- Это правда, что они уже не люди? - спросила Пхаедрия.

Она шла выпрямившись, как солдат на параде, и с интересом присматривалась к рабам. Глядя на нее, я подумал, что в действительности она выше, чем в моих мыслях. Она была не только хорошенькой, она была красивой.

- Собственно, - продолжала она, не получив нашего ответа, - они звери.

Я слышал о них и пояснил, что рождаются они людьми. Разница между ними и нормальными людьми возникает из-за хирургического смешательства, частично производимого при операции на мозге, и изменении работ желез внутренней секреции, вызванные при помощи различных химических средств.

Внешне они сильно отличались друг от друга.

- Твой отец делает что-то в этом роде с маленькими девочками для вашего дома? - спросила Пхаедрия.

- Не знаю.

- Это требует много времени, - пожал плечами Дэвид, - а клиенты хотят обыкновенных девушек, даже если любят немного чудачеств.

- Хотела бы я увидеть тех, с которыми это сделали.

- Ты что, не знала о них? - сказал я, продолжая думать об окружавших нас гладиаторах. - Я думал, ты в курсе.

- О, да, я уже не раз видела их, и хозяин о них говорил. Но эти создания... Было бы ужасно, если бы они оставались людьми.

Интересно, понимают ли они, что она говорит? Они все время провожали нас взглядами.

Внизу было совсем не так, как на верхних этажах. Стены были обиты деревом, висели картины, изображавшие псов, путехов и гладиаторов, а также различных экзотических зверей этой планеты. Окна выходили на улицу и на залив. Они были узкие и расположенные так высоко, что впускали в помещение лишь небольшие полосы солнечного света. В полутьме они высвечивали только спинку модернового кресла, обитого красной кожей, а также кусочек брозового дивана, размером не больше книжки. Мы не успели сделать и трех шагов, как я понял, что нас обнаружили. Прямо к нам шел высокий молодой человек с узкими плечами. Когда мы остановились, остановился и он. На его лице появилось удивление, затем

- 29

беспокойство. И тут я понял, что это мое собственное отражение в зеркале между окнами.Я ощутил минутное замешательство, какое наступает, когда кто-то чужой, кого не выделяешь среди других, внезапно поворачивается или оглядывается, и оказывается, что это твой хороший товарищ, на которого в первый раз ты посмотрел откуда-то изнутри. Этим хмурым парнем с острым подбородком, которого я заметил, а потом распознал, был я сам, таким, каким меня видели Пхаедрия, Дэвид, мистер Миллион и моя тетка.

- Здесь ведутся переговоры с клиентами, - сообщила Пхаедрия. Когда нужно что-то продать, его помощники приносят товар по одной штуке, чтобы нельзя было сравнить. Однако, даже здесь слышно псов. Отец брал меня наверх и все показал.

- Тебе показали, где прячут деньги? - удивился Дэвид.

- Я сама увидела, - рассмеялась Пхаедрия. - Там, сзади. Видишь этот гобелен? Он прикрывает тайник. Когда отец разговаривал с хозяином, какой-то тип принес деньги и хозяин положил их туда.

Дверца за гобеленом вела к маленькому бюро, а в противоположной стене была еще одна дверь. Не было ни сейфа, ни какого-либо ящика. Дэвид вырвал ломиком замок в бюро. Там оказалось полно бумаг. Я намеревался открыть вторую дверь, когда услышал в соседней комнате царапанье или что-то в этом роде.

С минуту никто из нас не шелохнулся.

Я стоял, как вкопанный, стиснув ручку двери. Слева за мной Пхаедрия искала тайник в полу под диваном. Она застыла, точно пораженная громом, ее юбка разлилась по полу черной лужей. Где-то рядом я слышал дыхание Дэвида. Шуршание повторилось, скрипнула половица.

- Это зверь, - прошептал Дэвид.

Я отпустил дверную ручку и посмотрел на него. Он с побледневшим лицом стискивал ломик, но пытался улыбнуться.

- Только плененный зверь может скрести лапами.

- Откуда ты знаешь?

- Если бы там был человек, он давно бы услышал нас, особенно когда я ломал замок. Если бы там был человек, он вошел бы, а если бы испугался, то сидел бы тихо, как мышь.

- Да, ты прав. Открой дверь! - приказала Пхаедрия.

- А что будем делать, если это не животное?

- Это зверь! - твердо сказал Дэвид.

- Да, но если?..

Ответ был написан на их лицах. Дэвид поднял ломик, а я резко открыл дверь.

Комната была больше, чем я ожидал, но пустая и грязная. Из единственного окна высоко под потолком лился бледный свет. На полу в центре комнаты стоял большой, обитый железом сундук из темного дерева, а перед ним лежало что-то напоминающее кучу тряпок. Когда я вошел, тряпки зашевелились и показалось треугольное лицо с далеко выдающимся подбородком. Под густыми бронзовыми бровями горели пурпуром глаза.

- Деньги как раз там, - прошептала Пхаедрия.

Она смотрела не на существо, а на сундук, обитый железом.

- Дэвид, ты сможешь открыть его?

- Наверняка, - ответил он.

Так же, как и я, он смотрел в глаза существу в лохмотьях.

- А что будем делать с ним?

Мы не успели ответить, как чудовище раскрыло рот, обнажив длинные, узкие, серо-желтые зубы, и зарычало:

- Хррр...

- 30

Ни одному из нас не пришло в голову, что это существо может иметь голос.

Это было все равно, если бы заговорила мумия. Мы услышали, как по улице проехала, прогремев колесами о булыжную мостовую, карета.

- Пошли! - решительно сказал Дэвид. - Нужно уходить отсюда.

- Он болен! - стала настаивать Пхаедрия. - Хозяин принес его сюда, чтобы иметь все время под рукой и заботиться о нем. Он болен, поверьте, я знаю.

- Больного гладиатора приковали цепями к сундуку с деньгами? усомнился Дэвид.

- Ты что, не видишь? Ведь это единственная тяжелая вещь во всей комнате. Нам нужно только подойти и трахнуть его по голове. Если боишься, я сделаю это сама!

- Постой! Я готов!

Вместе с ним я подошел к сундуку на расстояние метра. Дэвид взмахнул ломиком перед гладиатором.

- Эй, ты! Отвали в сторону!

Гладиатор пробормотал что-то нечленораздельное и на четвереньках отполз вбок, потянув за собой цепь. Он был одет в грязные лохмотья и производил впечатление ребенка, но ручища у него были огромные.

Я повернулся и шагнул к Пхаедрии, намереваясь сказать ей, чтобы мы уходили, если Дэвиду не удастся открыть сундук в течение нескольких минут. Помню, что я ничего не услышал, а только увидел глаза Пхаедрии. Внезапно они раскрылись очень широко. За спиной раздался какой-то грохот. Я услышал, как громкой ойкнул Дэвид. Повернувшись, я увидел, что брат падает на пол. Все продолжалось не более секунды. Почти в тот же момент, когда падал Дэвид, я все понял. Гладиатор схватил его за щиколотку, затем, сбросив себя одеяло, вскочил, как обезьяна.