В 1990 году Андрей Николаевич в связи с преклонным возрастом оставил пост декана факультета. Собрание трудового коллектива выбрало по его рекомендации деканом меня. Я принял факультет в одном государстве — в Советском Союзе, а передал его в 1999 году своему преемнику в другом — в Российской Федерации. Времена для науки и образования были непростыми. Сколько раз за эти девять лет менялись правила игры! Однако благодаря опыту, приобретенному во время совместной работы с Андреем Николаевичем, удалось сохранить коллектив факультета и его славные традиции.

В настоящее время на факультете работает более 500 человек, среди них 220 профессоров и преподавателей и примерно столько же научных сотрудников. Педагогический и научный состав факультета — специалисты высокой квалификации. Среди них 15 академиков, 12 членов-корреспондентов РАН, более 100 докторов наук и более 200 кандидатов. Многие из них являются выпускниками факультета и его аспирантуры. В числе заведующих кафедрами факультета Президент Российской Академии наук, академик Юрий Сергеевич Осипов и его предшественник президент Академии наук СССР, академик Гурий Иванович Марчук. Деканом факультета с 1999 года является академик Евгений Иванович Моисеев, выпускник аспирантуры факультета 1974 года. 15 сотрудников факультета в разные годы были удостоены Ленинской премии, 29 — Государственной премии СССР или России.

Заканчивая очерк, посвященный столетнему юбилею академика Андрея Николаевича Тихонова, хочу еще раз напомнить его заслуги перед наукой.

Андрей Николаевич Тихонов — один из величайших математиков России и всей современной эпохи. Его научное творчество в абстрактных областях математики сочетается с глубокими исследованиями прикладных математических проблем. Им получены основополагающие результаты в области топологии, функционального анализа, теории дифференциальных и интегральных уравнений, вычислительной математики и математической физики. Он внес огромный вклад в математическое моделирование при изучении широкого круга проблем геофизики, электродинамики, физической химии, физики. И последнее, может быть, самое главное — он воспитал учеников, которые никогда не забудут своего учителя.

Часть II

Удар Зульфикара

Массы против масс

Пульсирующее солнце пожара в ночи. Группки людей, прячась за выступами зданий, перебегают вверх по улице. Теньканье пуль различимо сквозь шумы эфира.

Что это? Операция американских коммандос в Ираке или в Афганистане? Нет. Бои между сторонниками “Фатха” и “Хамаса”. Палестинская междоусобица.

До сих пор мы рассматривали противостояние народа и власти. Самый распространённый вариант — мы назвали его “онтологическим”. Действительно, массы и власть сплошь и рядом оказываются на разных полюсах не только иерархического, но и политического спектра. Напряжение между ними нередко перерастает в открытые столкновения.

Но жизнь изобретает и куда более сложные схемы. М а с с ы п р о т и в м а с с — явление нашего времени. Причём характерное не только для Ближнего Востока.

Народный лидер Венесуэлы Уго Чавес перед президентскими выборами 2006 года вывел на улицы Каракаса больше миллиона сторонников. Но и противники красного президента мобилизовали на альтернативное шествие почти столько же — 800 тысяч демонстрантов (“Независимая газета”, 27.11.2006).

Антивоенная манифестация в Вашингтоне в конце нынешнего января собрала рекордное количество участников — 500 тысяч (“Коммерсантъ”, 29.01.2007). У Капитолия их поджидали сторонники Буша. Правда, силы оказались неравны — газеты даже не сочли нужным назвать количество “милитаристов”. Однако по всей стране таких наберётся немало: опросы показывают, что до сих пор т р е т ь американцев поддерживает войну в Ираке (“МК”, 25.01.2007).

Впрочем, что нам чужие примеры. Мы, русские, помним осень 1993 года: кровавые столкновения, стоившие стране тысяч жизней самых совестливых, решительных, жертвенных людей. И не надо упрощать проблему, указывая, что н а р о д у на московских улицах противостояли с и л о в и к и. Те, кто тогда сходились лицом к лицу с ОМОНом, подтвердят: то были простые русские парни. Подкупленные властью, задуренные пропагандой, а некоторые так и одурманенные какой-то дрянью, и всё-таки — представители того же самого народа, который прорывал оцепления у Дома Советов и проклинал ЕБН.

А зеваки на мосту, а п л о д и р о в а в ш и е каждому попаданию танкового снаряда в здание? Допустим, не народ, во всяком случае, ни один нормальный человек, полагаю, не захочет числить их в своих соотечественниках. Но уж точно — масса: сколько т ы с я ч любовалось расстрелом Дома Советов! И сколько м и л л и о н о в равнодушно наблюдало за этой показательной казнью по телевизору.

Что же это означает? То, что массы неоднородны, а к тому же истеричны, бездумны, сами не знают, чего хотят. И далее — прямо по тексту книги Гюстава Лебона “Психология народов и масс”. Труд основоположника социальной психологии с его народофобией, ещё не задрапированной демагогической политкорректностью, ко времени получил вторую жизнь в постсоветской России.

Из таких-то констант следует незамысловатый вывод: народам нельзя доверять право самим определять свою судьбу. Ну, западным, так и быть, дозволяется — они политически зрелые, “вменяемые”. А вот русским и всяким арабам — ни-ни. Полюбуйтесь, как изящно оформил мысль обозреватель “Коммерсанта”: “…Требования демократизации в политически замкнутых системах, основанных на местных национальных традициях, являются опасными попытками раскачать лодку” (“Коммерсантъ”, 18.12.2006). Как раз о конфликте “Фатха” с “Хамасом” написано.

Попробуем разобраться, насколько ответственно и осмысленно поведение масс. А заодно — к т о и с к а к о й ц е л ь ю натравливает их друг на друга.

Обратимся к ситуации в Ливане и Палестине, где эти процессы предельно наглядны.

Почему именно здесь? На обострение работает целый комплекс причин. Во-первых, с л а б о с т ь государственной власти (в Палестине полноценная государственная система вообще отсутствует: Израиль так и не дал ООП провозгласить независимость). Во-вторых, р а з д р о б л е н н о с т ь: в Ливане общество расколото по конфессиональному, а в Палестине по политическому признаку. В-третьих, высокая б е з р а б о т и ц а, превращающаяся незанятое население в клиентеллу противоборствующих группировок. Достаточно искры — и начинается мобилизация бедняков, для которых борьба c соседом — способ заработать на обед.

Существуют специфические причины, позволяющие местному населению не слишком дорожить стабильностью. Большая часть палестинцев и ливанцев проживает за пределами своих государственных образований. Население Палестины — 4 миллиона, а палестинские диаспоры насчитывают 5,4 миллиона (данные электронной энциклопедии Wikipedia). Население Ливана 3,7 миллиона, а за его пределами проживает 13,6 миллиона ливанцев (“Полпред”. Экономические связи в 2000 году. Азия и Россия. М., 2000). Надо ли уточнять, что эти “сосуды” — сообщающиеся. В случае необходимости заморские родственники могут оказать помощь тем, кто терпит нужду на земле предков.

Держаться на плаву в критических ситуациях помогают и крупные спонсоры — от арабских и европейских государств до международных организаций. Субсидии предоставляют безвозмездно (в Палестину поступает до 1 млрд долл.) и в виде долгосрочных кредитов — в Ливане сумма внешних заимствований достигла 40 млрд долл., что почти вдвое превышает ВВП страны (“Коммерсантъ”, 26.01.2007).

И, наконец, мощнейший фактор, взрывающий обстановку в регионе, — внешнее воздействие. Региональные “тяжеловесы” — Израиль, Сирия, Иран — предпочитают выяснять отношения на чужой земле. Причём если сирийское и иран-ское влияние в последнее время сведено в основном к политической и эконо-мической помощи, то Израиль регулярно осуществляет военное вмешательство.