— У тебя будет возможность устроиться на новой работе, — сказал он вместо этого и поцеловал ее в шею.

— Мы не говорили о том, чтобы мне бросить работу в «Уитфилд коммьюникейшнз», — медленно сказала она.

— Придется, если ты переедешь сюда.

— А ты не подумываешь о том, чтобы вернуться в Нью-Йорк?

— Я не могу этого сделать.

— Почему?

— Похоже, меня скоро сделают вице-президентом, — ответил Дом. — Я бы никогда не смог так быстро продвинуться в Нью-Йорке. А Лос-Анджелес просто создан для меня. Мне здесь очень нравится.

Длинные пальцы Тони коснулись внутренней стороны его бедер.

— Я старомодная девушка, Дом. Я не хочу жить вместе до свадьбы.

— Мне нравятся старомодные девушки.

Губы ее были мучительно свежими. Дом зарылся рукой в длинных волосах у нее на затылке.

— Я люблю тебя, — простонал он. — Я сделаю все, что ты хочешь. Мы поженимся завтра.

— Я тоже люблю тебя, — прошептала Тони. Она и в самом деле так думала.

Сьюзан была в страшном гневе на Пенни.

— И никогда, никогда больше так не поступай! Мне стало плохо, когда Джастин сказал, что не смог найти тебя в галерее.

Пенни стояла посреди кухни, глаза ее были опущены.

— Если тебе хотелось пойти на свидание, то все, что нужно было сделать, — это сказать мне.

— У меня не было никакого свидания.

— Тогда почему же ты приехала домой, не сказав мне ни слова? Ты хоть обо мне подумала? Я чуть с ума не сошла от страха.

Пенни надо было всего лишь сказать: «Я думала, мистер Грум скажет вам, что я поехала домой. Я не знала, что он вам солжет и скажет, что не видел меня».

Но она не могла этого сказать. Сьюзан начнет расспрашивать Грума, почему он солгал, а тот ответит, что сделал это, чтобы выгородить Пенни. Он скажет: «Мне не хотелось, чтобы вы знали, что она потаскуха». Что-нибудь вроде этого. А потом Сьюзан расскажет Дому.

— Что ты делала вчера вечером? — настаивала Сьюзан.

— Села в поезд и приехала домой.

— Ты ни с кем не встречалась?

— Нет.

— Как же я могу тебе поверить, Пенни? Если ты хотела поехать домой пораньше, я бы поехала с тобой.

В каждой фразе Пенни слышались слова Джастина Грума.

Он может убедить кого угодно в чем угодно. Она молча отвернулась от Сьюзан и пошла к себе наверх.

Сьюзан больше не возвращалась к этому разговору, но забыть о нем обе не могли. В глубине души Пенни была расстроена реакцией Сьюзан. «Она должна была бы знать, что он из себя представляет, — думала девушка. — Она же знает его чуть ли не всю жизнь. Ей не следовало оставлять меня с ним наедине. Она должна была защитить меня».

Грум все еще наведывался на ферму, но теперь уже реже. Пенни называла его «мистер Грум» и делала все, чтобы не оказаться с ним снова с глазу на глаз. Но она никому не рассказала о том, что произошло.

— Пенни беспокоит меня, — сказала Сьюзан по телефону Дому. — По сравнению с тем, что было этой весной, она как-то упала духом.

— Может быть, трудности с учебой?

— Не думаю. У нее очень светлая голова.

— Тогда, может, ее беспокоит, что будет после окончания школы? Она не знает, чего ждать от будущего…

— Мы говорили с ней об этом. На следующий год мы с ней планируем куда-нибудь поехать попутешествовать, а еще через год она пойдет в колледж. Я хочу устроить ей выпускной вечер. Думаю, ей понравится. Ты сможешь приехать?

— Непременно. Это ведь будет в конце мая, так?

— Да. Я сообщу тебе точную дату.

— Я приеду с Тони.

Приглашены были все одноклассники Пенни. Обещали приехать несколько городских друзей Сьюзан. Эмми не смогла выбраться, но Джонни и Дом оба прилетели с Запада именно по этому случаю. Дом приехал с Тони и с младшей сестрой Тони Вайолит. Джонни был в приподнятом состоянии, поскольку компания, в которой теперь работал Дом — «Америкен продакшн групп» — наконец согласилась финансировать «Пылающий лес», его фильм об Амазонии.

— Здравствуйте, Пенни. — Джастин Грум подошел к ней, приятно улыбаясь. — Поздравляю.

Пенни холодно кивнула. Она выглядела чудесно. Сьюзан купила ей голубое, цвета незабудок, шелковое платье. Хотя лиф платья был почти под горло, придавая наряду строгий вид, как и подобало одежде подростка, на спине был глубокий вырез в форме «V», поражающий своей элегантной соблазнительностью. Над темными волосами Пенни, обычно ниспадавшими крупными спутанными прядями, в тот день поработал парикмахер из Норткилла. Теперь они были зачесаны кверху и открывали ее покрытые веснушками плечи.

— Потанцуем?

— Нет. — Она отвернулась.

Грум поймал Пенни за руку. Она высвободила ее. Он впервые прикоснулся к ней с тех пор, как изнасиловал. Пенни отшатнулась и налетела на Джонни.

— С тобой все в порядке? — Он поддержал ее.

На лице у Пенни выступила испарина. Джонни бросил взгляд на Джастина, который злобно смотрел на него.

— Пойдем сюда, — сказал Джонни. Он отвел Пенни к окну и усадил в кресло. Сквозь раскрытое окно плыли сладкие ароматы глицинии. — Почему наш приятель выглядит так, будто выпил уксусу?

— Потому что я не захотела с ним танцевать.

— Наверное, он оказался отвергнутым впервые, — Джонни с симпатией посмотрел на нее. — В чем дело, Пенни? Я думал, что вы с ним друзья.

Она ничего не ответила, и Джонни это показалось странным.

— Я только что разговаривал с сестрой Тони, — сказал он. — Кажется, она была подружкой Джастина. Не знаю, то ли она выпила лишнего, то ли у нее не все дома. Ты как думаешь?

Вайолит работала фотомоделью. Она была на девять лет моложе Тони, и у нее были такие же платиновые волосы и ямочки на щеках. Ее отличала странная привычка к резким жестам. За вечер она дважды переворачивала чей-нибудь стакан. Пенни она действовала на нервы.

— Точно, чокнутая, — констатировала Пенни.

Джонни засмеялся.

— Да, это так.

— Она выглядит испуганной, как будто только что обнаружила, что у мистера Грума с собой пистолет или что-то в этом роде.

— Правда? И я думал, почему это он никогда не снимает пиджак. Джонни посмотрел на нее. — Вы ведь часто виделись с Джастином в этом году, не так ли?

— Он часто навещает вашу мать, — ответила Пенни.

— Почему у меня такое чувство, что он тебе не нравится.

— Потому что он мне не нравится.

Пенни смотрела, как Дом и Тони стали танцевать. Пальцы Дома как бы сами собой скользнули за пояс красной мини-юбки Тони. Глаза у него были закрыты, и Пенни почувствовала острое раздражение.

— Может быть, выйдем немного подышать? — предложила она. — Здесь слишком жарко.

Джонни вскочил.

— Да, давай. Я захвачу бутылку шампанского.

Через секунду он вернулся с бутылкой и двумя фужерами. Пенни взяла Джонни под руку, и они отправились на заднее крыльцо. Когда проходили мимо раскрытого окна библиотеки, то услышали обрывок ссоры.

— Ты же знаешь, я никогда не скажу, Джастин. — Это был чуть хныкающий голос Вайолит.

— О, разве? — Голос Джастина Грума звучал довольно угрожающе. — Тогда почему ты сейчас завела этот разговор?

— Я не думала, что это так расстроит тебя.

— Что? Шантаж? О нет, девочка, только не меня!

— Но мне нужны деньги. И нехорошо было так со мной поступать. Мне ведь было только пятнадцать.

— Ты достаточно взрослая, чтобы понимать, что затевать сейчас этот разговор не следует.

Джонни сжал руку Пенни, и они поспешили вниз по лестнице, подальше от окна, надеясь, что их не заметили.

— Гнусно! — сказал Джонни, когда они отошли туда, где их нельзя было услышать.

— Джонни… — Пенни колебалась. — Ты знаешь, о чем шла речь?

— Нет, — коротко ответил он, — и знать не хочу. Давай сядем здесь и откроем шипучку.

Пенни подумала, что было бы неплохо подружиться с Вайолит.

Джонни галантно снял пиджак и расстелил его на траве, чтобы Пенни могла сесть. Он ослабил пробку, и она пулей взлетела в звездное небо. Они быстро выпили, и он снова наполнил фужеры.