КРУГИ ПО ВОДЕ

Бесконечные Гулливеры

В октябре 1726 года, четверть тысячелетия назад, лондонский издатель Бенджамен Мотт опубликовал двухтомные "Путешествия в некоторые отдаленные страны света Лемюэля Гулливера". И началось поистине триумфальное шествие знаменитого ныне "сначала хирурга, а потом капитана нескольких кораблей" по читающему миру. Уже в следующем году книга Джонатана Свифта появилась на французском, немецком, голландском языках, еще через год - на итальянском. С задержкой (которую, впрочем, с лихвой компенсировало со временем количество изданий) вышли "Путешествия Гулливера" в 1772 году и на русском языке...

Однако вовсе не изобилие переводов и даже не всевозможные переделки и переработки канонического текста имел в виду автор, давая этим заметкам интригующий заголовок.

Прочтите вот эти два отрывка.

"Читатель, несомненно, удивится, что, вопреки печальному опыту и клятве никогда в жизни больше не путешествовать, я тем не менее в июле 1914 года вновь расстался с женой и детьми, чтобы в качестве военного врача двинуться на корабле "Бульверк" в воды Балтийского моря..."

"На рассвете девятого числа месяца героев 541 года нашей эры, датирующейся Октябрьской революцией в России, я с пятью другими историками вылетел на стратоплане с лондонского стратодрома в направлении Мельбурна..."

Лемюэль Гулливер только мечтал (да и то, если помните, лишь в самом начале, по неосведомленности!) принадлежать к "струльдбругам" - бессмертным, возраст которых в отдельных случаях приближался к тысяче лет. А ведь он, герой Свифта, просто должен бы быть истинным "струльдбругом", чтобы дожить даже до первой мировой войны, - о 541 годе коммунистической эры мы уж и не говорим! Так что не будем делать тайны: герои процитированных сочинений хотя и носят имя Лемюэля Гулливера, однако вышли отнюдь не из-под пера Джонатана Свифта.

Первый из них вызван к жизни Фридьешем Каринти. Венгерский юморист, снискавший себе славу искусным пародированием писательских стилей, выпустил в 1916 году "Путешествие в Фа-ре-ми-до" - фантастическую повесть о "соль-ля-си", неорганических существах, населяющих будто бы одну из планет Солнечной системы. Гулливер в этой повести - современник Каринти, с болью размышляющий о нищете, страданиях, болезнях, убийствах, коварстве и лжи, которые царят в его мире и кажутся тем отвратительнее, что сопоставляются-то они с чистотой прекрасного общества "соль-ля-си". (Заметим, что, не довольствуясь "пятым путешествием Гулливера", Фридьеш Каринти обнародовал в 1921 году и "шестое" сатирическую повесть "Капиллария", в той же "неподдельно" свифтовской манере бичевавшую пороки буржуазной семьи.)

В более позднем "Гулливере у арийцев" (1936) немецкого писателя-антифашиста Георга Борна речь идет уже не о нравах буржуазного общества вообще, а о конкретном и, вероятно, самом мерзком в истории человечества проявлении насилия - германском фашизме. "Профессор Эдинбургского университета" Гулливер в далеком будущем случайно попадает на уединенный островок, где некогда - после крушения нацистского режима - укрылись восемьсот "лучших" арийцев. Печальное и смешное зрелище являет собой "великое арийское племя", в течение полутысячи лет последовательно проводившее в жизнь фашистские расовые теории. Физически выродившиеся, превратившиеся по существу в пещерных полудикарей, "арийцы" тем не менее с неувядающим жаром выкрикивают сакраментальное "хайль!", традиционно чтут свастику, плетут интриги в борьбе за власть, предавая при этом всех и вся, выслуживаясь перед более сильным, слабых обрекая на полуголодное прозябание. "Здесь прогресс был невозможен, констатирует Гулливер, - население острова было бесповоротно осуждено на вырождение и гибель". И уже не герой, а его устами автор-антифашист восклицает об ужасе, охватившем его, когда он подумал о том, "какая судьба постигла бы человечество, если бы полем для этих преступных экспериментов явился не жалкий остров, а земной шар...".

Судьба книг, получивших широкое признание читающей публики, универсальна: очень скоро им начинают подражать. Мы уже видели это на примере десятого романа Жюля Верна. Сказанное в полной мере относится и к "Гулливеру". По свидетельству исследователей, под именем свифтовского героя на одном только английском языке опубликовано до сотни прозаических сочинений - трактатов, фельетонов, утопических, сатирических и иных "продолжений", среди которых была даже "Лилипутская библиотечка, или Гулливеров музей: полная система знаний для юношества в десяти томах, составленная Лилипутиусом Гулливером" (1782)...

Практически невозможно даже просто перечислить все "продолжения" свифтовской книги. Потому отметим лишь, что одно из первых таких сочинений вышло из-под пера аббата Дефонтена: вначале он перевел книгу Свифта на французский язык (кстати, перевод его оказался необычайно живуч, он выдержал во Франции свыше 170 изданий!), а тремя-четырьмя годами позже выпустил и собственное "продолжение", выдав его, как и следовало ожидать, за "перевод с английского манускрипта".

Отметим также, что далеко не всегда у Свифта заимствовали только центрального героя-рассказчика.

Тот же Дефонтен героем своего творения сделал не Гулливера, а... его сына. "Новый Гулливер, или Путешествия Жана Гулливера, сына капитана Гулливера" так назывался этот типично французский "роман согласно правилам", где были и любовные приключения, и кровопролитные бои, и добродетельные дикари...

Висенте Бласко Ибаньес, достаточно известный еще и сейчас испанский писатель начала нынешнего века, среди множества других книг написал в 1922 году роман "Женский рай". Действие романа развертывается в свифтовской Лилипутии, куда попадает пятнадцатый, по подсчетам аборигенов, "Человек-Гора" - молодой американский инженер. В миниатюрной стране этой произошли существенные изменения. Уже пятьдесят лет, как свершилась "Истинная Революция", в результате которой к власти пришли женщины. Лилипутия и Блефуску объединились, образовав (в полном соответствии с женской логикой, а также и духом XX века) "Соединенные Штаты Счастья". Переименована и столица Лилипутии: Мильдендо называется отныне "Городом-Раем женщин". Но хотя республика и "управляется как домашнее хозяйство, в котором отсутствуют беспорядок и безалаберность", новому "Куинбусу Флестрину" от этого не легче - ведь его даже переименовывают из "Человека-Горы" в "Раб-Гору"...