе дизель, приводивший в движение подъемные стрелы, и грузчики поднимали груз из трюма.

Трент вывел «Золотую девушку» из-за рифов, снова бросил якорь и подплыл на «Зодиаке» к борту теплохода. Взобравшись на борт, он осмотрел то место, которое заинтересовало Танаку в первое утро, и обнаружил на палубе пятна крови и полосы на борту на расстоянии примерно метр друг от друга, как будто здесь были сброшены за борт два тела.

Дверь в жилые помещения для офицеров была открыта; он осмотрел каюту второго помощника. Мужские рубашки, носки и нижнее белье аккуратно лежали в соответствующих ящиках шкафа и были помечены именем Лю. Форменная и рабочая одежда Лю висела в гардеробе. В нижнем ящике находились две пары простых черных башмаков, пара кроссовок и пара японских сандалий. Писчая бумага, несколько открыток и пара технических справочников лежали в верхнем ящике стола. Койка пахла мужским кремом после бритья – Трент нашел тюбик этого крема на шкафу над умывальником, вместе со всеми остальными обычными принадлежностями мужского туалета. В аптечке была пачка бритвенных лезвий. «Бик», тюбик зубной пасты «Клоуз-Ап», полпакета презервативов, тюбик мази от порезов и бутылка поливитаминов «Хелскрафтс».

Какие причины могли побудить пиратов убить Лю и женщину? А если она мертва, то почему люди Ли хотели скрыть ее существование? Должна быть какая-то связь между этой женщиной и сэром Филипом Ли. Она его любовница? А Лю был ее любовником? Это не похоже на престарелого китайского миллиардера, но известно, что типы людей и их сексуальные привычки редко совпадают.

Оглянувшись, Трент увидел, что из двери за ним наблюдает Танака.

– Есть одежда Лю, но нет самого Лю, – сказал Трент. – А кроме того, на палубе остались следы двух тел.

– Что касается Лю, то он числится в судовой команде, так что остается либо кто-то из пиратов, либо женщина. – Танака усмехнулся, видя, что Трент растерян. – Эта женщина – внучка Ли, вернувшаяся из Штатов. Вам известно, что тут была внучка? Ее родителей убила шайка пуэрториканских подростков-дебилов, изображавших ночных громил. Птичка принесла мне на хвосте сообщение о том, что девушка была на борту теплохода. Внучка Ли и Лю – ее телохранитель.

Итак, девушка наконец обрела имя. За нее можно было получить выкуп в несколько миллионов. Разумеется, пираты были не так глупы, чтобы убить ее. Телохранителя они могли убить, но девушку – ни за что.

– Помните, это Азия, – продолжал Танака. – Старина Ли потерял бы лицо, если бы стало известно, что похищена его внучка. Вот отсюда вся эта история с пиратами.

Трент представил себе, как старый финансист смакует чай на своей гасиенде у пруда с лилиями, как спокойно и вежливо разговаривает и в то же время втайне готовится нанести ответный удар. Он мог бы привлечь экспертов по переговорам, чтобы выручить девушку из плена. Мог подготовить команду мстителей. Мог, наконец, найти собаку-ищейку…

Остров окружала цепь рифов. Это была плоская круглая маленькая площадка всего метров сто в окружности, на которой росло только несколько пальм. Лю вытащил на берег лодку и подтащил ее по песку в тень. На противоположной стороне островка стояли три домика – квадратные хижины, крытые пальмовыми листьями, со стенами из пальмовых циновок. Они были построены на деревянных сваях на мелководье в лагуне и защищены от моря грядой рифов, обозначавшихся белой полосой пены. Под домами покачивались на волне маленькие каноэ, к сваям каждой хижины были привязаны лодки – видно, мужчины вернулись домой с рыбного промысла.

Островитяне брали воду из колодца, находившегося в центре острова. Лю подкрался к колодцу и спрятался в ложбине в тени деревьев, метрах в десяти от него. Первой к колодцу пришла женщина. Лю схватил ее за горло и шепотом приказал позвать мужа, но она была так напугана, что ничего не поняла. Тогда он убил ее и стал ждать. Спустя десять минут муж женщины позвал ее, выйдя на порог хижины. Не услышав ответа, он сам пошел на берег.

Жизнь на маленьком острове, возможно, лишена удобств, но зато безопасна, и этот человек, поднимаясь к колодцу, ничего не боялся. Он был только несколько обеспокоен отсутствием жены и тихонько окликал ее, вероятно, думая, что она заснула, и боясь повредить ей, разбудив слишком неожиданно. Он оглянулся через плечо, предостерегающе прикрикнул на мальчика, вышедшего на порог хижины. И тут увидел на песке возле колодца неподвижное тело жены и побежал к ней.

Лю ударил его по шее ребром ладони, подхватил на лету падающее тело рыбака, оттащил в тень и стал хлопать ладонью по щекам. Рыбак застонал, пришел в себя и повернул голову, ища свою жену.

Лю снова похлопал его ладонью по щекам и спросил – не видел ли он неподалеку отсюда рыбацкое судно длиной 16 – 20 метров. Рыбак поклялся, что ничего не видел, но слышал от рыбаков с другой лодки, что днем раньше мимо проходили две большие лодки-баслиги.

Держа беднягу за волосы, Лю заставил его нарисовать на песке карту. Он расспросил рыбака о направлении, в котором шли его суда, и о расстоянии до острова и, когда запомнил все данные, резким ударом переломил ему шею и скатил тело под горку, чтобы его не было видно из хижины.

Затем он снова спустил лодку в воду и тщательно замел на песке следы от киля и нарисованную карту. Поднял парус и направил краденую лодку в море, обходя гряду рифов. Вслед ему несся жалобный плач ребенка.