- Немецкие, калибр 75 мм, - сразу определил Рафал. - Те, удлиненные фугасные, а покороче - бронебойные.
К месту находки вызвали саперов, ведь рядом курорты.
А неподалеку от берега нашли ствольную коробку от автомата ППШ. Кто с ними сражался за освобождение Польши? Мы знаем, что весной 1945 года здесь провели уникальную десантную операцию. Немцы укрепились на косе, и атаковать их со стороны залива было невозможно - любое судно попадало под ураганный, перекрестный огонь из всех видов оружия. Тогда в окрестных портах собрали все уцелевшие яхты, покрасили паруса в черный цвет. Ночью, в Толькимицко, под прикрытием тумана на них погрузили десантников и тихо двинулись через залив. Подойдя необнаруженными к косе, бойцы спрыгнули в воду и захватили плацдарм, на который под прикрытием артиллерии высадили основные силы, перерезавшие важнейшую вражескую коммуникацию. Вот о чем напомнила эта находка...
ВСЕ, ЧТО УГОДНО, ТОЛЬКО НЕ...
Но мы искали главное. Как-то гидролокатор "Кайры" засек продолговатый предмет правильной формы, размером 1,5 на 4 м.
С помощью лазерного дальномера гидрографические суда точно "привязываются" к карте залива.
- Нашли! - как мальчишка, закричал Айбулатов. - Вызывайте аквалангистов, ведь это размер ящика!
К бую, медленно, зарываясь в воду - ребята скопились на носу, подошел бот. К нашему удивлению, парни были без аквалангов, а кое-кто без гидрокостюмов.
- У нас воздух кончился, - виновато пробормотал Мирек. - Сами знаете, с утра погружаемся. Больше десятка точек обследовали...
- Обойдусь без акваланга! - засуетился Айбулатов, стягивая пеструю куртку-"афганку", форму советских участников экспедиции. С трудом уговорили его обождать до утра.
Всю ночь в палатках шептались, подолгу сидели в курилке, вынесенной за территорию лагеря, ведь харцеры по уставу "не смалят". Утром к бую сразу ушли три команды. Опять томительное ожидание, и вновь первым всплывает Шумилов:
- Я теперь специалист по кирпичному делу. Еще одна куча. Принести?
Если б не попадавшиеся груды кирпичей, черепицы, ракушечник, топляки да обрывки рыбачьих сетей и стальных тросов, дно залива могло показаться на редкость чистым. И это не удивительно - в нескольких местах самописец отметил ярко выраженные полосы на грунте, следы проведенного когда-то траления.
ОПЯТЬ ВЕРСИИ
Итак, условия задачи. Дано: теоретические, исторические и прочие выкладки говорят, что интересующий нас объект здесь. Требуется доказать почему же никаких следов обоза не обнаружено? Ведь гидроакустическая аппаратура, по мнению Айбулатова и моряков, действовала безупречно.
Остается представить на суд читателей, проделавших вместе с нами долгий путь поиска Янтарной комнаты, свои соображения.
Участники советско-польской экспедиции сфотографировались на фоне лагеря во Фромборке. На память...
Начнем с того, что нет оснований считать, что Д. Е. Груба ввел нас в заблуждение. Против этого - его самоотверженная, многолетняя борьба за организацию поисковой экспедиции, работа в первой поездке в Польшу, и, наконец, полное совпадение его рассказа с увиденным нами и воспоминаниями местных жителей.
Естественно, вернувшись в Москву, мы позвонили Дмитрию Ефимовичу в Одессу и, что называется, в лоб, спросили, что он думает о результатах нашей работы?
- Я еще раз припомнил все, что было связано с событиями 45-го года, ответил он. - Нет, я не ошибся и ничего не напутал. Видимо, кроме нас, еще кто-то знал об обозе и, не в пример нам, не терял времени даром. Вспомните, сколько мы видели иностранных туристов во Фромборке и Толькимицко! Да, видимо, кто-то опередил нас. Это могли быть участники далеких событий, западные немцы, либо хорошо инструктированные "экскурсанты" из других стран.
Таков один из ответов на поставленную задачу. Но он не однозначен, напрашиваются и другие.
По рассказам свидетелей, зима с 44-го на 45-й год была исключительно холодной, лед в Вислинском заливе необычно толстым. Поскольку танковые пушки вели огонь прямой наводкой, по настильной траектории, не исключено, что снаряды рикошетировали, а обоз, попав под обстрел, рассредоточился. Потом возы поодиночке добрались до косы. Танкисты же, не видя больше цель, решили, что утопили обоз.
Не исключено, что танкисты обстреляли обоз, в котором не было ничего ценного, а захваченный ими штатский, желая спасти жизнь, обманул Грубу, сказав, что везли Янтарную комнату. Что же касается найденных в имении люстр и зеркал, помеченных двухглавыми орлами, то при таком варианте они могли и не иметь к Комнате никакого отношения, хотя и были похищены из советских музеев.
Наконец еще один вариант. Первые послевоенные месяцы на территории бывшей Восточной Пруссии можно назвать своего рода бесконтрольным периодом, когда власти были заняты ожесточенной борьбой с остатками недобитых гитлеровцев и всевозможными бандами. И в это "смутное время" кто-то, крайне заинтересованный, воспользовавшись информацией осведомленных лиц, вполне мог скрыто провести несложную операцию по подъему содержимого обоза, А куда увез - остается только гадать.
И еще. В 50-е годы акваторию залива старательно тралили разные, в основном кооперативные, организации. Разбитую технику сдавали в металлолом, исправные автомашины, повозки, суда и сани продавали местным жителям. Об этом, в частности, нам рассказывали капитан порта Толькимицко и хорунжий-артиллерист. По их словам, на трассах ледовых дорог, пересекавших залив в разных направлениях, было потоплено немало боевой и транспортной техники. Но наши гидроакустики и аквалангисты не обнаружили на главной ледовой дороге ничего подобного, хотя самописцы отмечали даже отдельные кирпичи. Выходит, тридцать лет назад залив прочистили весьма основательно. Вряд ли сани и ящики, предметы довольно крупные, могли остаться незамеченными. В этом случае судьба интересующей нас реликвии остается на совести кооператоров.
В связи с этим настораживает одна деталь. Читатели помнят, что, когда мы приехали впервые в Кадыны, Д. Е. Груба обозначил несмываемой краской фломастера место на бетонке, где стоял его танк, и направление обстрела. Кому понадобилось перед приездом экспедиции тщательно соскрести столь невинную метку, да еще залить бетон мазутом?