— Хорошо, пойдем дочка наверх. Нечего здесь нам делать! — Георгий тяжело вздохнул своим мыслям и шагнул на лестницу, совсем забыв о левой двери. Но мы к ней еще вернемся….

Поднявшись и сказав, застывшим в нетерпении мальчишкам, что там ничего нет. Георгий погнал всех наверх. Проверив комнаты, решили обустраиваться. Так как всем уже хотелось кушать, решили разжечь костер на крыше, что бы ни привлекать внимания наземных тварей. Благо в дровах недостатка не было. Пока ребята разжигали костер, Дженни взяв винтовку, принялась через прицел осматривать подходы к дому. Глянув в ту сторону, откуда они подошли к этому дому, Дженни заметила там какое-то шевеление. Там шла битва за останки убитого ими паука. Вся окрестная мразь собралась на пиршество. Царствовали пара скорпионов, размерами не уступавших пауку. Они, похоже, привели все свое семейство и старались не подпускать тварей поменьше. Правда, им это удавалось плохо. Крысы размером с кошку, были гораздо проворнее неуклюжих членистоногих, да и было их в разы больше. Но при каждом удачном попадании жала, количество еды увеличивалось на одну крысу, поэтому праздник живота, похоже, будет длиться всю ночь.

— Папа, глянь! — попросила Дженни, — Может добавить им еды? Нас здесь не засекут, а я смогу отсюда достать парочку скорпов, тех, что больше размером. Пусть воюют между собой за еду, всю ночь. Как ты считаешь?

Георгий, взяв бинокль, оценил кучу тварей и дал добро. Дженни не торопясь, вставила патрон с мягкой, свинцовой пулей, да еще и крестообразно надрезанным кончиком, прицелилась и мягко нажала на спуск. Накрученный глушитель несколько снижал прицельную дальность, но при таком расстоянии это было не принципиально. Раздался тихий хлопок и ближайший скорп, так и не поняв, откуда пришла смерть, развалился пополам. Второй хлопок и следующий так же прилег на мостовую, истекая желто-зеленой жижей. В стане их врагов, паника по поводу того, что еды на всех не хватит, сменилась восторженным писком. Дженни посмотрев на этот пир, добавила еще пару гостинцев, сняв со стоящих рядом домов, сидящих там скромно здоровых пауков, которые упали с крыши, но до земли не долетев, повисли на своих паутинах как огромные воздушные шарики, истекающие внутренностями на кишмя кишевшую внизу братию. Тем временем чайник вскипел, но готовить что-то более чем чай, ни у кого уже не было сил. Поев всухомятку, они пошли вниз, устраивать ночевку. Выбрав комнату с окнами, выходящими на ту самую улицу, по которой они сюда пришли и, выкинув все из нее, все развернули спальники и завалились спать. Дети практически сразу засопели, а Георгий не мог заснуть. Сцены из здешнего подвала вставали у него в воображении и не давали провалиться в спасительный сон. Он ворочался, но ни как уснуть не получалось. Плюнул и решил сходить перекурить. Вытащил трубку, потом стал ходить кругами, не зная куда приткнуться. Зашел в комнату рядом, увидев там какой-то металлический, а значит крепкий стул, стряхнул рукой с него вековую пыль и, придвинув к окну, сел. Стал медленно набивать трубку, табаком из кисета, вышитого дочерью чуть ли не десять лет назад и подаренного на его день рождения. Набивание трубки табаком всегда приносило спокойствие в его расстроенные нервы и в этот раз произошло то же самое. Он сидел мысли его переключились сначала на дочь, а потом и всех детей. Мысль о том, что он с женой вырастил толковых детей, а скоро, возможно, появятся и внуки, всегда грела его душу. Потом вспомнил о друзьях…. Тут он всегда вспоминал тех, кого с ним давно уже нет. Первым всегда приходил на ум Роберт Фокс, отец Джека, погибший уж очень глупо. Ведь всегда проверял входы в бункеры. Почему в тот раз не проверил, теперь уже не узнаешь. Бедный Джексон. Как он смог выжить? С бабкой, которая сама уже на ладан дышала, а тут еще смерть дочери и зятя. Если бы не помощь Адамсов, да еще кое-кого из односельчан, вряд ли они пережили первую зиму. Потом Георгию вспомнился Джон Смит со своим отцом. Как не боролся Адамс за них, как ни защищал, так им и пришлось сбежать из деревни. Хотя он и был моложе Георгия, но они сдружились крепко. А когда родились у того дети, все и началось. Сначала пока они были мелкие, никто ничего не замечал, ну и что глазки, какие-то не такие? Мало ли? Может потом исправятся. Но ведь у нас спокойно не могут ходить рядом, когда кто-то хоть немного не такой как все. И началось в колхозе утро….Сначала одна бабка заявила, что Смиты — колдуны, потом другая. И не стало житья им. Да еще Петька, староста местный решил прогнуться перед городским начальством и написал донос. Хорошо, люди добрые увидели, как он письмо передал проезжему мужику. Остановили того на соседней улице и попросили добром отдать письмо. Ведь когда добром просишь, да еще и ствол наведешь, люди почему-то становятся гораздо сговорчивее, чем с одним только добрым словом. Письмо Адамс забрал. Но раз одно письмо написал, то и второе напишет. А когда приедет гвардия, а ведь такие случаи, это по их профилю, то всей деревне придется плохо. А Петька этого не понимает. На людях его все, конечно, Петр Петрович величают, а так за глаза, да на гулянках деревенских, иначе, чем Петька-электрик не зовут. Почему электрик? Хотя, тот ни ухом, ни рылом, в электричестве не понимает. Да потому что в молодости, по пьянке, справил малую нужду в не том месте. Ну и получил разряд тока по струе. Стручок не отгорел, но утерял часть необходимых для него функций. И, видимо, до мозга тоже разряд дошел. Потому что, с тех пор у него нарушился в голове мыслительный процесс. Вроде тихий мужик, но тараканов в голове много, а так, никому не мешал. Но жениться, не женился, почему-то. Кому он нужен — инвалид. В поля ходил регулярно и находки неплохие приносил. Но язык….. его он не контролировал, но когда из города до них добрался приказ выбрать старосту, на сельском сходе Петька неожиданно выдвинул себя. Мужики согласились облегченно, ну кому охота заниматься бумажками, дома дел полно. А Петька развернулся не по-детски. Почти всех мужиков меж собой рассорил. Повернул все таким образом, что он благодетель местный. И со Смитами видишь, как поступил по-свински. Ничего, отольются еще ему слезки. Куда ушли Смиты, Георгий не знал. Подозревал, конечно. Как-то Джон упоминал меж делом, что у деда его, уже давно умершего есть где-то в предгорьях схрон, оставшийся с тех времен не тронутым. Но в сторону гор народ вообще старался не соваться. Было несколько причин. Первая — считалось почему-то, что там городов не было и искать соответственно нечего. Вторая — это та, что люди оттуда часто не возвращались. Что там было до той войны, ни кто не знал. Но слухи ползли разные, в основном не очень хорошие. Вот как-то так. Трубка дотлела. Георгий подумал, что он не вспомнил еще кучу друзей, подорвавшихся на минах и утонувших в затопленных подвалах, застреленных конкурентами на раскопах и просто захлебнувшихся рвотными массами вследствие неумеренного употребления «ханки». Тоже больная тема. Сам Георгий старался пить только то, что сам сделал. Благо самогонный аппарат функционировал исправно и выдавал на-гора отличный продукт. Вспомнив о продукте, он вернулся в спальную комнату и, порывшись в рюкзаке, вытащил фляжку. Сделав добрый глоток за помин души всех своих друзей, он залез в спальник и мгновенно заснул.

Утро началось с рыка Георгия:

— Рота, подъем!

Все тут же повскакали из спальников, хватая стволы. Георгий стоял в дверях уже помытый — побритый.

— Сколько можно спать? Я вам уже завтрак приготовил. Вы забыли, где находитесь? Мыться, бриться и на крышу!

Братва, поминая папу добрым словом, сложила оружие на место, и поплелись умываться. Воды в доме, конечно, не было, но с собой они прихватили баклажки, как раз на такой случай. Помывшись, все потянулись на крышу. И там были приятно удивлены, увидев на неизвестно откуда взявшейся сковородке — яичницу. На удивленный вопрос, откуда яйца? Был получен ответ, что пока некоторые сони спят, он, как заботливый отец, проверил домик стоявший рядом и на чердаке нашел целую кучу гнезд, полных яиц. Чьих, неизвестно, пусть и мельче куриных, но на вкус не хуже. Сковорода нашлась там же. Позавтракав, стали решать куда идти. Поспорив немного, решили разделиться по парам и тем самым охватить больше площадь прочесывания. Если кто найдет что-то интересное, пусть отзванивается. Дженни подойдя к краю крыши, глянула на вчерашнее место пиршества. За ночь все было подъедено. Валялся только хитин. И ползали мелкие твари, подбирая только им видные крошки.