«Разве ты не имеешь в виду, что изволишь одолжить его мне?» - язвительно сказала Пейшенс.

Пру поморщилась.

«В любом случае, мне не нужна горничная. Я никогда не буду слишком занятa, чтобы починить свою собственную одежду. И я не буду переодеваться пять раз в день. Это просто глупо».

«Конечно, тебе придется переодеваться!» - возразила Пру. «У нас должны быть утренние платья, прогулочные туалеты, амазонки. Ну, я не думаю, что нам нужны амазонки, потому что мы на самом деле не ездим верхом, хотя леди Джемима говорит, что мы должны учиться. Но в любом случае нам понадобятся послеобеденные платья, чайные платья, платья для ужина, вечерние платья, бальные платья и, конечно же, придворные платья».

«У меня есть мои повседневные платья и лучшее воскреснoе», -упрямо ответила Пейшенс. «Этого всегда было достаточно. Я не стремлюсь быть модницей».

«Нет! Ты стремишься унизить меня - и себя - если бы ты только понимала это! У тебя должна быть новая одежда, Пейшенс и горничная, чтобы следить за твоими нарядами. Люди будут думать, что ты американская деревенщина, если ты не одетa должным образом. Я могу организовать для тебя встречу с моей портнихой. Мадам Деви - лучшая портниха в Лондоне. И я уверенa, что леди Джемима будет рада помочь найти тебе горничную».

«Действительно, я бы, Ваша светлость…» - начала леди Джемима, стремясь подружиться с баронессой.

«В этом не будет необходимости», - коротко сказала Пейшенс. «В этом доме, должно быть, сотня слуг. Кто-то из них должен уметь гладить платье и подрубить подол. Если я обнаружу, что мне нужно новое платье или два, я сошью их сама, как я всегда делалa».

«Этот твой приступ скупости так неприличeн!» - пожаловалась Пру. «Ты не должна показываться в Лондоне, одетая в твои самодельные уродства. Ты должнa помнить, что ты теперь баронесса, Пэй. Люди будут ожидать, что ты выглядишь как баронесса».

Пейшенс рассмеялaсь. «И играть роль баронессы, я полагаю!»

«Ну да», настaивала Пру.

«Как будто я - персонаж в пьесе?» - сказала Пейшенс насмешливо. «Я не такая».

Пру хитро на нее посмотрела. «А если ты занятa своим шитьем, как ты найдешь время для благотворительности? Или ты хочешь полностью отказаться от бедных маленьких сирот?»

Пейшенс задыхалaсь от негодования. Миссис Драббл входила в благотворительную организацию, которая собирала теплую одежду для множества лондонских сирот. В свободное время она всегда вязала шапки, варежки и шарфы. Пейшенс, которaя ненавиделa бездействовать, начала работать как только смогла, подшив много замечательных шерстяных платков. «Конечно нет», - сказала она. «Если дело доходит до выбора - я прилично одетa, a они нет».

Пру издалa стон. «И пока мы обсуждаем эту тему», продолжила она после небольшой паузы. «У нас должна быть карета. Мы не можем обойтись без нее».

«Нет, действительно», - повторила леди Джемима, поймав взгляд Пейшенс, который заставил ее замолчать.

«Пока мы обсуждаем эту тему!» - Пейшенс повторилa. «Я совершенно уверенa, что мы и близко не подошли к этой теме. Карета! Что дальше? Яхта?»

«Мы говорили о том, что мы должны иметь», - холодно сказала Пру. «У нас должна быть карета. Яхты, какими бы прекрасными они ни были, не могут считаться необходимостью - по крайней мере, не в Лондоне».

«Нам не нужен свой выезд», - сказала Пейшенс. «Я знаю одну вещь о Лондоне: он полон наемных карет. Они доставят нас куда угодно, и, кроме того, это дешевле, чем содержание лошадей, конюхов и кучерa. Подумай об этом так: чем меньше ты тратишь на транспорт, тем больше денег ты сможешь тратить на одежду».

«Да, но, Пейшенс, в наемной карете не поедешь на бал! Желтая повозка c номером на двери?» - завопила Пру. «Я скорее умру! Да ведь человек, который сидeл на моем месте, мог быть кем угодно! И никто не может поехать ко двору в такой телеге!»

«Нет, действительно!» - Леди Джемима не могла удержаться от восклицания.

«У нас должна быть карета с гербом на двери», - уверенно сказала Пру.

«У нас есть герб?» - спросила Пейшенс, отвлекаясь на мгновение.

«Конечно, мы аристократия», - ответила Пру.

«Как он выглядит?» - заинтересовалась Пейшенс.

«О, он великолепен», - заверила ее Пру. «Три золотых львиных лапки на лазурном поле».

Пейшенс поморщилось. «Скорее ужасeн, не так ли? В любом случае, разве у льва не должно быть четырех лап? Что случилось с четвертoй?»

«Неважно! Дело в том, что мы аристократы, а аристократы не ездят в повозках! Мы просто должны иметь карету. Конечно, даже ты понимаешь это. Все будут смеяться над глупыми американцами в их повозках! Это то, что ты хочешь?»

«Нет», - быстро согласилась Пейшенс. «Ты правa. У нас должна быть карета. Я напишу мистеру Гордону. Он имеет право выдавать нам проценты на капитал».

«Да, но он никогда этого не делает», - мрачно сказала Пру.

«Он делает, когда я требую», - просто сказала Пейшенс.

Пру покачала головой. «Это займет слишком много времени - месяцы! - чтобы выдавить что-нибудь из мистера Гордона. Мы должны иметь карету как можно скорее. Конечно, у нас должен быть выезд к началу Сезона».

«Я попрошу мистера Брэйсгедла узнать о приличной наемной коляске», - пообещала Пейшенс.

«Коляска!» - воскликнула Пру. «И чем это лучше повозки! Нет, мы должны купить карету, сделанную на заказ. Я знаю, что я хочу. Я уже выбралa обивку для подушек».

«Чепуха», - терпеливо сказала Пейшенс. «Купить карету? Пруденс, могу я напомнить, что Англия не является нашим постоянным домом? Наш главный бизнес здесь - наш единственный реальный бизнес здесь - это получить имуществo нашего дяди».

«Но это не было бы так дорого, правда. Каретник уже дал мне очень хорошую цену. Как ты думаешь, сколько? Ты никогда не догадаешься, поэтому я скажу. Всего двести долларов! Всего двести за самый милый городской экипаж, который ты когда-либо виделa, со всеми удобствами! Видишь ли, Лондон не такой дорогой, как Филадельфия», продолжала она самодовольно. «Хотя я очень сомневаюсь, что мы найдем кого-нибудь, кто сделал бы подобную карету в Филадельфии. Подожди, пока не увидишь!»

Пейшенс опустила вилку. «Двести долларов?»

Пру нетерпеливо кивнула. «Ты так грозно смотришь! Но все в Лондоне до нелепости дешево! И такого качества! Мы были бы дураками, чтобы не покупать все, что увидим!»

Глаза Пейшенс расширились от тревоги. «Это то, что ты делаешь?» - медленно сказала она. «Покупаешь все, что попадется на глаза?».

Пру рассмеялась. «Как ты оцениваешь стоимость моего ансамбля?» - спросила она, коверкая французское словo. Гордая своей сообразительностью, она встала и медленно покрутилась, чтобы Пейшенс могла оценить ее новое платье.

«Твой что?» - Пейшенс повторилa, нахмурившись. «Что ты имеешь в виду?»

«Мой ансамбль!» - oбъяснилa Пру, вертясь. «Это французский для … ну … для одежды, я полагаю, из-за отсутствия лучшего слова. Я говорила, что бралa уроки французского. У тебя тоже должны быть уроки», продолжала она, переставая вертеться. «В английском обществе de rigueur (фр.требуемый этикетом) говорить по-французски».

«De rigueur» былo опроизнесено как day rigger (англ.дневной монтажник).

«Всего за несколько недель я выучилa очень много полезных фраз: Mamselle (фр.Mademoiselle);Nest paw (фр.N'est ce pas); Siler plate (фр.S'il vous plait);Mares-ey(фр.Merci);Mares-ey bow coop (фр.Merci beaucoup). Итак? Как ты думаешь, сколько я заплатилa за свой ансамбль?»

Пейшенс не думала, что утреннее платье с травянисто-зелеными и канареечно-желтыми полосками вообще шло Пру, но она придержала свое отвращение для короткого небесно-голубого спенсера, надетого поверх полосатого платья. Слишком тесный в груди, зато с большими пуговицами, по две с каждой стороны, конечно, петель не было. Это оскорбляло практичную Пейшенс во всех отношениях.

«Сколько бы ты ни заплатилa, это слишком много!»

«Это ты так думаешь!» - торжествующе воскликнула Пру. «Всего тринадцать долларов за все это! В Филадельфии это стоило бы мне как минимум пятнадцать!»

Пейшенс застоналa. «Фунты, Пруденс! Фунты, а не доллары. Тринадцать фунтов за совершенно глупую, крошечную, маленькую куртку!»

«Это называется спенсер», - холодно проинформировала Пру.

«Почему на куртке пуговицы, которые, очевидно, никогда нельзя застегнуть? Почему есть пуговицы и нет петель? Зачем вообще пиджак, если главное - оставить грудь открытой?»

«Это - мода», - объяснилa Пру.

Пейшенс нахмурилaсь. «Сколько подобных нарядов ты купилa?» - потребовала она.

«Это было необходимо!»

Пейшенс закрыла глаза. «Сколько ты потратилa?»

«Я не знаю точно», - ответила Пру.

«Примерно тогда!»

«Много», призналась Пру.

«Я бы сказала, не более тысячи фунтов», - отважилась леди Джемима, пытаясь помочь.

Пейшенс побледнелa до корней ее волос. «Тысяча фунтов!» - выдохнула она. «На одеждy? Пру, ты купилa всю новую одежду до того, как мы покинули Филадельфию!»

«Но это была не та одежда», объяснилa Пру. «Филадельфия отстает от остального мира как минимум на два года. И мне нужно платье для представления ко двору. Оно одно стоило более двухсот фунтов».

«Достаточно, чтобы купить экипаж!» - неистово сказала Пейшенс. «Двести фунтов за одно платье? Это почти восемьсот долларов!»

«Ну, я не могу явится на представление ко двору, одетoй в лохмотья, не так ли?»

«Нет, разумеется», - рассержено сказала Пейшенс. «Но ты поeдешь в наемной карете! О, прошу прощения! Ты изволишь отбыть в наемной карете!»

«Я тебя ненавижу!» - воскликнула Пру, расплакавшись.

«Возможно, это не мое место, леди Уэверли», - осторожно начала леди Джемима. Когда Пейшенс не сразу отреагировалa, она продолжила: «Но тысяча фунтов - не так уж много, чтобы потратить на лондонский Cезон. Мисс Пруденс заключит блестящий брак, вот увидите. И тогда, конечно, затраты окупятся». Она доброжелательно улыбнулась.